Редкие и драгоценные вещи
Шрифт:
— Я думаю, тебе следует заняться садоводством, или, может быть, охотой на куропаток, или еще чем-нибудь.
Он с легкостью поймал меня за руку, блокируя мои попытки пощекотать его.
— Я не против поиграть в твоем саду в любое время, — пробормотал он между мягкими, быстрыми поцелуями, — и охотиться на твоих куропаток.
Я прижалась к нему и уткнулась лицом прямо в углубление его верхней части груди, вдыхая его запах, достаточно близко, чтобы почувствовать щекотание его волос на этом месте.
— Ты делаешь меня очень счастливой, Итан.
Мои слова как-то подействовали
Итан поднял меня с полотенца и произнес:
— Обхвати меня ногами.
Я сделала, как он просил, устраиваясь поудобнее вокруг его талии, скрестив лодыжки за его спиной.
Мы все время целовались, пока он нес нас с пляжа, словно от этого зависела наша жизнь. От сил Итана у меня всегда перехватывало дыхание, и когда он нес меня на руках обратно на виллу, ощущения были точно такими же. Я затаила дыхание и была возбуждена. Снова.
Следующие пару часов мы провели в постели, слившись друг к другу и занимаясь любовью, медленно и неторопливо…
***
— Что хочешь на ужин? Мне приготовить что-нибудь?
— Нет, — ответил он.
— Я правда не против, Итан. На кухне прекрасная обстановка, и есть продукты.
Итан играл с моими волосами, проводя пальцами по прядям снова и снова. Ему нравилось это делать. Это казалось бессмысленным, чем-то, что он делал, когда мы бодрствовали в постели вместе, но я чувствовала, что это значило для него нечто большее. Казалось, это успокаивало его и являлось способом прикоснуться ко мне, не будучи сексуальным. Итану нравилось прикасаться ко мне все время, сексуально или нет.
— Ты голодна.
Я кивнула в его руку, прижатую к моей голове.
— Мой аппетит вернулся. Мне нужна еда, чтобы вырастить ребенка, которого мы создали. И еще десерт. — Я ткнула его под ребра, чтобы он пошевелился.
— Ты такая дерзкая... и нетерпеливая, — подразнил он. — Я далеко не глупец, чтобы отказывать в еде беременной женщине...
— Не забудь о десерте, — напомнила я, еще раз ударив его в ребра, которые явно уже все в синяках.
— Я приглашаю тебя куда-нибудь сегодня вечером. Не хочу, чтобы ты готовила. И... без сомнения, для моей девочки должен быть декадентский десерт.
— О, спасибо, малыш, ты слишком добр ко мне. — Я подставила свои губы для поцелуя.
Однако он не поцеловал меня, вместо этого его глаза загорелись блеском, который можно было описать только как порочный, когда я почувствовала, как он игриво шлепнул меня по заднице.
— Тебе лучше отнести свою божественную попку в душ, прежде чем я решу заняться этим снова.
Я вскочила с кровати, но прежде чем оставить его там, я наклонилась над моим очень любящим, но контролирующим мужем, во всем его обнаженном мужском великолепии, и приложила кончик пальца к середине его груди, чтобы удержать его. Я одарила его самым страстным взглядом, на который была способна, обхватила свои груди и медленно потянула за соски, слегка изгибая кончики. Я демонстративно облизнула губы, проведя языком по краю рта.
Он был загипнотизирован всем этим и так неподвижен, что, казалось, даже не дышал, наблюдая за моим скромным
Его торс напрягся и изогнулся, когда я почесала его, дразня безжалостно. Итан был моим сексуальным фаворитом в тот момент, и мы оба это знали. Я не могла устоять перед тем, что сделала дальше.
Я подмигнула ему.
— Я выиграла, — прошептала я, прежде чем броситься в душ.
Он, конечно, преследовал меня, щекотал, смешил, когда мы мыли посуду перед нашим свиданием за ужином, но не раньше, чем отплатил мне за то, что я сделала с ним в постели.
Оргазмами.
***
— Кто-то явно наслаждается своим ужином сегодня вечером. — Итан наблюдал за тем, как я ем, с широкой улыбкой на своем красивом лице.
Я застонала от вкуса сочной пасты во рту.
— О боже, боже, это самый вкусный запеченный зити3, который я когда-либо пробовала в своей жизни. Хотела бы я уметь готовить такое блюдо.
— Может быть, ты и сможешь. Сфотографируй, чтобы лучше запомнить, как они его готовили.
— Отличная идея. Почему я не подумала об этом? — Я потянулась за своей сумочкой.
Блеск в его глазах превратился в поддразнивание.
— Наверное, потому, что ты слишком занята, запихивая это все в себя.
Я пнула его по ноге под столом.
— Осел.
— Просто шучу, — проворчал он. — Я просто рад, что ты наконец-то можешь поесть. Раньше я беспокоился о том, что ты голодаешь, так что теперь обеспокоен на один пункт меньше.
Я послала ему воздушный поцелуй.
— Во-первых, ты измотал меня сегодня утром, и во-вторых, думаю, что мое тело наверстывает упущенное время, когда я не могла есть. Если я переем, то ты поймешь, насколько твоя жена капризная Горгона. — Я скорчила гримасу. — Поверь, ты не хочешь, чтобы это произошло.
Зити согласился со мной, но в основном это был тот факт, что теперь я могла есть и не чувствовать себя плохо после этого. Наш ребенок определенно давал знать о своем присутствии, несмотря на то что был таким крошечным, а еда — это все, что требовалось, чтобы все заработало.
Он отложил нож и вилку, впиваясь в меня взглядом.
— Ну, во-первых, мне понравилось утомлять тебя сегодня, а во-вторых, мне нравится видеть, как ты снова наслаждаешься своей едой. Я не дурак. Когда моя женщина говорит, что ей нужно поесть, тогда ей, черт возьми, лучше поесть. — Он долил в свой бокал вина. — И, в-третьих, ты чертовски красивая Горгона, даже когда пугаешь меня до чертиков.
— Неужели я теперь такая страшная, Итан? Ты можешь быть честным. — Я знаю, что некоторые из моих эмоциональных взлетов и падений пугали его, но беременность и для меня была тяжёлым сюрпризом, и я действительно беспокоилась о будущих переменах внутри себя. Я не могла держать все под контролем, и все же не хотела быть сумасшедшей ненормальной женой, которая заставляла его тосковать по старым добрым холостяцким денькам.