Реконструкция. Возрождение

Вардунас Игорь Владимирович

– Что… кхм… что это?

– Всего понемногу. Лекарства, отвары из трав и топлёное сало мускусного овцебыка.

– Овце… кого? – Свен ошарашенно уставился на старика.

– Овцебыка, – улыбнулся собеседник, ставя кружку рядом с печкой, – без этого компонента больные попросту отказываются принимать лекарство, так мерзко оно воняет. Его рецепт мне рассказал один калааллитский [37] шаман. Если бы оно не было столь эффективно для спасения замёрзших людей, то его бы использовали для смоления лодок.

37

Эскимосы,

коренное население Гренландии.

Старик засмеялся, явно довольный своей незамысловатой шуткой. После чего он высвободил руку Свена из-под одеяла и внимательно осмотрел ссадину на ладони. Нордлихт взглянул на рану и с удивлением обнаружил, что она уже почти исчезла.

Пока старик проводил осмотр, Свену не оставалось ничего иного, кроме как лежать и ждать, когда же собеседник изволит ответить на его вопросы.

– Ты находишься в Какортоке [38] , – наконец-то произнёс старик, внимательно посмотрев на Свена, – и мне очень интересно, как тебя вообще сюда занесло.

38

Город был основан норвежским торговцем Андерсом Олсеном в 1775 году. Город расположен на юго-западном побережье Гренландии. Население на тот момент составляло чуть более двух тысяч человек.

Прежде чем ответить, Свен мысленно переваривал полученную информацию. Изучение географии было одним из его любимых занятий в Оксфорде. И он хорошо запомнил, что Какорток являлся одним из немногочисленных городов Гренландии. Теперь понятно, почему выхаживающий его старик говорит на датском языке, ведь этот огромный остров входил в состав Датского королевства.

– Меня зовут Свен Нордлихт, последние годы я жил и работал в Америке. В юности я ходил в море на рыболовной шхуне, в основном со шведскими и датскими моряками. После войны поступил в колледж и занялся наукой… – Свен постарался выдать старику такую версию событий, которая максимально была бы приближена к правде, не раскрывая при этом всех её подробностей. Особенно о Машине времени и смерти Коха. – Я не понимаю, как здесь очутился. Последнее мое воспоминание – это как я зашёл в бар на Зелёной улице и встретил там своих старых приятелей из Стокгольма. Мы много пили, а потом… Может быть, они меня опоили?

Свен замолчал, делая вид, что силится вспомнить о дальнейших событиях выдуманной им только что попойки в компании со столь же реальными приятелями. Старик посмотрел на него с ещё большим подозрением. Стараясь увести тему в другом направлении, Свен повторил свой недавний вопрос.

– Какое сегодня число и… год?

– Пятое мая пятьдесят седьмого года. Если мне самому не изменяет память.

– Э… тысяча девятьсот пятьдесят седьмого? – осторожно уточнил Свен и тут же понял, что сморозил глупость.

– Да, похоже, твои приятели тебя действительно опоили какой-то дрянью, если ты даже век не помнишь! – воскликнул старик. – Конечно, тысяча девятьсот, как же иначе.

После этих слов Свен наконец-то расслабился. Хроноперстень вернул его обратно в тот же самый день, в который они с Кохом исчезли из лаборатории. Но почему он оказался на юге Гренландии, а не в разгромленном секретном подвале Арийского Братства? Тут было над чем подумать.

Свен вновь провалился в блаженные объятия Морфея.

* * *

Следующую неделю Свен провёл в компании Аудульва, того самого

старика в рыбацком свитере, которого он первым увидел после своего пробуждения. Аудульв, одновременно исполняющий в этом городке обязанности доктора, ветеринара и гробовщика, рассказал мужчине о том, что его нашли дети его приятеля Микке, капитана китобойного судна. Микке сперва решил, что Свен уже умер, и, водрузив окоченевшего пришельца на сани, отвёз его к дому гробовщика.

– Твоё счастье, что я решил удостовериться, что ты действительно труп. Была у нас пара случаев, когда охотников находили замёрзшими в горах, а потом… впрочем, к нашему разговору это дело не относится. Так вот. Я осмотрел твоё тело, прощупал пульс и с удивлением обнаружил, что ты ещё жив. Тогда мне пришлось исполнять обязанности не гробовщика, а доктора. Хорошо, что в таких маленьких городках эти должности выполняют одни и те же люди.

– Очень удобно, – кисло улыбнулся Свен, но потом понял, что для него это действительно стало спасением. В противном случае он уже несколько дней как был бы уже мёртв.

Аудульв выхаживал пациента по всем правилам медицины. Первые несколько дней датчанин выносил за Свеном «утку», пока тот не окреп в достаточной мере, чтобы ходить на горшок, стоящий под кроватью. Когда его желудок смог принимать мелко нарезанное отварное мясо, Аудульв стал оставлять его без присмотра на целый день, уделив, наконец, внимание другим двуногим и четвероногим пациентам.

Возвращаясь глубокой ночью, он осматривал Свена, после чего они долго болтали за поздним ужином. За время этих разговоров Нордлихт успел многое узнать о жизни Какортока.

Местные рыбаки выходили в прибрежные воды и промышляли добычей гренландских китов, тюленей и моржей. Те, кому охота на крупную добычу была не по силам, ловили треску, палтус, мойву или сёмгу. Но чаще всего жители Какортока вели промысел креветок или рыбачили с юрких каяков на ручьях или малых реках, в изобилии протекающих неподалёку от города.

Помимо выходцев из датчан, основное население Какоторка составляли эскимосские охотники, поставлявшие мясо и шкуры животных. Эти фьорды были их охотничьими угодьями ещё тысячу лет назад. А сейчас они мирно соседствовали с рыболовными артелями европейцев и обособленными фермами по разведению овец.

Поговаривали, что городская община подумывает построить здесь фабрику по обработке и пошиву кожаной одежды.

В городе, неподалёку от рыночной площади, находится фонтан, который сделан в виде китов, извергающих воду из дыхал. Сама рыночная площадь расположена неподалёку от порта.

Именно в порт и направился Свен, как только окреп и смог передвигаться самостоятельно. Городская флотилия насчитывала пятнадцать дизельэлектрических судов, пара из которых занимались китобойным промыслом. Свена интересовало одно конкретное судно, «Хальфдан» [39] , капитаном которого был тот самый Микке, приятель доктора Аудульва.

Отыскать нужный ему корабль оказалось несложно. Практически все моряки в порту оказались датчанами, переехавшими сюда целыми семьями ради хорошего заработка. Их можно было понять. Конкуренция в этих краях небольшая, мимо проходят основные морские пути из Европы в Америку и Канаду. Так что Свен быстро нашёл общий язык с рыбаками, и те показали ему, где был пришвартован «Хальфдан».

39

Наполовину датчанин (полукровка) (дат.).