Реквием по любви. Грехи отцов
Шрифт:
Алмазова спрятала лицо в ладонях, а со стороны раздалось сочувствующее:
— Я говорю ей то же самое!
— Елена Сергеевна, — вежливо кивнула Лиза в знак приветствия.
Немного потеснив свою дочь, женщина обняла ее и чмокнула в макушку:
— Какая радость, Лизонька! — тихий шепот. — Какая радость! С возвращением!
Лиза замялась:
— Эм… я пока еще… не вернулась.
— Как это? — встрепенулся Андрей. — Что значит «не вернулась»?
Пришлось кратко, без особых подробностей обрисовать сложившуюся ситуацию. Соня тут же замотала головой из стороны
— Нет-нет-нет! Ты никуда не пойдешь! Я… я тупо не отпущу тебя!
— Я вынуждена согласиться с дочерью, — озвучила свой вердикт и Елена Сергеевна. — Одумайся, дорогая! Твои мужчины – дядя, муж, свёкор – сейчас отдали бы все, лишь бы ты оказалась как можно дальше от опасностей!
Твердо выдержав ее взгляд, девушка спокойно пояснила:
— Они не знают того, что знаю я. Поэтому вопрос о моем участии решен.
Лишь Гордеев хранил первозданное молчание, пока между девушками шла бурная дискуссия. А потом огорошил всех одновременно своим заявлением:
— Я еду с тобой!
— Андрей…
— Даже не вздумай отговаривать меня! — строго рявкнул друг. — Я все решил, и хрен кто меня остановит! Эти люди убили не только твоих родителей, Лиза. Но и… моих тоже. И чуть брата не отняли. А значит, я имею полное право присутствовать на их… судном дне! Что и собираюсь сделать, причем немедленно. Пошли!
Глава 67
Зарутский воспринял инициативу Гордеева в штыки. Он запрещал ему садиться с ними в машину и даже к угрозам прибегал, лишь бы отговорить этого упрямца. Но Андрей, упершись рогом, проявлял небывалые чудеса твердолобости. Лиза сомневалась в правильности своего решения, но все же уговорила Макара, предварительно взяв обещание с Гордеева, что тот не станет лезть на рожон, не вздумает геройствовать – и вообще будет молчать, просто подыгрывая им. В итоге, достигнув компромисса, все трое наконец-то уселись в такси и вернулись в оговоренную «точку старта». А именно, в гаражи, где их уже давненько поджидали люди Зарутского. Увидев толпу из восьми мужчин, бурно обсуждающих что-то возле арендованных фур, Лиза невольно напряглась. Но Макар успокоил ее одной-единственной фразой:
— Не трясись. Ребята надежные. К тому же никто из них не знает тебя в лицо.
Андрей поспешил покровительственно опустить руку ей на плечо.
— Я не дам тебя в обиду! — улыбнулся друг. — Ты мне веришь?
Лиза кивнула, краем глаза наблюдая за тем, как Зарутский раздает своим соратникам последние инструкции, показывает что-то на бумажной карте и проверяет, все ли рации настроены на одну частоту. Чем меньше времени у них оставалось, тем стремительнее тревога пускала корни в ее душе, разрастаясь до устрашающих размеров. Ох, как же ей хотелось, чтобы все события последних дней оказались лишь сном. Жутким. Дурным. Сном.
Но увы. Реальность диктовала свои правила. И в этой самой реальности Лизе предстояло обуздать бушующие чувства, засунуть как можно глубже все свои страхи, амбиции и… довести до конца дело своих родителей.
— Волнуешься? — ворвался в ее мысли встревоженный голос Андрея.
И Лизавета вдруг осознала кристально ясно:
«Эмоции
Сделав «работу над ошибками», нацепив на себя маску холодной надменности и равнодушия, она неопределенно пожала плечами:
— Немного. А ты?
— А я…
Он не закончил фразу. Резко замолчал, когда к ним вернулся Зарутский.
Неудивительно. Гордеев никогда не питал к нему особой любви. Скорее уж наоборот. Потому и не планировал откровенничать в его присутствии.
Макар тем временем сухо проинформировал их обоих:
— Официально «встреча» назначена на восемь вечера. Дорога предстоит неблизкая. Пора выдвигаться. Сопляк, у тебя последний шанс передумать.
Затаив дыхание, Лиза искренне надеялась, что именно так Андрей и поступит. Однако он оставался непреклонен. Тогда уже и мужчина махнул на него рукой со словами:
— Как знаешь. Но учти – нянчиться с тобой я не намерен. Сдохнешь – сдыхай!
Дождавшись отмашки Макара, все присутствующие разбрелись по машинам, а сам он уселся за руль грузовой «Газели». Лиза с Андреем разместились на пассажирских креслах рядом с ним, и спустя пару секунд они тронулись с места, возглавляя целую колонну автомобилей. И чем больше удалялись от города, тем сильнее ныло ее сердце. Страх и волнение затопили душу до краев. Позади остались родные места. А впереди их ждала неизвестность.
И лишь одна мысль (невзирая на сомнения) делала ее волю тверже гранита:
«У меня нет права на ошибку! На слабость. На глупость. Там близкие мне люди. И от того, как я себя поведу, будет зависеть многое. Очень многое!»
Словно ощущая ее нервозность, Зарутский задумчиво протянул:
— Знаешь, как благоверный твой свое погоняло получил?
— Догадываюсь, — не смогла сдержать улыбки Лиза. — Это же очевидно!
— О, да! — недовольно буркнул Андрей, отчего-то потирая ребра.
— Все никак в толк не возьму, — снова Макар, — как же тебя угораздило-то?
Неожиданно она разозлилась и бросила раздраженно:
— А тебя?
— Не ершись! — примирительно фыркнул мужчина. — В душу к тебе я не лезу. А предупредить обязан. Ты наверняка соскучилась по нему, все дела! Но…
— Но? — она окатила его долгим взглядом из-под бровей.
— Постарайся при встрече с Борзым вести себя сдержаннее, — прозвучало строго. — Не липни к нему на глазах у публики. Не вешайся. Не целуй в губы. Не кричи на весь мир о своей любви. В наших кругах это не приветствуется. Не поймут. Истолкуют превратно. А ты – не девка с улицы! Держи лицо!
Лиза ничего не ответила, чувствуя на языке горечь разочарования:
«Ну, конечно! Как людей убивать, так ничего. Высокие мотивы. Кровная вражда. А как хоть какие-то человеческие чувства проявить, так все – аморалочка! Вот что мне делать? Как я сдержусь? Как, черт возьми?»
Дальнейшая часть пути прошла в напряженном молчании. И когда с асфальтированной дороги они съехали на проселочную, Лиза что есть мочи стиснула кулаки, впиваясь ногтями в свою же плоть до отрезвляющей боли.
Стало ясно, что до «пункта назначения» остались считаные километры.