Реквием по любви. Грехи отцов
Шрифт:
— Ты бредишь, что ли? Давай называть вещи своими именами, и смотреть на ситуацию… здраво. Без эмоций. Она – дочь Черчилля. Племянница Прокурора. Невестка Похома. И моя жена. Лиза – уже часть этого мира. Неотъемлемая! Неоспоримая! Даже мое отсутствие в ее жизни ничего не изменит. Она рождена такой. Рождена нашей! Так в чем проблема?
— В ее безопасности проблема! – угрожающий рык.
– Мы с твоим отцом надежно прятали и оберегали ее очень много лет! И если бы не ТЫ, моей девочке и по сей день ничего бы не угрожало! О
— А вот в этом ты сильно заблуждаешься! – задумчиво протянул Похомов.
– В момент нашего с ней знакомства на твою девочку уже было совершено покушение. Постановочное, но… от кого бы вы ее ни прятали, они её нашли! И начали запугивать. Зачем? Забавы ради! Лизе подарили шикарный букет цветов. Послание, прилагающееся к нему, я видел собственными глазами. Что там было написано, жена? Скажи им!
Лизавета закашлялась, поперхнувшись собственной слюной.
Она никак не ожидала, что окажется вовлечена в эту беседу.
Однако сориентировалась быстро, и протараторила на выдохе:
— Отправляйся в Ад! И передай привет… Марине.
Дядя Боря и Аркадий Михайлович, не сговариваясь, обменялись настороженными взглядами.
— Что было дальше? — настаивал Дима, побуждая ее к повествованию.
Лиза нахмурилась, силясь не упустить из памяти ни одной детали:
— Курьер достал пистолет. Соня заметила это раньше и кинулась на него с кулаками. А когда он ударил ее, я страшно испугалась и разбила какую-то бутылку об его голову. Потом вы с Пашей утащили мужчину во внутренний двор твоего клуба, и там ты избил бедолагу до полусмерти…
— Достаточно, — остановил ее Похомов, и продолжил рассказ самостоятельно. — От того пассажира я добился подробного описания внешности заказчика. Им оказался Анатолий Решетников. Для тех, кто не в теме: речь идет о правой руке Макара. Толя Решето. С того розыгрыша все и началось. А дальше последовали более крупные инциденты с участием Лизы. Вплоть до попытки ее похищения – отец не даст соврать, он в курсе той истории. На нас с женой напали прямо на трассе, когда мы возвращались в город. Мне пришлось… проучить ублюдков, как следует. На следующее утро, после этого, бате прислали посылку с рукой одного из участников замеса. Исходя из всего вышеперечисленного, у меня возникает закономерный вопрос: так кого вы там оберегали много лет?
Прокурор, более-менее успокоившийся к тому моменту, вновь ощетинился:
— Никто ее не преследовал, пока ты в ее жизни не появился! Что за наезд?
— Простая констатация факта! – Борзый неопределенно пожал плечами.
– Я очень много думал, Борь. Очень! О ней. О себе. О нас. Взвешивал все «за» и «против». И пришел к единственному верному выводу: со мной Лиза в бОльшей безопасности, чем без меня!
— Сферу своей деятельности учесть не забыл, мыслитель? — зловеще рассмеялся Черчесов. — Безопаснее с ним, защитник года, епта!
— Я учел все!
— Да
— Скажи, — их разделял стол, но Похомов все равно подался вперед, дабы выразительно взглянуть в лицо собеседника, — серьезно думаешь, будто я подвергну жизнь своей девочки неоправданному риску? Да ну нах! Я же – не ты, Борис Андреевич!
Ее дядя стиснул челюсти. Сильно. Бесконтрольно.
До противного скрежета зубов, от которого у нее волосы встали дыбом
— Обоснуй-ка! – оскалился он зверем.
— Легко, — невозмутимо фыркнул Дима. — Ты совершил огромную ошибку, когда отказался от своей «любимой» девушки в угоду кодексу!
— Я поступил…
Прокурор сперва повысил голос, но тут же замолчал, очевидно, пытаясь обрести над собой контроль.
— У нее появился шанс прожить нормальную жизнь, — продолжил он куда спокойнее. — Понимаешь? Я был ее проклятьем. Отравой. Тем, кто рушит все ее мечты, и коверкает всю ее жизнь. Тем, кто… сам того не желая, ставит ее под удар. С того момента, как я порвал с ней, она стала неинтересна моим врагам. Ведь с ее помощью они уже никак не смогли бы повлиять на меня!
Дмитрий загоготал во все горло.
Причем так дико, что Лиза всерьез забеспокоилась о состоянии его рассудка.
— А ты в этом уверен? — сухо ухмыльнулся ее муж. — Знаешь, как «счастливо» она прожила эту жизнь, так щедро дарованную тобой?
На скулах дяди Бори напряженно заплясали желваки.
Он был зол и растерян одновременно, когда глухо прошипел:
— Аркаш, че за пургу он несет? Че… с ней?
— А мне почем знать? — возмутился Похом. — Ты же сам тогда запретил всем нашим приближаться к зазнобе твоей на пушечный выстрел!
— Не знаешь, Борис Андреевич? — вновь зловеще хохотнул Дима, создавая своим поведением жуткую, угнетающую атмосферу. — А вот я знаю!
— Откуда?
— А он меня об этом лично спросил!
Глава 45
Лиза встрепенулась. Впрочем, как и все присутствующие, ведь последняя фраза была произнесена обозленным, пропитанным лютой ненавистью…женским голосом.
Поправочка! Очень знакомым ей женским голосом.
Снедаемая любопытством, Лиза повернула голову на звук… и застыла в недоумении, когда в незваной гостье узнала их с Андреем тренера.
«Какого черта?»
— Ирина Павловна? — пропищала она удивленно.
— Здравствуй, золотко! — через силу улыбнулась ей наставница.
— Знакомься, Кроха, — начал было Похомов, но Лиза поспешила его остановить.
— Дима, это лишнее! Мы знакомы. Это мой тренер по танцам. Мы с Андреем занимаемся под ее чутким руководством… с третьего класса!
Ирина Павловна грустно улыбнулась:
— Увы, ты знаешь обо мне не все, милая!
Лиза растерянно замолчала, переводя взгляд с наставницы на Диму, и обратно. Похомов вновь заговорил: