Река тьмы
Шрифт:
– Вы, конечно же, новенький – раньше я вас не видел, – сказал Лео.
– Не новее, чем всегда, – заметил Уэс, подходя к стойке и садясь на табурет. Издалека показав хозяину бара свое удостоверение, он поманил его к себе пальцем.
– Извините, что сразу не подошел, – сказал Лео. От него пахло пиццей. – Двенадцать лет прошло с тех пор, как я перестал играть в футбол, а нога до сих пор еще болит…
– Расскажите мне все, что вы утаили от моих коллег об этом покойнике в вашем баре.
– Я рассказал вашим коллегам все, что знал. Тот парень вышел на лестницу черного хода
– Если бы это было все, меня бы здесь не было.
– Не хочу никаких неприятностей – у меня здесь дела неплохо идут.
– Черт бы вас подрал!
Уэс и сам опешил от этих неожиданно вырвавшихся у него слов, но Лео воспринял нелестное для него восклицание вполне нормально – ведь оно исходило от официального лица.
– Я пришел сюда не для того, чтобы мешать вашим успешным делам, – уже спокойным тоном продолжал Уэс, – но и не для того, чтобы вести с вами простую дружескую беседу. Хотя, конечно, я могу создать кое-какие проблемы для вашего бизнеса. Однако, думаю, вы человек благоразумный, и мы все-таки расстанемся друзьями…
– Что я должен сделать? – настороженно спросил Лео.
– Всего лишь рассказать мне без утайки все, как было, но не повторяя того, что вы уже сообщили другим полицейским.
Лео мучительно соображал, как ему поступить.
– Тот покойник, – сказал он наконец, – помог мне разобраться с одним негодяем.
– Как это «разобраться»?
– Он помог мне вышвырнуть на задний двор в загон для скота одного пьянчугу, но отношения к делу это не имеет, поэтому я и молчал.
– А кто этот пьянчуга?
Лео пожал плечами:
– Он убрался отсюда восвояси, а покойник незадолго до этого пошел на задний двор посмотреть, очухался тот или нет.
– Ну, пошел… а потом?
– Свалился с лестницы.
– А пьянчуга?
– Он появился в баре через дверь черного хода, а ушел, как и положено, через центральную дверь.
Немного поколебавшись, Уэс показал Лео фотографию Джуда, которую получил от Бернса.
– Да, это тот самый парень, которого мы вышвырнули на задний двор.
– Вы его знаете? Он живет где-то здесь поблизости?
Лео подумал и, хитро поглядев на Уэса, сказал:
– Если этого парня разыскивают… то, позвони я куда следует, мне за информацию неплохо заплатят…
– Раньше надо было думать. Сейчас вас, наоборот, привлекут к ответственности за сокрытие известной вам информации, что уже помешало расследованию!
Владелец бара вздрогнул, но заговорил только после того, как Уэс положил двадцатидолларовую банкноту на стойку.
– Тот пьянчуга сюда больше не приходил. – Лео скосил глаза на банкноту. – Мне кажется, живет он в номерах на улице Занзибар.
– Маловато для этой суммы, – сухо заметил Уэс.
– Зовут его, кажется, Билл.
Уэс покачал головой:
– На эти деньги купите себе пособие по вранью.
– Я предчувствовал, что ваши люди заинтересуются этим парнем, – сказал Уэсу рябой мужчина – администратор отеля «Занзибар».
От него сильно пахло одеколоном. В одной руке он держал тонкую дымившуюся
– Этот парень сейчас здесь?
– Нет, он пропал. За свой номер он не платит, поэтому номер мы закрыли.
– Откуда появилось у вас предчувствие, что мы заинтересуемся этим парнем?
– Я что – глупый? Да этот парень наверняка взломщик!
– С чего вы это взяли?
– Он мне все уши прожужжал рассказами о своей значимости, убеждал меня, что очень много знает и что он важная птица. По утрам он сползал со своей кровати и уезжал на автобусе на «работу», как он говорил. Так я ему и поверил! Однажды он продемонстрировал мне содержимое своей сумки. Она была доверху набита отмычками. При этом парень сказал, что он лучший в стране слесарь по замкам. Тогда я все и понял.
Администратор выпустил изо рта клубы сигарного дыма.
– От таких парней всегда ожидаешь чего-то такого, – добавил он. – Звали его… Джуд… да, Джуд Сьюард.
– Да, почти так, – сказал Уэс.
– И теперь, значит, я прочту о нем в газетах в рубрике уголовной хроники?
– А вот в этом я сомневаюсь. Вы сказали, что закрыли его номер…
– Вообще-то там живет сейчас более ответственный человек… Мы вынуждены были поселить там другого жильца, когда этот Джуд не внес плату за свой номер. А пожитки его мы упаковали и спрятали в укромном месте.
В холле отеля стоял старый-престарый просиженный диван. Телефон-автомат на стене был совсем обшарпанным. Сверху доносились приглушенные крики ссорящихся мужчины и женщины.
– Где его вещи? – спросил Уэс.
– В кладовке. В нашем отеле уважают законы: вещи съехавших постояльцев мы должны хранить целый месяц. Закон нарушать нельзя!
– Да, нарушать его не надо… Мне бы хотелось взглянуть на вещи Джуда.
– Что ж, если хочется, так… Но покажите-ка мне еще раз удостоверение, которым вы помахали перед моим носом, когда вошли.
Уэс протянул администратору свое удостоверение. Из него высовывался краешек двадцатидолларовой банкноты. Администратор вытащил деньги, внимательно оглядел их и засунул в карман. Так и не раскрыв удостоверения, он возвратил его Уэсу и, ухмыльнувшись, сказал:
– Документ внушительный.
Кладовка была загромождена какими-то ящиками, грудами тряпья и прочим старьем. Администратор выудил из всего этого два видавших виды чемодана и коробку из-под обуви. В коробке лежали туалетные принадлежности, а в чемоданах были в беспорядке набросаны грязные и мятые вещи. Уэс подумал, что если у Джуда и было что-либо ценное, то оно наверняка уже стало собственностью администратора. В вещах Джуда Уэс нашел ключи с эмблемой «мерседеса» и отложил их в сторону. Из кармана сильно выцветшей рубашки с изображением акул выпали две мятые моментальные фотографии, сделанные «Поляроидом». На первой были запечатлены Джуд и какой-то молодой мужчина. Они оба улыбались тому, кто их фотографировал, но улыбка мужчины рядом с Джудом казалась какой-то вымученной.