Реликтовая популяция. Книга 2
Шрифт:
Этого еще не хватало!
Он резко её стряхнул, отскочил в сторону и ухватился за рукоять меча, готовый расквитаться с обидчиком или с кем-то, кто увидел в нём кого-то, а теперь, как Харану показалось, намеревается либо его задержать, либо ещё проделать нечто, не нужное для него, когда он уже собрался покинуть столицу бандеки. Во всяком случае, никто в Габуне не имел с ним таких панибратских отношений, позволяющих так безвозбранно хватать его за плечо.
Полный купор тескомовцев, почти полностью окруживших Харана, отметив его резвость и настроение вступить в драку, разразился веселым хохотом, ещё больше разозлив Харана. Он хотел уже было задать резонный вопрос купорену, чья светло-зелёная отметка сияла на меленрае как новая: по какому это праву они решили повеселиться на его счёт? Но тут же узнал в них купор, встреченный на дороге, во главе со звеньевым, которому он оказал первую помощь.
Харан облегченно улыбнулся и оставил в покое меч.
– Вижу, здоров? – поприветствовал он купорена, средних лет бойца с широко расставленными карими глазами и маленьким ртом, затерянным между щёк и носа солидного размера.
– Как видишь, – радушно поздоровался с ним купорен и назвался: – Мой нэм: Теслан Такот Теребонта. Будем знакомы?
Харан внутри напрягся, помедлил с ответом.
– Мой нэм невелик, – смущаясь, проговорил он и тоже назвался.
– Нам, тескомовцам, Харан, на твой низкий нэм нечего коситься. Мы с тобой не софурсники, конечно, но почти рядом, а вот Цимонта, посмотри на него, – Теслан ткнул пальцем в живот здоровяка, которого Харан запомнил при первой встрече, – у него нэм и того ниже. Да нас это не смущает. Так что оставь при себе эти глупости – низкий нэм… Потом, я хорошо видел, как ты владеешь мечом.
– Немного могу, – скромно произнёс Харан.
Он тоже видел Теслана в бою, так что мог сравнивать своё и его умение. Тогда Теслан успел раскроить головы двум бандитам и пошёл на выручку своему бойцу, окруженному опритами со всех сторон. В свалке он пропустил удар ножа, нанесенный сзади, но в том уже не его вина, а итог расклада боя – оприт подкрался и сделал своё дело.
– И к тому же врач?
– Это у меня, похоже, получается лучше, – улыбнулся Харан.
Толстощекое лицо купорена тоже засветилось улыбкой.
– Я это почувствовал, – похлопал он себя по боку, затронутого ударом ножа, а потом Харана по локтю. – Спасибо тебе, уважаемый Харан. Не дёргайся ты так. Хотя нэм твой и низок, но для меня ты уважаемый. Наш врач в гетто был весьма поражён твоим искусством, а ему лет двести пятьдесят всех будет, и из них лет двести он занимается только тем, что лечит раны, вправляет вывихи, восстанавливает отрубленное. Сказал, если бы не ты, меня навряд ли донесли бы живым до него.
– Что без лекаря ходите? – не удержался Харан узнать подноготную недавней схватки на дороге.
– А, – хотел было отмахнуться Теслан, но, по-видимому, решился рассказать всё. – Нас тогда послали на дорогу спешно, а ведающий в ранах боец оказался в отлучке. Думали, мы туда и обратно. Знаешь, как подобное случается? Месяц ходишь, год ходишь, встречаешься порой с бандитами, ранки небольшие получаешь. Но всегда под боком тот, кто поможет, если сам, конечно, не пострадает. – Харан согласно кивнул, а купорен продолжал: – Стоит же один раз пренебречь чем-нибудь, вот лекаря, например, не взять, тут же случаются раны посерьёзнее, а то и со смертельным исходом… На моё счастье ты подвернулся. Спас меня. А что? Ты же врач, значит, и правда спас! – Теслан заметил смущение Харана. – Ты перестань думать о себе… Всё, всё! Но вот я о чём. Хотел бы видеть тебя у себя в гостях. В нашей купорке. Как, ребята, – обернулся он к своим бойцам, – пригласим его к себе?.. Слышал? Ну, как? Придёшь – не пожалеешь. Мы умеем привечать тех, кто нам понравился, а ты тем более. Хорошо?
– Спасибо за приглашение. Я согласен, – легко воспринял просьбу купорена Харан, уверенный, что уже завтра утром навсегда покинет этот город. Так почему бы сегодняшний вечер ни провести в кругу здоровых и не кичливых людей, тем более, они его приглашают с охотой, а не он сам напрашивается к ним на вечеринку.
– Тогда так, – деловито заговорил Теслан. – Мы тут должны ещё праузы две подежурить, а потом в гетто. Если хочешь, походи с нами. Сегодня здесь спокойно. Поговорим о том, сём.
Благие мысли Харана уйти из города на следующий день после встречи с тескомовцами улетучились, как дымка с появлением збуна. Его в тот же вечер уговорили, а он беспечно поддался, при том удивляясь своей сговорчивости вступить в хирис – школу тескомовцев, и заодно стать бойцом звена Теслана, поскольку один из его состава сам становился купореном.
Два школьных года пролетели в упражнениях и заботах. Его доучивали читать и писать, владеть мечом, правилам поведения на дорогах, дежурствах в городах, вести поиск и погоню за людьми и путрами. Давали сведения из истории бандеки Сампатании, хотя она была, как утверждали многие, целиком надумана и фальсифицирована, так как некоторые, бывшие лет двести тому назад тескомовцами, слышали её по иному, чем о ней узнавали молодые бойцы.
В школе Харан получал много, но он стал ею тяготиться уже через полгода. Читать и писать он уже умел, многие преподаватели были далеки от требований к Педагогам и страдали косноязычием, а дурболеты любили бесконечно рассказывать о своём боевом прошлом, где без них, якобы, не случилось ни одно более-менее запоминающееся событие. Кроме того, появились откровенные враги в лице некоторых преподавателей. Особенно доставалось от грубостей Тикера, которому независимый нрав Харана почему-то не понравился с первого дня нахождения в хирисе.
Из-за всего этого под всяким предлогом Харан старался проводить время в купоре, где ему было и весело, и уютно, там его окружали друзья и разнообразие жизни.
Однако Тикер был настойчив в своих притязаниях, так что Харан стал подумывать об уходе из Тескома.
Помог случай.
Однажды, дежуря в составе купора в здании кугурума, Харан увидел, как, проходя мимо него, Правитель бандеки гит Гамарнак покачнулся, побледнел и едва не упал на пол, если бы он, выступив из круга своего поста, не подхватил его под руки.
Свита Правителя – члены Справедливого Сената, хотя и всполошились и бросились на подмогу бойцу, но все они знали, что у Правителя такие приступы не редки. Привыкшие к системам закалочных и восстановительных, сенаторы распорядились отнести Гамарнака в ближайшую из них, расположенную в самом здании кугурума, но Харан осмелился им возразить:
– Сейчас он придёт в себя, а вам, уважаемые сенаторы, следует отойти от него, чтобы это случилось быстрее, – заявил он уверенно и даже строго, и зачем-то, но мнению и недоумению сенаторов, положил пальцы своей руки на запястье Правителя.
Харан прощупывал пульс у потерявшего сознание человека. Этому он научился в Курнекании у одного престарелого врачевателя, тот не признавал никаких древних методов лечения и диагностики.
– У них всё делали машины, – разъяснял врачеватель слушателям. – Но что может машина узнать в человеке? Машина может лишь подсказать что там и как. А ты должен знать… Так узнай, как у человека бьётся пульс – этот признак жизни – и ты сразу скажешь, что с ним произошло, происходит и что можно ожидать в ближайшее время…