Река времен. Портной
Шрифт:
– Да погоди ты, чумная! Не за сына же я приехал сватать-то! Я пока еще в рассудке.
– А за кого же?
– Помнишь батюшку, что мово Данилку венчал?
– Помню. Видный такой батюшка, степенный. Понравился мне очень…
– Вот батюшка Феофил, с того самого дня, со свадьбы, значит, мне проходу не дает. Все про Нюсю выведывает. Приглянулась она ему больно. А надысь уж и напрямую заговорил. Хочу, говорит, к твоей племяннице посвататься…
– Матушка, Пресвятая Богородица! – перекрестилась Анна.
А Петр словно окаменел
– Ну, что молчите-то? – не выдержал Николай.
Анна с Петром испуганно переглянулись.
– Тут и не знаешь, что сказать-то. То ли радоваться, то ли горевать. Отродясь еще в нашем роду церковнослужителей не было. – Растерянно пробормотал Петр. – Не ровня мы им. Мы ведь все больше шашками махать приучены.
– Да и в нашем не было, – согласился с ним Николай. – Сам огорошен.
– А мама-то что говорит? Она знает ли про то? – пришла, наконец, в себя Анна.
– Как не знать? Я спервоначалу с ней все обговорил. Говорит, а что, пусть выходит. Уж этот точно не обидит, и как сыр в масле будет кататься.
– Так он, вроде как не молоденькой для Нюси? На вид-то ему за тридцать уж будет.
– Ну да, постарше ее будет, – согласился Николай. – Так это ерунда. Тридцать это не пятьдесят.
– А как же с гимназией? – поинтересовался Петр.
– Да уж кака тут гимназия, коли матушкой станет? Бросит, и всех делов. И так, поди, набралась ума-разума. Писать-считать научилась, ну и хватит ей для жизни.
– А что же батюшка сам-то не приехал свататься? Вроде не принято так-то. Сватовство и без жениха? – засомневался Петр.
– Так тут какое дело? У них, у попов-то, чтобы жениться, надобно сначала разрешение от архиерея получить. А чтобы его получить, архиерей должен поговорить с невестой и ее родителями. Вот уж когда архиерей даст благословение на энтот брак, тогда уже и свататься можно. А то ведь может случиться, что батюшка Феофил засватает, а архиерей-то и не разрешит. Опозорят, получается, девку. Так что, ехать вам надо на беседу с архиереем. Батюшка Феофил уж сговорился, что примет вас.
– Вона как! – удивился Петр. – А ты мать, что скажешь?
– Ой, Петь, не знаю, что и думать. А может, рано ей еще? Ведь вон только 17 годочков исполнилось.
– Тебя-то саму во сколь отдали? – напомнил Николай.
– Ну да, столько же и было. – Вздохнула Анна. – Да уж больно не хочется расставаться со своей кровиночкой. И что я без нее делать-то буду? – заплакала вдруг Анна.– Все равно как руку себе отрезать.
– Ты чего это, мать болото развела? – растерялся Петр. – Словно на всю жизнь растаесси?
– Жалко донечку, уж така послушна да покладиста, что ни скажешь, все бегом, все бегом, – уже причитала Анна. – А уж как приветлива! Слова грубого от нее не услышишь…
– Чего ты завелась? – возмутился Николай. – Еще яичко в курочке, а она уж прощается. Ездить к ней будешь. Вот делов-то! Да у тебя еще одна помощница есть. Радоваться
– Надо наперво ее спросить, а то, может, еще заартачится. – Предположил Петр.
– А чего артачиться? – заволновался Николай. – И то сказать, как у Христа за пазухой будет жить – барыней. А там, глядишь, и Настену куда пристроит.
– Ох, не знаешь, как и спросить-то ее, – вытирая слезы, задумалась Анна, разглядывая мужа. – Постричь бы тебя надо завтрева. Да принарядись получше. Мундир свой одень, и кресты Георгиевские не забудь прицепить. Пусть архиерей знает, что не абы кого в жены берут.
Спать девчонок положили на сеновале, а в их комнатку – дорогого гостя. От новости, что привез дядя Никола, сестрам не спалось.
– Нюсь, а Нюсь, что делать-то теперь будешь? – теребила старшую сестру Настя.
Нюся долго прикидывалась спящей, потом, поняв, что Настя от нее не отстанет, вздохнула, потянувшись:
– А что делать? Замуж пойду за батюшку Феофила. А что? Он, вроде, симпатичный. Я, правда, не очень к нему приглядывалась. Знать бы тогда…
– А как же твой Матвей? – опешила Настя.
– А что Матвей? Он же не сватается.
– Я бы на твоем месте сбежала с Матвеем, – мечтательно прошептала Настя.
– Глупая ты еще Настя, – засмеялась Нюся. – Начиталась французских романов. В голове дурь одна. И куда бы мы с ним побежали? Да и не зовет он меня никуда. Гулять гуляет, а на будущее ничего не загадывает.
– А ты сама ему скажи, что сватают тебя, и если он тебя любит…
– Да не буду я никому ничего говорить, – зло оборвала ее Нюся. – И ты не вздумай болтать по хутору. Я, может, и рада, что батюшка меня сватает. Хоть коровам хвосты не буду крутить на хуторе. В городе буду жить, и не простой казачкой… Маме смогу помочь. Может, вылечим ее. Ну, все, хватит болтать, – отвернулась Нюся от сестры.
Настя скоро заснула, а Нюся еще долго не сомкнула глаз…
Благословение на брак архиерей дал, и в тот же день отпраздновали рукобитие. Жених в честь такого события одарил Нюсю невиданным подарком: полным рубиновым гарнитуром, оправленным в золото: серьги, кольцо и ожерелье. Не откладывая в долгий ящик, назначили и день свадьбы. Чтобы не торопясь уладить все предсвадебные хлопоты, договорились венчаться на Покрова Пресвятой Богородицы.
II
У Анны прибавилось забот. Первым делом надо было пересмотреть приданное, приготовленное заранее, кое-чего докупить. Как-никак в город выдают, да не абы за кого, а за батюшку да еще в немалом чине – иерей, да еще и настоятель церкви. Ко времени и братов подарок пришелся. А самое главное – надо сшить подвенечное платье. Тут не ударить бы лицом в грязь. Юбки да кофты Анна, как и все хуторские, себе и девчонкам шила у местной портнихи Дарьи Игнатьевны. И Анна первым делом отправилась к ней за советом.