Реинкарнация
Шрифт:
На следующее утро пришлось рано встать. Я еще толком не проснулся, а мы уже свернули с главной дороги на проселочную. И через пол часа, наш старый «газон» пробираясь сквозь густой лес, подъехал к месту вырубки. Оставшиеся под спил деревья, росли по краю оврага, огораживая его вершину своими крепкими стволами словно забором. Склоны его были крутые и каменистые и вывод напрашивался сам собой: здесь не так давно добывали глину и песок. Кое-где, среди этих острых камней и глины пробивались кусты вереска и можевельника, отдельные из которых образовывали целые оазисы зелени на крутом склоне.
Вскоре с пилами в руках мы занялись уже привычным делом.
– Смотрите!
– вдруг крикнул один из послушников и указал пальцем на что-то необычное на склоне оврага.
– Что случилось?
– отозвался Рост.
– Вон там. Видите?
– Смотреть-то куда, - поинтересовался я.
– Смотри на то дерево, что висит над обрывом.
– И что там?
– Под ним глянь.
– Вижу, - крикнул Рост.
– Наконец-то.
Рассматривая склон утеса, я старался как можно быстрее увидеть то, о чем кричат все вокруг. И уже через минуту, я разглядел под деревом довольно большой лаз. Листвинница прямо над ним, казалось, должна была вот-вот рухнуть. Нарушая все законы равновесия, она почти горизонтально продолжала расти, цепляясь за склон паутиной своих корней. Вероятно, со временем именно они обрушили часть оврага, обнажив этот лаз, когда- то обложенный серым ломаным камнем.
– Чъе то убежище?
– предположил я.
– Похоже на то.
– Мне кажется, нужно разведать.
– Это можно, - согласился со мной Ростик.
Мы выдвинулись к этому проходу, зияющему черным пятном на крутом склоне оврага. Рост проявил потрясающие способности к скалолазанью и первым спустился к таинственному входу. За ним спускался по камням уже знакомый нам, иеромонах Григорий. Его, и еще одного храмовника из службы безопасности монастыря, настоятель поставил над нами бригадиром и проводником.
Погода сегодня была отличная. Солнце уже было в зените, но жары не чувствовалась из-за легкого ветерка, который своей свежестью разгонял зной вокруг нас.
Наконец мы все собрались возле входа, готовясь залесть внутрь и разузнать что-же там такое. Было безумно интересно. Мое эмоциональное состояние испытывало необычайный подъем, адреналин зашкаливал в крови, а неистовое любопытство можно было удовлетворить только узнав, что скрывается за темнотой этого лаза.
Рост по пути в неизведанное, захватил пару мощных фонарей из кабины старого «газона», и теперь можно было не переживать, что кто-то из нас разобьет в темноте свой драгоценный лоб.
Вдруг у Григория изменилось выражения лица. Все заметили эту метаморфозу и ждали, что же будет дальше.
– Мы пойдем первые, - сказал напряженный иеромонах, - давай за мной.
– Посмотрел он на храмовника проводника.
Никто не стал возражать. Тем более никто не знал, что нас там ожидает. Пусть идут, подумал я, произнося вслух:
– Бог в помощь.
– Да-да!
– ответил иеромонах и исчез в темноте тонеля.
Еще минут пять Григорий подогревал наше любопытство своим молчаливым отсутствием. С близкого расстояния мне было видно, что лаз довольно глубокий, переходящий в пещеру в которой то и дело мелькал свет фонаря.
– Очень странно!
– вдруг крикнул Григорий.
– Здесь не видно никаких следов эррозии, такое ощущение, что это место засыпали как только построили.
Этих слов нам с Ростом хватило, чтобы ринуться на перегонки внутрь этой самой пещеры. Под ногами, то тут то там, попадались крупные кристаллы соли и еще неизвестный мне черный минерал, с прожилками металлического цвета.
В это трудно поверить, но метров через десять, небольшой ход, где с трудом мог протиснуться один человек, резко заканчивался двумя ступенями ведущими в довольно просторное помещение.
Дальше было еще интересней.
Стены пещеры были вылажены рублеными камнями, верхнюю часть которых, украшала роменская керамика десятого века. Высота ее куполообразного потолка по центру достигала метров четырех, а общая пощадь была примерно метров двадцатьпять. Но не смотря на небольшие размеры, внутри было довольно холодно.
Следов природных разрушений действительно не было видно. Как будто время с его техногенным характером не коснулось этого места.
– Похоже на языческое капище, - перекрестившись заметил Григорий.
Но я его уже не слушал. Мой взгляд приковала к себе большая колонна в центре комнаты. Она была выложена из человеческих черепов чередующихся с камнями и больше походила на ритуальный столб, увенчанный необычайно большим и вытянутым черепом, украшенным височными кольцами.
Сама колонна, основанием выходила из формы, очень напоминавшей разрезанный пополам глинянный горшок огромных размеров. Вокруг которого четыре ямы с золой, занимали свои места по сторонам света. Это было похоже на место жертвоприношений языческим идолам.
Во время дальнейшего осмотра капища, храмовнику здорово повезло и он нашел церу. Эта такая деревянная дощечка заполненная черным воском. Она была исцарапана непонятными символами и знаками мне не знакомыми. Да и вообще, я никогда не был полиглотом.
– Скажи, что ты об этом думаешь?
– спросил храмовник у Григория.
– Это це-ра, - ответил иеромонах, и взял дощечку в руки.
– Написанная древними рунами, она может таить в себе много секретов. Чтобы их узнать, мне нужно будет постараться ее перевести.
На этом и порешили. Утолив свое любопытство, мы отправились обратно в монастырь, предварительно договорившись, о произошедшем особо не распространяться, во избежании кривотолков.
После этого не прошло и двух дней, как Григория увезли в Липецк. Ему было шестьдесят два года, и он прожил в этом монастыре добрую треть своей жизни, прежде чем, отсюда попал в клинику для душевнобольных. Никто не мог и подумать, что дело примет такой серъезный оборот. Узнав об этом, мне тогда пришла в голову мысль, что может в этом виновата та находка, которую он унес с собой из капища. Этой мыслью я поделился со своими друзьями. На что они сказали, что действительно нужно рассмотреть это как вариант и узнать где сейчас эта це-ра. Учитывая все, что с нами произошло, мы решили начать с посещения лечебницы.