Реинкарнатор
Шрифт:
Надо ли говорить, что подселение души прапорщика Жеребцова, уже соскучившейся по бытию, прошло без сучка и задоринки?
Глава 20
День был безоблачным, и ничто не предвещало неприятностей. Даже обычно капризничающая машина, и та завелась с полуоборота. Лама уже стоял во дворе со своим большим портфелем и молитвенной мельницей.
Борис Романович помог ему погрузить вещи.
— Поехали! — сел он в машину. По дороге Лама был улыбчив и разговорчив. Еще вечером Даосов рассказал ему о неудаче с душами Светлова
— Это ты неплохо придумал, Борис Романович! Очень неплохо! — Но объяснять ничего не стал, так и просидел до самого аэропорта, задумчиво покачивая головой.
Уже в аэропорту лама привстал на цыпочки, поманил Даосова к себе и, когда тот наклонился, заговорщицки прошептал, жарко дыша ему в ухо:
— А Ивана Николаевича ты уважь, Боренька. Обязательно уважь. Нужный он пока нашему делу человек…
Посадив ламу на самолет, Даосов сел в машину и поехал домой. По пути он заглянул к знакомому шашлычнику перекусить. Только проводив ламу, Борис Романович понял, как он голоден. Да и обдумать все произошедшее следовало, последние события прямо-таки захлестывали его обычно спокойную и размеренную жизнь.
Задумчиво двигаясь на машине в сторону города. Даосов не замечал, что в пределах видимости от него движется неприметная «копейка» бежевого цвета. В «жигуленке» сидели четверо молодых мужчин, одетых неброско и разнообразно, как и положено одеваться тем, кто в царское время назывался шпиком или филером, а в наше время гордо именуется сотрудником службы скрытого наблюдения.
— Слышь, Лех, — спросил один из них. — А этот пшиздик, он нашему клиенту кто? Начальник?
— Сложно сказать, Диман, — сказал старший. — Вот, скажем, патриарх и рядовой поп. Кем доводится попу патриарх?
— Начальником, — не задумываясь, отозвался оперативник.
— Не совсем так, — поправил его начальник. — Патриарх является старшим по вере. Это, Диман, не должность и не звание, это степень близости к Богу!
С левой стороны дороги показалась шашлычная. Гасан увидел Даосова и радостно пошел к нему навстречу, вытягивая руки для традиционного кавказского объятия. Трижды прижавшись щекой к щеке Даосова, шашлычник радостно сказал:
— Как я рад тебя видеть, дарагой! Дома все харашо?
— Все хорошо, Гасан, — сказал Борис Романович.
— Кушать будишь? — Шашлычник усадил реинкарнатора за стол, продолжая лучезарно улыбаться. — Водачки, м-м-м?
Сейчас принесу шашлык-машлык, есть памидорчик свэжий!
Пять минут, дарагой!
Год назад у шашлычника умирала сестра. Врачи разводили руками и стыдливо прятали глаза. Гасан пришел к жившему по соседству Даосову, сказал, глядя в сторону, комкая в руках доллары:
— Романыч! Памагай, если можишь! Ничего не жалко!
Савсэм плохо Сабине, не встает уже?
Чакры сестры Гасана были страшно перепутаны. Как жить человеку, если его свадхистана натянута до губ, а аджна, напротив, провисла в районе поясницы? Может, пошалил кто-то, а скорее всего наказана была семья шашлычиика за свои неблаговидные дела, не зря же говорят, что мать Гасана, торгующая семечками на рынке, не только этими
И что же вы думали? Пошла девушка на поправку, даже замуж за односельчанина вышла.
Долларов Даосов не взял, и азербайджанец отныне смотрел на реинкарнатора как на министра здравоохранения в небесном правительстве Аллаха. Мамой клянусь, Гасан теперь Даосова выше Гейдара Алиева ставил! Такой, понимаете, чаловек! Мамой клянусь, втарой после Аллаха!
Вот и сейчас Гасан даже не знал, как угодить своему благодетелю.
— Иди суда! — Он поманил Даосова за шашлычную. —
Сматри, какая красота.
К колышку за шашлычной на длинной веревке был привязан крупный серо-черный баран. Заметив Даосова, баран жалобно заблеял.
— Вчера поймали! — хвастливо сказал джигит из шашлычной. — Еле справились с ним, вместе с Мамедом. Клянусь, это не баран, это волк лесной! Хочешь, прямо сейчас зарэжу! Полчаса, свежий шашлык кушать будем, водка настоящая есть с ликеро-водочного камбината!
Баран влажными жалобными глазами смотрел на реинкарнатора.
Одно ухо у него было надорвано.
Сердце Даосова смягчилось.
— Знаешь, Гасан, — сказал он, — давай не будем его резать?
— Давай! — с готовностью согласился тот. — Мясо еще есть, нам хватит!
Они посидели в шашлычной. На душе у Даосова было неспокойно. Угрызения совести мучили, что ля?
Гасан принес дымящиеся шашлыки, усыпанные кинзой и белым луком. Рядом с коричневыми кусками крупно нарезанного мяса краснели мелкие помидоры и целиком зажаренные картофелинки. Не выпить под такую закуску было —просто невозможно.
Шашлычник как истинный мусульманин вина не пил. Но найдите в Коране место, где бы Аллах запрещал правоверным пить водку. Не листай, дорогой, Коран, только страницы истреплешь! Нет в нем запретов на водку, когда Мухаммед его писал, на Востоке про спирт не знали. А если запрета нет, то почему бы и не выпить с уважаемым человеком. тем более что обещание Гасан держал твердо и не только торговать травкой отказался, но и сам ее курить перестал? Хорошо они сидели за столом! Но чувство неловкости Даосова не отпускало,
— Гасан, — неожиданно для самого себя попросил Даосов. — продай мне барана!
Шашлычник недоуменно взглянул на спасителя сестры.
— Зачем он тебе, Романыч? Где ты его держать будишь? В квартире держать — грязи много будит. На улице привяжешь — украдут!
— Продай! — уже тверже сказал Даосов.
Шашлычник молча встал, скрылся за углом шашлычной и вернулся, ведя барана на веревке. Протянул веревку Даосову:
— Бери! Гасану для друга ничего не жалко! Гасан настоящему другу все отдаст!