Реквием опадающих листьев
Шрифт:
Собственное платье — тонкое, облегающее, серебристое, полностью открывающее спину, — виделось ей слишком откровенным. Но Лайонел настоял именно на нем.
Фарнезе взял ее руку и, дружественно сжав в своих ладонях, поднес к губам. От него пахло как от воды во время прогулок вдоль каналов. Необыкновенная туалетная вода.
Когда молодой человек поднял голову, в глазах его плясали золотистые точки, а губы растянулись в очаровательной улыбке. Их представили по всем правилам, Лайонел выглядел при этом точно приговоренный к казни. Девушке хотелось поскорее
Просить о помощи его и не требовалось, фамильярность Фарнезе его разозлила, и он протянул руку для рукопожатия. Тому не осталось ничего иного, как пожать ее хозяину города.
— Чем обязаны такому неожиданному визиту? — напрямик спросил Лайонел.
Порфирио усмехнулся, пристально глядя на Катю и, — к всеобщему ужасу проигнорировав вопрос, задал своей:
— Екатерина, вы бывали в Венеции?
— Нет, — придушенно ответила она.
Повисло неловкое молчание, а затем гость задал новый вопрос:
— А хотелось бы?
От еще большей неловкости ее спас Йоро. Он встал чуть впереди нее и выпалил:
— А ведь Вивальди учился играть в венецианском соборе… — Он обернулся к подруге: — Кира, как он там называется?
— Святого Марка, — подсказала девочка.
Оборотень кивнул и, уставившись на Порфирио, поинтересовался:
— Вы, конечно, были знакомы с Вивальди? Катя любит музыку!
— Не довелось, — сухо ответил Фарнезе.
— А я был, — неожиданно заявил Лайонел.
Катя изумленно перевела на него взгляд, пораженно воскликнув:
— Правда?
— Мы познакомились в Вене, незадолго до его смерти.
Они неотрывно смотрели друг на друга. Она несмело улыбнулась ему, сожалея, что они сейчас не одни и нельзя прикоснуться к нему, обнять, поцеловать.
— Значит, вам нравится музыка, Екатерина? — ворвался в их идиллию Фарнезе.
Девушка, не отрывая глаз от Лайонела, задумчиво промолвила:
— Музыка — это голос души. Разве он может не нравиться?
Звучала «Прелюдия и фуга» Баха — точно невидимые пальцы, мелодично перебирали струны печали.
— Души? — несколько обескураженно переспросил Порфирио и кашлянул, будто у него запершило в горле. А потом его осенило, он понимающе покачал головой. — Ну конечно, я совсем позабыл, что вы недавно с нами и ваши воспоминания о душе еще достаточно сильны.
Катя хотела возразить, но не успела, рядом появилась Анжелика, обдав всех ароматом сладких духов. С ней Георгий. Оба выглядели так, словно только что вместе вылезли из постели. Ворот рубашки молодого человека был небрежно расстегнут, волосы взъерошены, зелено-карие глаза довольные-довольные, как у налакавшегося сметаны кота. А на припухших от поцелуев губах первой красавицы блуждала улыбка по имени «Сделка века».
— Осторожнее, Порфирио, — насмешливо предупредила Анжелика. — Беседы с Екатериной о душе приводят к страшным… — она перевела взгляд на Лайонела, — последствиям.
— Не вижу смысла обсуждать то, чего ни у одного из нас нет, — засмеялся вампир и обратился к Кате: — Могу я пригласить вас завтра на прогулку?
От такой бесцеремонности и неуважения к ее мужчине девушка потеряла дар речи.
Порфирио почувствовал заминку и поэтому спешно добавил:
— Очень интересно пообщаться с недавно созданным вампиром, еще не позабывшим то человеческое, что и в нас когда-то было.
— Прошу прощения, но… — начала Катя.
Тот посмотрел на правителя города и насмешливо прервал:
— Если Лайонел, конечно, не станет ревновать.
Девушка беспомощно посмотрела на своего внешне невозмутимого спутника, он бесстрастно произнес:
— Увы, Екатерина вынуждена отказаться, завтра у нас планы. Но если вы перенесете свое приглашение на один день, она его, несомненно, примет.
Катя недоверчиво моргнула.
«Да как он смеет решать за меня?! — яростно думала она, глядя в ледяную голубизну глаз и ощущая, как в животе разрастается огненный шар. — Отдал меня, как надоевшую игрушку! Никуда я не пойду с этим…»
— Я подожду сколько будет нужно, — заверил Порфирио.
В его глазах промелькнуло хищное выражение, и шар у нее в животе вдруг уменьшился до размера маленького винтика. Такое с ней всегда случалось рядом с Цимаон Ницхи. Его колоссальные силы легко подавляли ее внутренний огонь, контролировали его, когда она сама не могла.
«Какой же дар у этого Фарнезе?» — Катя смотрела в красивое лицо, надевшее прежнюю маску любезности, и досадовала на себя. Ей следовало расспросить Лайонела о госте заранее. А она струсила, зная, что разговор о правителе Венеции может привести к ссоре. Теперь оставалось только ждать конца приема.
Наконец Лайонел увел ее подальше от Фарнезе к распахнутым дверям, ведущим на террасу. И она увидела, как Йоро с Кирой выскользнули в сад — общественные мероприятия не очень-то их занимали.
Молодой человек хотел привлечь девушку к себе, но Катя оттолкнула его, едва слышно промолвив:
— В следующий раз, когда соберешься отдать меня одному из своих недругов, — предупреди!
— Послушай… — вкрадчиво начал он, но она не желала ничего слушать и заявила:
— Иди, приветствуй своих подданных, а я пойду, подышу воздухом.
На террасе она присела за пустой столик в самом углу и лишь когда устремила взгляд в сад, заметила тень за колонной. Из-за нее выступил Вильям. Изумрудные глаза сверкали в полумраке, он улыбнулся.
— Посиди со мной, — подавшись порыву, предложила девушка.
Тот опустился на железный стул, откинул голову назад, глядя в своды навеса.
— Не сошлась с Фарнезе темпераментами?
— Почему ты так решил?
— Вода огню не товарищ.
— Какой у него дар?
— Управление водной стихией. — Вильям задумчиво хмыкнул. — Он что-то вроде Нептуна. Его венецианский дворец находится под водой, где он и живет со своими приближенными. Кажется, в его челядь входят даже русалки.