Регрессор
Шрифт:
Если вдуматься, то ничего. В колониях жарко, есть пальмы и обезьяны. Последние живут на первых. А еще в колониях имеются кровожадные люди-дикари, — все как один людоеды. И хищники. Тоже, надо думать, не брезгующие человечинкой. Вот и все, что я знал о колониях. Как-то небыло повода углублять свои знания.
Лес был странным. Пальмы располагались довольно плотно, но не настолько, чтобы не пройти человеку. Вдобавок они были оплетены какими-то растениями, которые росли прямо на них. Широкие листья пальм давали достаточно тени, но видимость сохранялась приличной.
Вернувшись, я обнаружил профессора за тем же занятием — осмотром деревьев.
— По внешнему виду и хорошо узнаваемым волокнам на стволе, я бы предположил, что перед нами обычный трамикарпус унитус. — пробормотал он через некоторое время. И добавил после паузы, задумчиво глядя на крону дерева. — Разве что, листья имеет нехарактерную форму.
И обернулся ко мне с вопросом в глазах, будто спрашивая: “Что скажите, коллега?”
“Нет, он без всяких вариантов, безумец!” — решил я. Ткнул его в плечо стволом. И тут же отступил на шаг, помятуя о быстрых боксерских ударах.
— Терри. Что вы сделали? Куда вы нас переместили? Отвечайте мне!
— Вы же читали мои труды по квантовой физике, господин бомбист, — ответил он с иронией. И голову чуть набок склонил, рассматривая меня. — Вот и скажите мне, что произошло? Это ведь вы ворвались в мою лабораторию во время подготовки к эксперименту. Вы размахивали оружием и стреляли в охрану! Вы заложили бомбы, начисто игнорируя здравый смысл! Вы и скажите, куда мы переместились, идиот вы этакий!
На последней фразе вся эта ироничная отстраненность слетела с профессора, как луковая шелуха. Он просто вытолкнул эти слова мне в лицо. Что меня, как ни странно, немного успокоило. Точнее, человеческие эмоции ученого немного притушили мой собственный страх. Видимо, его ненормальность, вкупе с происходящим, сильно меня нервировали. А так — ну крикнул! Тоже, наверное, боится. Понятно все.
— То есть, вы сами не знаете где мы?
— Представьте себе!
— А над чем вы вообще работали?
— Не вашего ума дело, господин бомбист! Давайте, стреляйте в меня и покончим уже с этим!
— Да я не собираюсь в вас стрелять!
— Тогда перестаньте тыкать в меня этой железкой, ради всего святого! Тоже мне — хозяин положения! Оружие у него! Помогло оно вам в лаборатории?
Я потрогал рукой скулу, куда пришелся один из ударов этого странного человека и, неожиданно для самого себя, улыбнулся.
— Нет. Хороший был удар, кстати.
— Чемпион института по боксу. — буркнул он в ответ.
Он мне нравился, этот ученый. Я с трудом мог это признать, но — нравился. Безумец он или нет, но в нем был какой-то стержень, у большей части людей отсутствующий.
— Прекращайте заниматься ерундой! Держите оружие наготове — мало ли что тут может водиться, но не направляйте в мою сторону. Это выводит меня из душевного равновесия!
“Вот уж не подумал бы!”
— Так и хочется сразу залепить вам апперкот! — закончил ученый. — Едва сдерживаюсь!
Я отступил еще на шаг и поднял обе руки в примиряющем жесте.
— Хорошо. Я понял. Мы оба взвинчены и начали неверно.
— Это вы начали неверно, господин бомбист. — махнул рукой Терри. Присел возле дерева и прислонился к нему спиной. — Какого дьявола вы заявились в мою лабораторию? Насколько я понимаю, ваше Движение преследует политические цели. Борьба с режимом, конец войне — что-то вроде этого? Чем вам не угодила наука? Ей тоже нет места в вашем новом мире равенства и всеобщего счастья?
Было в нем что-то, заставляющее отвечать на его вопросы. Хотелось с ним спорить, доказывать свою правоту! Это раздражало!
— Мне сказали, что вы работаете над оружием.
— Господь вседержитель! Кто?
Я открыл рот и вдруг понял, что собираюсь назвать ему имена старших товарищей Движения. Да что со мной такое! Может пристрелить его все-таки? Как-нибудь выберусь и без него!
— Я же сказал вам, что никогда не работаю над оружием!
— А почему бы мне вам верить?
— А зачем мне врать! Я, в отличии от вас, политикой не занимаюсь!
Наш разговор вновь скатывался на повышенные тона. И, сейчас, первым это заметил профессор. Кашлянул и сменил тему. На совершенно неподходящую к ситуации.
— А где вы учились, молодой человек?
Я вскинул брови. Что за вопрос? Какое тебе дело!
— Нет, мне в самом деле интересно! — пояснил Терри. — У вас грамотная, хоть и засоренная просторечными выражениями, речь. По происхождению вы, скорее всего, низкого сословия…
Он умело оставил паузу, которую мне пришлось заполнить.
— Родители — рабочие.
— Но образование получили, я это в собеседнике чувствую!
— Получил.
— Где?
— Да зачем вам это, профессор? — ну вот, опять! — Терри! Нам бы понять где мы находимся, да как выбираться будем! Мы и так с вами враги, а вы еще и исповедь затеяли!
— Ну, относительно врагов, это вы гиперболизируете!
— Что?
— Какие мы враги, говорю? Вы — молодой, простите, оболтус! Введенный кем-то в заблуждение, но действующий из лучших побуждений! Борьба с войной — я это уважаю! Что до вашего справедливого желания выбраться отсюда, я с вами согласен. Но давайте действовать по порядку! Мы ничего с вами не придумаем, пока не прекратим орать друг на друга. А лучший из способов прекратить воспринимать собеседника, как врага — узнать его. Так где вы получали образование, Янак Серт?
Не то чтобы его доводы показались мне убедительными, но я решил с ним не спорить. К тому же, крича друг на друга, мы точно ничего не добьемся. Ответил:
— В столице. Четыре класса в реальной гимназии, а потом в Технологическом.
— Вот как? А в каком году? Я там не читал ничего у вас?
— Нет, вы ушли с кафедры за год до моего поступления. Да и я там всего два года только и отучился, потом бросил.
— Напрасно!
— Другие задачи стояли.
— Понимаю. — серьезно сказал он. Безо всякой подковырки, что удивительно. — Решили изменить мир?