Река рождается ручьями. Повесть об Александре Ульянове
Шрифт:
3
– Фамилия?
– Ульянов.
– Имя?
– Александр.
– Отчество?
– Ильич.
– Лет от роду?
– Двадцать.
– Точнее.
– Двадцать лет и одиннадцать месяцев.
– Вероисповедание?
– Православное.
– Народность?
– Русский.
– Происхождение?
– Сын действительного статского советника.
– Ай-яй-яй, господин Ульянов! Папенька ваш, можно сказать, генерал, хотя и штатский, а вы? Нехорошо-с!
– Потрудитесь, господин
– Нехорошо-с, нехорошо-с. Ну что ж, пойдем дальше. Ваше звание?
– Дворянин.
– Потомственный?
– Дворянское звание было пожаловано моему отцу за заслуги по Министерству народного просвещения.
– Место рождения?
– Нижний Новгород.
– Время рождения?
– 31 марта 1866 года.
– Адрес?
– Где?
– В Петербурге.
– Александровский проспект, в доме № 21, вторая квартира.
– Ваши занятия?
– Слушал лекции в университете.
– Точнее.
– Студент четвертого курса Петербургского университета.
– Факультет?
– Естественный.
– Какими располагаете средствами к жизни?
– Средства к жизни получаю от матери,
– Кто мать? Имущественный ценз.
– Домовладелица.
– Доход от дома?
– Не знаю.
– Ваше семейное положение?
– Холост.
– Имеете братьев, сестер?
– Имею братьев Владимира и Дмитрия, сестер...
– Их занятия?
– Чьи занятия?
– Братьев.
– Владимир - учащийся Симбирской классической гимназии...
– Какого класса?
– Восьмого.
– Выпускного?
– Да.
– А вам известно, господин Ульянов, что совершенное вами преступление...
– Я не совершал никакого преступления.
– ...что совершенное вами преступление может повлиять па судьбу вашего брата?
– В каком смысле?
– В том смысле, что ваш брат может и не окончить Симбирской классической гимназии.
– Сомневаюсь.
– Напрасно. Высочайшее повеление о применении строжайших санкций к родственникам всех участников вашего дела уже заготовлено.
– Во-первых, не пытайтесь запугать меня...
– А во-вторых?
– Во-вторых, я не понимаю, о каком деле и о каких участниках вы изволите говорить.
– Ульянов, это наивно. Вы же умный человек.
– Обсуждение моих личных качеств не входит в ваши полномочия, господин ротмистр.
– Мои полномочия, смею вас заверить, достаточно широки. Поэтому напоминаю: правдивость ваших показаний и дальнейшее обучение вашего брата в гимназии находятся в прямой зависимости друг от друга.
– Я приму это к сведению.
– Вот и прекрасно. Идем дальше. Ваш второй брат, его имя?
– Дмитрий.
– Кто он?
– Ученик четвертого класса Симбирской классической гимназии.
– Учтите: его пребывание в гимназии тоже зависит от искренности и чистосердечности ваших признаний.
– Учту.
– Ваши сестры?
– Анна, слушательница Высших женских курсов в Петербурге, Ольга...
–
– Аня? За что?
– За то же самое, за что арестованы и вы.
– Она ни в чем не виновата. Немедленно освободите ее!
– Напоминаю: судьба Анны Ильиничны тоже зависит от искренности и чистосердечности ваших признаний.
– Вы не имеете права держать под стражей ни в чем не повинного человека!
– Продолжаем, господин Ульянов. Сколько еще сестер имеете вы?
– Двух.
– Их имена?
– Ольга и Мария.
– Занятия?
– Живут с матерью. Ольга учится в гимназии.
– Прекрасно. Последние формальности. В каких учебных заведениях вы изволили обучаться?
– До поступления в университет обучался в Симбирской классической гимназии.
– Окончили курс?
– В 1883 году.
– За границей бывали?
– Нет, не бывал.
– На чей счет обучались в гимназии?
– На счет родителей.
– К дознанию ранее привлекались?
– Не привлекался.
– Господин Ульянов, на основании закона Российской Империи от девятнадцатого мая 1871 года я, отдельного корпуса жандармов ротмистр Лютов, в присутствии товарища прокурора петербургской судебной палаты Котляревского, а также понятых Иванова и Хмелинского - письмоводителей канцелярии для производства дел о преступлениях государственных, допросил вас сего марта третьего дня 1887 года в соответствии с предоставленными мне полномочиями и правами, о чем и составлен настоящий протокол. Прежде чем дознание продолжит товарищ прокурора, прошу вас внимательно прочитать протокол допроса и на каждой странице внизу написать: «С моих слов записано верно. Ульянов».
4
– Ну-с, продолжим дознание, - ротмистр Лютов кивнул головой товарищу прокурора.
– Господин Котляревский, прощу задавать вопросы.
Продолговатый череп, хрящеватый нос, впалые щеки - все это делало товарища прокурора похожим на птицу, готовую вот-вот клюнуть лежащее перед ней зерно. Рядом с плечистым, круглолицым ротмистром Котляревский выглядел утомленным, усталым, но более таинственным и загадочным.
– Известно ли вам, господин Ульянов, - начал товарищ прокурора, слегка наклонив набок голову, и это еще больше сделало его похожим на птицу, - что мы полностью располагаем сведениями о вашем участии в подготовке покушения на жизнь государя императора?
Котляревский положил на стол перед собой очень чистые, тщательно вымытые руки с длинными, аккуратно отполированными ногтями и медленно сжал пальцы в кулаки.
Саша посмотрел на ротмистра. Розовощекий добродушный Лютов доверительно повел бровью, как бы говоря: «Ну, что вам стоит, Ульянов? Мы же интеллигентные люди. Сознавайтесь - и дело с концом. Есть же на свете много других, более приятных и интересных дел, кроме этого, надоевшего и вам, и нам допроса».
Котляревский убрал со стола руки, наклонился над лежавшими перед ним бумагами.