Река Времени
Шрифт:
Однажды, придя на вокзал, Башмаков сел на привокзальную тумбу и вынув свои припасы в виде грязного, чёрствого куска хлеба, стал оглядывать перрон, пытаясь найти, что-нибудь, представляющее хоть какую-то ценность. Он увидел, что к нему направляются те самые маргиналы, которые пообещали его убить. Башмаков поднялся и побежал в сторону видневшихся на дальних путях, товарных составов, надеясь там, спрятаться. Оглянувшись, он увидел, что бандиты бегут за ним, определенно пытаясь его догнать.
Поскальзываясь на рельсах, он пересёк несколько путей и побежал вдоль поезда с длиннющими цистернами, затем потянулся состав с крытыми вагонами и Башмаков, увидев, что один вагон был приоткрыт, рванулся к нему, сорвавшись несколько раз, ему удалось влезть
Минут через тридцать, послышались шаги и невнятный разговор, «Ну все, нашли, сейчас убьют» мелькнула у него мысль. Шаги приблизились к его вагону, и затихли у двери. Человек возился возле вагона, поминутно чертыхаясь. Затем раздался скрежет закрываемой двери и лязгнул засов. «Ну и черт с ними, пусть везут куда хотят, все равно один конец» подумал он и решил ехать куда угодно, лишь бы хоть как-то поменять свою никудышную жизнь. Он удобно устроился на мешках и постепенно, его сморило, проснулся он от толчка вагона, потом почувствовав, что вагон двигается, Башмаков понял, что состав поехал, и он тоже.
3
Продравшись, наконец, через гибкие и цепкие прутья, Нелюдь вышел к такой же поляне, от которой пришёл сюда. Негромко пискнул КПК, Нелюдь взглянул на экран, затем посмотрел вперёд. Перед ним был ровный круг выжженной земли, воздух над этим кругом дрожал и потрескивал. «Ага, «сковородка», подумал он. Обкидав периметр «сковородки» болтами, Нелюдь обошёл её, и вновь взглянув на прибор, взял курс левее.
Солнце распалилось не на шутку, хорошо хоть двигался он не быстро, птицы, словно проживая последний день, свиристели на все голоса, вдалеке послышался визг кабана, затем раздался резкий чмокающий звук и визг смолк. «Сюрприз» сработал, надо поторопиться, а то набегут на останки всякие зверушки», подумал он. Начинался холм, идти становилось труднее, репьи цеплялись с ещё большей ожесточённостью и комбинезон походил теперь на огромного ежа. Пот заливал лицо, всё тело вплоть до колен было мокрым, но снимать комбинезон было нельзя, счетчик Гейгера в КПК нехорошо потрескивал.
Взобравшись на вершину, Нелюдь увидел, внизу, метрах в ста от холма, начиналась она, та самая траншея. Он достал бинокль, смахнул с лица ладонью пот и приложил оптику к глазам. «Траншея как траншея. Странно только каким образом она тут появилась и что самое странное, она ведь уходит в глубину» думал он, изучая в бинокль этот «Тоннель дьявола», как называли эту траншею те, кто пытался здесь пройти. Тех, кто пытался изучить эту траншею, больше никто не видел.
Много было баек и россказней, про нее: одни говорили, что это прямой путь на тот свет, другие утверждали, что в конце этого тоннеля россыпи невиданных, чудесных артефактов с невероятными свойствами, третьи, взахлёб рассказывали о страшных мутантах, которых видели лично. Только странно, что ни одни, ни другие, ни третьи не приносили никаких доказательств в подтверждение своих слов. Убрав бинокль, Нелюдь снял с плеча автомат, осмотрел его, проверил магазины и, повесив калаш на грудь, начал спуск по холму.
Глава 2
1
Постепенно все его тревоги улеглись и под мерный перестук колёс и покачивание вагона, Башмаков уснул. Снилась ему прежняя жизнь: спокойная, размеренная, тихая. В сон вплеталась музыка Бетховена, под монотонную речь жены с её змеиным взглядом и обликом дежурного по вокзалу. Сколько пребывал в забытьи, он не знал, но проснулся от тишины и отсутствия стука колёс. В вагоне было темно, от неудобной позы у него затекла спина, а в ногах побежали мурашки. Напоминая о себе, начинал потихоньку урчать желудок.
Потянувшись, он встал и пошел к двери, пытаясь на ощупь ее найти. Вдруг он услышал вдали шум шагов, кто-то шёл вдоль состава и очевидно открывал вагоны, лязгая железом засовов. Башмаков притих, вот громыхнул засов и на его вагоне, человек, открывший вагон, пошёл дальше.
Переждав пока хруст шагов по щебню затихнет вдали, он осторожно добрался до двери и, разминая свои затекшие, онемевшие органы, принялся ощупывать мешки, в надежде найти что-нибудь съестное. Однако они были так плотно сложены, что понять, что в них находится, было совершенно невозможно. Тогда он вынул из кармана драного плаща перочинный нож и, открыв его, ткнул в ближайший мешок. Из него что-то посыпалось, подставив ладонь Башмаков, попробовал это сжать и понял, что это цемент.
Вздохнув от неудачи, он подошёл к двери и, взявшись за скобы, попробовал осторожно ее открыть, но дверь не поддавалась, тогда он резко дернул ее на себя. Дверь с диким грохотом и визгом отъехала назад, а Башмаков от неожиданности по инерции грохнулся на пол. За дверью была ночь.
– Что там ещё за чёрт! Семёнов, Рябченко, проверить! – Крикнул вдруг в наступившей тишине резкий голос.
Башмаков услышал как слева, в сторону его вагона загромыхали тяжёлые, быстрые шаги. Поняв, что сейчас его сцапают, он спрыгнул вниз и нырнул под вагон, на карачках переполз через рельсы и кинулся в ночь, спотыкаясь на камнях.
Оглянувшись, он увидел мечущиеся лучи фонариков и сквозь скрежет камней под ногами услышал крик:
– Вон он, к четверке побежал! Да стреляйте же, мать вашу! – Позади него раздался грохот автоматных очередей, и где-то, совсем рядом, зачмокали пули, высекая искры из щебня.
Башмаков испытавший шок от того, что по нему стреляют, остановился было, но потом, поняв, что от тех, кто стреляет без предупреждения, ничего хорошего ждать не приходится, припустил ещё быстрее. Сзади вновь раздались выстрелы, но он уже выскочил с железнодорожных путей на землю и побежал, не выбирая дороги.
2
Спустившись с холма, Нелюдь остановился, прислушался к своим ощущениям и двинулся дальше.
Чем ближе подходил он к траншее, тем темнее становилось вокруг, сначала, как будто накинули лёгкое покрывало на небо, пройдя ещё метров двадцать, сталкер понял, что солнце исчезло совсем, а когда он приблизился к тоннелю вплотную, вокруг него сгустились сумерки и, воздух стал как будто бы осязаемым.
Нелюдь стоял перед длинной, глубокой, уходящей вниз траншеей. С виду это был обычный овраг, с лопухами, крапивой и прочей сорной растительностью. Причём на первый взгляд, он не казался обитаемым, во всяком случае, не видно было никаких следов пребывания живности: ни тропинок, ни обломанного кустарника, ни поваленной травы.
«М-м-да, невесёленькая канавка, хотя судя по рассказам это ещё прелюдия», подумал он. КПК молчал, аномалий не наблюдалось. Сняв автомат с предохранителя, и передернув затвор, он шагнул вперёд. Здесь, в самой траншее воздух был насыщен прелью и влагой, такое ощущение будто идёшь по подвалу с плохой вентиляцией и, ещё здесь совсем не было солнечного света, стоял глубокий полумрак.
Нелюдь остановился, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте и когда зрение немного адаптировалось, двинулся вперёд. Шёл он медленно, раздвигая высокие заросли лопуха и не забывая смотреть под ноги. Пройдя метров двадцать, он остановился, отстегнул от пояса флягу и отвинтил крышку и, немного запрокинув голову, сделал глоток. Взглянув наверх, он испытал шок. Прямо над его головой расстилалось звёздное небо! «Вот это да! Всё чудесится и чудесится.» подумал Нелюдь. «Если так дальше пойдёт, глядишь, чего доброго и снег ещё повалит!» Услышав какой-то шорох, глянул вперёд, но всё было тихо. Он вновь посмотрел вверх и дёрнулся как от удара, на сей раз, над ним сияло солнце! «Так, я сюда пришёл, не для того, чтобы любоваться аномальными погодными явлениями! Так, что вперёд!» С этой мыслью он шагнул в неизвестность.