Редкие и драгоценные вещи
Шрифт:
— Ты проделаешь дыру в этом старом каменном полу, если не перестанешь расхаживать как сумасшедший. Что дальше? Сядешь в угол и начнешь качаться взад-вперед? — Я ничего не мог с собой поделать; возможность завести его была слишком сладкой, и не попробовать — просто преступление.
Нил бросил на меня убийственный взгляд и продолжал ходить взад-вперед.
— Легко говорить, когда ты уже женат. Я помню, каким сумасшедшим ты был в том зале, прежде чем произнес свои клятвы Бринн. Ты бы выкурил свои «Черные» сигареты15 по три за раз, если бы мы не спрятали твою заначку.
Я покачал головой. Так
— Послушай, приятель, всего через пару минут все будет хорошо. Ты начинаешь меня пугать.
Нил перестал расхаживать взад-вперед.
— Мне плохо, — пронзительно закричал он. — Нужна вода.
— Думаю, тебе нужна чертова бутылка скотча, но правда все будет хорошо.
Он слабо кивнул и судорожно глотнул воздух.
— Который час?
— Прошло всего две минуты после твоего вопроса. — Мне было жалко беднягу. Он был убогой развалиной. Поэтому я подошел к нему и, утешительно хлопая его по спине под видом братской любви, прибегнул к маленькой лжи. — Я уже видел Элайну в платье, когда украдкой смотрел на мою девочку в той боковой комнате, где они все сидят в ожидании. — По правде говоря я не видел Элайну, но ему не нужно было это знать. Хотя я видел Бринн в ее бледно-голубом платье. Аппетитно. Мне нужно было убедиться, что с ней все хорошо, потому что утром она жаловалась на головную боль.
Нил начал быстро задавать вопросы, отчаявшись дожидаться каких-либо ответов — которые все были бы выдуманы, но с моим опытом убеждения это не имело значения. Мне нужно было доставить его к алтарю стоящим и в сознании, а не лежащим на спине.
— Ты видел ее? Как она себя чувствовала? Она нервничала? Выглядела обеспокоенной чем-то...
Я солгал, что было совсем нетрудно. И он поверил. Элайна была бы прекрасна, как всегда.
— Она выглядела великолепно и как будто не могла дождаться, когда ее прикуют к тебе, ты, большая человекообразная обезьяна. Дать тебе успокоительное или что-нибудь еще?
Моя речь сделала свое дело, потому что он ожил и немедленно выплюнул в ответ:
— Я запомню это, когда Бринн будет рожать, а ты превратишься в дрожащую массу желе на полу. Не волнуйся, я отплачу тебе тем же, предложив успокоительное.
Блин, черт возьми. В его словах есть смысл. В тот момент я отказывался думать о родах. Если бы стал, то оказался бы на полу вместе с Нилом. Уверен, что мой рот стал бы точь-в-точь как у Симбы, который хочет криля16; он бы на мгновение приоткрылся, прежде чем я смог собраться и закрыть его. Нил ухмыльнулся и покачал головой. Я посмотрел на часы и решил сказать ему жестокую правду. Он был моим лучшим другом и заслуживал знать, что его ждет. Он бы пережил это так же, как и все мы.
— Хорошо, я буду честен с тобой. Церемония — гребаный стресс, полный дерьма, и я не могу облегчить это даже немного. Хорошие новости? Примерно через пять часов у вас будет первая брачная ночь, и все пройдет как по маслу. — Я взмахнул рукой, как самолет при плавном полете.
Нил посмотрел на меня как на идиота. Я пожал плечами, и мы оба расхохотались над тем, насколько это было чертовски нелепо, тем самым освобождаясь от напряжения. Он выглядел лучше, и это было главной целью моей мотивационной речи. С Нилом все будет хорошо. Он справится. Я не знал никого сильнее его или более преданного.
Раздался стук в дверь, и в комнату заглянула мама Элайны.
— Ничего, если я войду?
— Оставлю вас наедине. — Я извинился и ушел, оставив Нила и его будущую тещу одних. Ему повезло с ней. Наверное, он выиграл в лотерею.
Кэролайн Моррисон была милой леди и любящей мамой. Полная противоположность моей свекрови, подумал я с гримасой. Это, должно быть, здорово.
Я вышел на улицу и снова проверил свой Ролекс. Если бы я поторопился, у меня бы еще осталось достаточно времени, чтобы сделать перекур перед выходом.
Потрясающий пейзаж во всей его суровой неровности идеально обрамлял дом. Место Нила здесь, в Шотландии, было настоящим сельским поместьем. Я встал под цветущим деревом, украшенным маленькими фонариками. Моя решимость работать над лечением своих проблем помогла справиться с тревогой, которая возродила воспоминания о снах, и все благодаря Бринн, и только ей. Что касается того, чтобы не забивать свой гроб гвоздями и сделать что-нибудь? Не так уж и много. Шаг за шагом, сказал я себе, преодолевая это.
Я затушил сигарету и поискал, куда бы выбросить окурок. Не хотелось класть его в карман, так как это казалось немного грубоватым, учитывая обстоятельства, но, возможно, придется.
— Итан?
Я обернулся, чтобы встретиться с тем, кого, как считал, никогда больше не увижу.
Сердце упало в пятки, словно камень, а затем покатилось по мосту, движимое импульсом, которому, казалось, не будет гребаного конца. Кажется, мое прошлое настигло меня.
— Сара...
Я выкрикнул ее имя, когда прижал к себе девушку, видя перед собой после стольких лет. Она была красива, впрочем как всегда; казалось, даже ничуть не постарела. Улыбка, которой она одарила меня, сотворила с сердцем такое, с чем я не хотел бы сталкиваться снова. Не улыбайся мне, черт возьми, Сара. Я этого не заслуживаю.
Когда она протянула руки, чтобы обнять меня, я закрыл глаза от испуга, что почувствую что-нибудь, а также от иронии судьбы, которая снова столкнула меня с ней.
***
— С тобой все в порядке? — Прошептала Бринн, с беспокойством оглядывая меня.
Не совсем.
— Да. Почему ты спрашиваешь?
Она пожала плечами, продолжая водить вилкой по тарелке, но так ничего и не попробовав.
— Ты казался озабоченным во время церемонии, и даже сейчас, — мрачно сказала она.
Возьми себя в руки.
— Нет, детка. — Я положил руку ей на шею и притянул ее к себе за подбородок, затем поцеловал в макушку. — Все еще болит голова?
Она кивнула, утыкаясь мне в подбородок. Я потер тыльную сторону ее шеи, глубже массируя точки давления.
— М-м-м, так намного лучше, — простонала она, выпрямляя шею, чтобы я мог проработать каждый изгиб.
— Хорошо. Хочется, чтобы ты расслабилась и...
— Итан, ты не представил меня своей новой невесте, — прервала нас Сара позади; ее довольное выражение лица было всего лишь маской ради приличия.