Реликт
Шрифт:
Стелла вздохнула.
— Ты все понимаешь превратно, и это даже не твоя вина… Моя семья не имеет отношения к мафии. Отец имел — и все. Дед и прадед имели — они тоже умерли. У меня все еще есть дальние родственники, состоящие в организации прадеда, но мы — я, мама, брат, сестра, дядя по линии мамы — не мафиози. Мама и дядя владеют совершенно законным бизнесом. Правда, куплен он был еще моим дедом на «грязные» деньги — но сам бизнес уже давно легален и чист. Мы отошли в сторону от незаконной деятельности…
— Да ладно? — хмыкнул Рик.
— Ой, ну не цепляйтесь
— Это все не объясняет, для чего мне куда-то ехать с человеком, который меня ненавидит, — сказал я. — Тут в воздухе витает запах махрового коварства, знаешь ли, у меня на это нюх.
Стелла снова вздохнула.
— Ну, я немного пересмотрела свои взгляды на тебя и наш… «инцидент». Ты оказался не таким монстром, каким казался ранее, и я там была неправа. Вряд ли мы когда-нибудь станем друзьями, но топор войны я решила закопать. И в знак примирения я приглашаю тебя на званый обед.
Я снова шумно втянул воздух ноздрями.
— Хитрым коварным планом и недосказанностью запахло еще сильнее… А что, у людей разве действительно есть обычай приглашать в гости бывших врагов?
— Ну, вообще-то есть много подобных, — заметил Морти, отхлебнув кока-колы. — Например, индейцы заключали мир, совместно раскуривая «трубку мира», для чего враждующие вожди и воины садились в круг и вместе курили священную трубку. Не совсем обед, но по смыслу похоже. Еще у некоторых народов, практикующих кровную месть, был обычай, что в случае, если дело улаживали миром, путем выкупа или иначе, то простивший «мститель» должен был побрить своего «кровника» опасной бритвой. И если «кровник» после этого оставался жив — кровная месть отменялась.
Я с сомнением покосился на Стеллу:
— Тогда давай мы в знак примирения пообедаем в столовой, а к семье ты поедешь без меня, а?
— Нет-нет, все не так просто, — возразила Стелла. — Ты простил меня в обмен на услугу — и я прощу тебя в обмен на услугу. Понимаешь, тут такое дело, что по легенде, которую я сочинила для моей семьи, я поступила в суперэлитную государственную учебку, где готовят разведчиков, шпионов, следователей, агентов и так далее. Легенда эта немножко трещит, главным образом из-за недоверия брата, так как он немного в теме. Поэтому я хочу, чтобы ты сыграл роль моего однокашника из той же учебки.
— Из меня получится так себе «спецагент». Меня можно будет разоблачить парой примитивных вопросов, особенно от твоего брата, который немного в теме.
— А тут все просто. Я учусь якобы на отделении для аналитиков и следователей, а ты будешь с отделения для «силовых оперативников», так сказать. Как чистый силовик, ты моего брата в два счета за пояс заткнешь — ну там, кочергу согнуть, ножи покидать — а на любые прочие расспросы ответ один — «секрет». Но когда все увидят, как ты крут — сомнения в существовании спецучебки пропадут.
Я вздохнул: грызут меня неясные сомнения, и все тут.
— Ну, я даже не знаю…
— А что, идея хороша, — внезапно сказала Ева. — Худой мир лучше доброй
— Помню, помню, — ответила Стелла. — Это уже неактуально для меня.
Я снова вздохнул.
— Ну ладно, сразу после обеда?
— Да нет, до обеда. Пара часов езды — и мы на месте.
— Мне вначале пообедать надо.
Стелла хихикнула:
— А вот это зря. Не нужно обедать, если тебя приглашают в гости на званый обед. Моя мама замечательно готовит, но только по праздникам. Наш повар тоже мастер, и на самые важные праздники готовят и мама, и повар. Мама специально наняла мастера из крутого ресторана, чтоб было с кем состязаться, и будет тьма деликатесов. Хочешь пари? На праздничном столе будет как минимум одно блюдо, которое ты не пробовал ни разу в жизни, хоть тебе и хрен знает сколько! Ну это я по минимуму, чтобы точно выиграть, но скорей всего, таких блюд будет больше.
— Ладно, уболтала, — вздохнул я.
— Кстати, Войс, — сказала Стелла, — если ты не занята, то я и тебя приглашаю. Ты тоже будешь моей однокашницей, но из группы хакеров.
— Хорошо, — согласилась Войс.
И мы поехали аккурат перед обедом, на красном джипе Стеллы.
О парнях и священниках
И мы поехали аккурат перед обедом, на красном джипе Стеллы.
— Только договариваемся так, — сказала она, выруливая с территории. — Ты, Владислав, будешь якобы моим парнем, а ты, Войс — моя подруга. А между собой вы вроде как шапочно знакомы. Договорились?
— А зачем так? — спросил я. — Почему я не могу быть парнем Войс?
— Потому что приглашать на семейный праздник подругу вполне естественно, хоть она и не семья, а вот парня подруги, который, получается, лично мне вдвойне не семья, уже немного странно. Это во-первых. А во-вторых, там будет закадычный дружок моего брата, и вот он постоянно ко мне пытается подкатить. Ко всему прочему, он нравится моей матери, так что обойтись с ним жестко я не могу, ибо это означает поссориться сразу и с братом, и с мамой. Надеюсь, Владислав, ты там раскроешься во всей своей красе, может, этот говнюк хотя бы на контрасте с тобой поймет, что я в гробу видала такого парня, как он!
Войс прыснула.
— А что, он совсем никчемный? Интересный выбор друзей у твоего брата.
Стелла вздохнула.
— Ну, не то чтоб совсем, но… Объективно, в абсолютном понимании, Питер — так его зовут — неплох. В меру умен, в меру красив, в меру состоятелен… Но с моей точки зрения он — посредственность. И больше всего меня в нем бесит не то, что он посредственный, а то, что Питер ходит через пень-колоду на бокс и потому считает себя трындец каким крутым, а потому я должна быть счастлива упасть перед ним с раздвинутыми ногами! О, как меня порой тянет заманить его в дальнюю часть дома и отмудохать так, чтобы мама родная не узнала! Может, понял бы, что ни хрена он не крутой.