Реликт 0,999
Шрифт:
«Ты сядешь там».
Снова голос отца.
— Почему? — спросил Андрей вслух, уверенный, что его услышат.
«В центре воронки нет атмосферы. И ты сможешь зарядить батареи».
Нет атмосферы. Верно, осенило Андрея, вырожденная материя охладила ее до жидкого состояния, а устремившиеся в зону низкого давления воздушные массы закручиваются в воронку — точно как в ванной, когда вытаскиваешь пробку. Выйти сухим из воды, промелькнула веселая мысль, ладно, попробуем и это, поиграем еще разок.
Он включил моторы и направил когг прямо в центр воронки, медленно вращающейся над Академгородком — вернее, над тем, что от него осталось. Земля теперь занимала почти весь экран. Он видел Малую Обь, застывшую в районе столкновения с нагуалем, тайга по ее берегам была покрыта снегом. Новосибирское водохранилище штормило, гигантские волны обрушивались на берег. По краям лобового экрана появилось слабое свечение — первое касание атмосферы. Андрей вывел температурную карту обшивки когга. Форма корабля напоминала заостренный спереди несимметричный овал. Вершина овала была окрашена желтым, пониже шла область зеленого цвета, которая по мере продвижения к корме когга разбавлялась синим и голубыми цветами. До критического уровня перегрева еще далеко, подумал Андрей, но в ту же секунду на вершине овала появилась красная точка. Таким цветом отмечалась температура выше тысячи градусов. Высота — сто девяносто километров, отметил Андрей, что-то рановато, даже с учетом того, что у меня нет теплового экрана. Точка превратилась в круг, стремительно расширяющийся. Скорость слишком высока, надо ее постепенно гасить, иначе даже разреженная атмосфера нагреет корабль слишком сильно. Надо спускаться по спирали, скользить по краю воронки, осенило его, я смогу планировать, отталкиваясь от плотного слоя. Аэродинамика когга была не такой уж плохой, несмотря на то, что он не предназначался для посадки на планеты с атмосферой. Плоское, плавно загибающееся к краям ровное днище, округлая форма кабины. Андрей устроился поудобнее в кокон-кресле, пристегнул ремни безопасности, активировал режим компенсации перегрузок. Мягкая ткань, легонько щекоча кожу, окружила его тело пружинистым слоем. Андрей включил автопилот в режим обучения. Он не питал иллюзий, что ему удастся самостоятельно посадить корабль — наверняка перегрузки на конечном отрезке траектории будут слишком велики, даже с учетом возможностей кокон-кресла. А это значит, что без автопилота не обойтись.
Он почувствовал легкий толчок, по температурной карте расплескался красный цвет. Горячий поцелуй атмосферы, привет от родной планеты. У верхнего края воронки собирались серебристые облака, своими стремительными формами напоминающие борзых. Солнце переливчато сверкало в мелких кристалликах льда, то и дело вспыхивала радуга. Как красиво, подумал Андрей, раньше такого я никогда не видел… Корабль тряхнуло, потом еще раз. Включилась система охлаждения кабины.
Теперь когг двигался по окружности с радиусом больше ста километров, постепенно спускаясь к земле по границе атмосферы. На экране стремительно проносились облака, их форма и цвет постоянно менялись. Кабина то и дело озарялась светом молний, из микрофонов неслись звуки бури. Андрей почувствовал запах озона. Колоссальная энергия атмосферного электричества бушевала снаружи.
Он бросил взгляд на индикатор батарей — они заряжались, но слишком медленно. Пять процентов, а нужно не меньше пятидесяти. Сбоку взорвался огненный шар — столкнулись две грозовые тучи — когг резко бросило в сторону, в глазах помутилось. Зеленый столбик на индикаторе разом поднялся на три процента. Нужно рискнуть, подумал Андрей, я должен зарядить аннигилятор. На высоте около ста километров посреди клубящихся черных туч он заметил скопление шаровых молний. Самая крупная из них достигала ста метров в диаметре. Энергии в ней не меньше, чем в ядерном взрыве, прикинул Андрей, а ведь там есть еще и другие. Светящиеся шары двигались по краю воронки, то и дело стремясь проникнуть в плотные слои атмосферы, но сила Архимеда выталкивала их наружу. Андрей направил когг к ближайшему шару, до которого было не больше десятка километров. Корабль постоянно болтало, Андрей с трудом удерживал курс. На обшивке когга засветились огни Святого Эльма, они становились все ярче. Десять процентов. Надо подойти еще ближе. Индикаторы плазмы в двигателях замигали — электромагнитное поле молнии изменяло ее параметры. Еще чуть-чуть, ну пожалуйста, взмолился Андрей, Господи, помоги мне… Яркий шар приближался, заверещал датчик рентгеновского излучения. Два километра до шара. Андрей направил корабль прямо к его центру, набрал скорость и отключил двигатели. Он настроил автопилот так, чтобы тот взял на себя управление через пятнадцать секунд — этого времени хватит, чтобы пройти через молнию. Если корабль уцелеет, автопилот сможет его посадить… Наверное, сможет… Будь что будет, мелькнула мысль. Белое сияние надвигалось на него, аварийные сигналы доносились отовсюду. Из микрофонов слышался оглушительный треск с нарастающей частотой. Волосы встали дыбом, края приборов засветились, то и дело проскакивали искры. А потом он почувствовал, как его тело пронзил электрический разряд, перед глазами взорвалась яркая вспышка, а потом все погасло, и не было ничего.
Он очнулся от нестерпимого зуда, кожа чесалась на груди и ногах, руки его почему-то не слушались, они были странно тяжелыми — как будто кто-то сидел на них. Разомкнул веки — и тут же зажмурился от яркого света, брызнувшего в глаза. Послышалось слабое жужжание, и Андрей почувствовал прохладные, ласковые прикосновения, успокаивающе зуд. Воображение тут же нарисовало ему симпатичную девушку — хотя бы ту связистку на «Ковчеге-1», которой он передавал ежедневный рапорт, но, увы, действительность оказалась намного прозаичнее — это был медицинский инк, незаметными и быстрыми движениями массирующий ему кожу. Свет казался все еще очень ярким, но глаза постепенно привыкали.
— Ну как, очнулся? — услышал он знакомый голос. — Рад тебя видеть!
Отец! Андрей покосился в сторону и увидел родное, улыбающееся лицо. Он хотел поприветствовать его, но изо рта вырвался только нечленораздельный хрип.
— Подожди немного, — остановил его Сол, и, кивнув в сторону инка, добавил с улыбкой, — дай ему закончить.
Инк суетился возле койки Андрея, его щупальца, казалось, исполняли какой-то быстрый и не лишенный изящества танец над телом пациента. То и дело Андрей ощущал быстрые и легкие прикосновения миниатюрных присосок, сопровождаемые едва слышным чмоканием. На экране инка сменяли друг друга трехмерные изображения внутренних органов Андрея, рассмотреть которые, однако, он не успевал — видимо, инк соображал гораздо быстрее человека. Все это действо продолжалось минут пять, после чего инк снял зажимы и отошел в сторону. Андрей осторожно приподнялся и свесил ноги на пол. Кровь бежала по затекшим членам, во всем теле он ощущал легкое покалывание.
— Как себя чувствуешь? — спросил отец.
— Вроде ничего, — ответил Андрей, оглядываясь по сторонам. Стандартный медицинский бокс жилой зоны ускорителя, понял он, но как я здесь оказался? Тысячи вопросов тут же родились у него в голове, но главное он уже знал — ему удалось посадить корабль.
Сол Вихров с удовольствием наблюдал за выражением лица своего сына. Сейчас он был счастлив, смерть и на этот раз прошла мимо нас, наверное, мы с ним очень везучие, и везение это надо как-то отрабатывать, так просто оно не дается…
Андрей тут же засыпал его вопросами, и Сол с удовольствием отвечал на них. Он рассказал о том, как проходил спуск его когга, когда Андрей уже вырубился. Локатор ускорителя позволял отслеживать траекторию корабля с самого начала — из зоны стратосферы. Надо сказать, Андрей, проговорил Вихров, что направлять корабль в шаровую молнию было чистым безумием, с таким же успехом ты мог бы взорвать ядерную торпеду и залезть за энергией в эпицентр взрыва. К счастью, молния в последний момент резко вильнула в сторону, и корабль прошел метрах в ста от нее.
— И батареи зарядились, — возбужденно сказал Андрей.
— На все сто, — подтвердил Сол, — твой автопилот проявил чудеса мастерства. Как тебе удалось его так настроить?
— Я его обучил, — нетерпение гнало Андрея дальше, — а что с вырожденной материей?
— Ну, батареи были заряжены, так что дальше — дело техники. Когда корабль опустился на нужную высоту, мы направили импульс прямо в центр конуса.
— Я впечатлен, — удивился Андрей, — неужели инк когга такой умный, что может точно рассчитать параметры импульса? Жаль, что не знал этого раньше, не стал бы так рисковать на орбите.
— Параметры импульса рассчитал не инк, — произнес Вихров, — это сделал я.
Андрей с недоумением уставился на него.
— Подожди-ка… Ведь системы корабля контролируются инком. Как тебе удалось вмешаться в его работу?
— Мне помогли.
— Кто?
Вихров замялся. Он не знал, что ответить сыну. Когда он очнулся на полу возле станции метро, эфаналитика рядом не было. Искать его Вихров не стал, потому что было некогда, да он и сомневался в том, что поиски увечаются успехом. Так что оставалось принять все произошедшее как факт, а объяснения оставить на потом.