Релокант
Шрифт:
— А за что дают руны? — спросил его Мишка.
— За убийство Гончей, — пояснил смотритель. — Убьешь три собачки, или кто она там на самом деле, и свободен. Прощай, Красные Миры! На свободу с чистой совестью, так сказать! У нас в бараке такой плакат висел. В смысле, когда я еще живой был.
— А как же их тогда убить? — Мишка даже голову почесал в задумчивости. — Одну из пистолета застрелю, а двух зарезать нужно. Так, что ли?
— В теории, конечно, так, — кивнул смотритель. — Но пока еще это ни у кого не получилось. Гончие, знаешь ли, не слишком любят, когда их режут. А учитывая, что это крайне опасная тварь весом под центнер, попытка ее убить вот этой ковырялкой обычно заканчивается
Мишка глубоко задумался и впился в смотрителя долгим задумчивым взглядом, который тот истолковал совершенно однозначно.
— Шел бы ты домой, парень, — он пододвинул к Мишке его собственную купюру. — Я даже деньги тебе верну, хоть и не положено это. Уходи-ка ты отсюда подобру-поздорову. Сгинешь ведь там ни за грош.
— Я должен пройти Междумирье, — помотал головой Мишка. — Я должен попасть в Желтый Мир. Там мама…
— Так вернись в Преддверие, и поработай там годик-другой, — посоветовал ему смотритель. — Ты неглупый парень, я же вижу. Заработай денег и открой эту чертову дверь. Это же Зазеркалье. Тут денег просто море. Это тебе не какая-то там Земля! Купи защитные умения, невидимость и суперсилу. Нужно-то миллионов пять всего, и ты прошел! Впрочем, заработав такие деньги, ты уже никуда не уйдешь. Я это точно знаю. Красные Миры не отпустят тебя. Слишком уж много тут соблазнов. Не ходи в Междумирье, парень! Спустившись туда сейчас, ты напрасно потеряешь жизнь. И потеряешь ее самым неприятным способом из всех возможных. Поверь, уж я-то знаю, о чем говорю.
— Каким же способом я ее потеряю? — полюбопытствовал Мишка.
— Тебя сожрут заживо, — хладнокровно ответил смотритель. — С первого раза ты не сможешь убить Гончую, а вот она тебя убьет точно. Поверь, она прекрасно умеет это делать. Ведь ее создали именно для этого.
— Я все-таки рискну, — упрямо ответил Мишка.
— Тогда распишись, что прошел вводный инструктаж, — смотритель пододвинул ему еще один лист. — Браслет приложи вот сюда. У меня тут строгая отчетность, на минуточку. Без пройденного инструктажа я в Междумирье никого не пускаю.
— А когда это я успел его пройти? — изумился Мишка, но браслет послушно приложил.
— Да вот только что, — ответил смотритель, удовлетворенно глядя на подпись, которая появилась на бумаге. Лист растаял в воздухе, но это уже не имело никакого значения. В Зазеркалье документы никуда не пропадали. — Зря я перед тобой распинался, что ли? Ну! Чего встал? Иди, раз решил. У тебя ровно двадцать четыре часа. Время пошло!
Глава 18
Междумирье. Дархан. Красная ветвь миров. Двадцатый день после релокации.
Город был пустынным и странно знакомым. Знакомой до боли была застройка, которую мигом признал бы любой горожанин Земли. Именно такими и были окраины почти всех европейских городов, которые из промышленных зон постепенно превратились в места, где жили всякие неудачники и безработные в третьем поколении. Брошенные предприятия, на продукцию которых больше не было спроса, становились прибежищем уличных банд, наркоманов и бомжей, а жилые дома пугали выбитыми окнами, заколоченными для тепла, как попало.
Мишка двинулся по улице, периодически заглядывая в пустые магазины и квартиры. Ему нужны пути отступления, нужны места, где он сможет переждать атаку, нужны проходные подъезды и пожарные лестницы. Он прекрасно понимал, что у него нет шансов найти последнюю дверь с первой же попытки, его стратегия была иной. Каждый раз он будет уходить все дальше и дальше, пока не дойдет до цели. А уже потом он сможет спланировать свой путь так, чтобы не погибнуть по дороге. А пока у него есть в запасе девять жизней, как у кошки. Мишка даже хмыкнул от такого сравнения.
Город давил на него. Он был просто огромным. В этом Мишка убедился, когда залез на крышу. Он лег на живот, ощущая приятное тепло нагретой на солнышке кровли и до боли всматривался в окружающие его дома, тщетно пытаясь увидеть опасности Междумирья. Но их он не видел. Лишь легкий ветерок лениво гонял по асфальту старую газету, читать которую тут было некому. Мишка прошел по крыше огромного дома из конца в конец. Он пересек по кровле целый квартал, что и неудивительно. Дома тут стояли плотно, переходя один в другой без промежутков. Когда-то в городах земля была дорогой, раз строили так тесно. Видимо, раньше не было клубных миров, где покупать недвижимость было гораздо выгодней и перспективней. Ведь она будет твоей целую вечность.
Стоп! Кое-что привлекло его взор. Ну, конечно же. Это же Междумирье, и он в нем далеко не первый… Хотя, какое там! Он тут даже не тысячный, и все эти люди имели схожие проблемы. И эти проблемы они решали максимально простым путем. На стене дома напротив была нарисована большая белая стрелка, и о ее назначении догадаться было совсем несложно. Она вела именно туда, куда надо. Тогда почему пройти это место так сложно? Мишка недоумевал. Иди себе по стрелке и попадешь прямо к цели. Видимо, он все-таки чего-то не понимает. Не может быть так просто.
Мишка вновь спустился на улицу, и пошел, ориентируясь на направление, которое указывала то одна стрелка, то другая. Он шел бесконечными, почти одинаковыми кварталами уже больше часа, как вдруг почувствовал, как на его затылке шевельнулись волосы. С чего бы это? Мишка медленно обернулся и обомлел. Антрацитно-черное тело Гончей переливалось упругими мышцами, которые катались под гладкой лоснящейся кожей, словно живые. Вытянутая безглазая морда с вывернутыми ноздрями втягивала в себя воздух, медленно поворачиваясь в сторону Мишки. Она его явно заметила. А ведь эта тварь по-своему красива, как-то отстраненно подумал Мишка. Красива и опасна. В холке примерно метр двадцать, длинное сильное тело и крепкие челюсти. Глаз не было, зато длинные уши стояли торчком, а значит слух у местного стража был отменным. Осознав это, Мишка даже дышать перестал, лишь тронул рукой рукоять пистолета, в котором был всего лишь один патрон.
На удивление, Гончая не кинулась на него, а черной тенью скользнула за угол, откуда полился тягучий рев, низкий, почти на грани слышимости. Этот звук был так страшен, что Мишка облился потом и ослаб в коленках. У него даже зубы заныли, словно вошли с этим звуком в резонанс. Инфразвук, догадался он. Только у низких частот такой эффект. А рев этот зовет остальных. Черта с два они по одной ходят, зная, что у человека в Междумирье есть оружие.
Мишка скользнул в подъезд и белкой взлетел на третий этаж, захлопнув за собой дверь какой-то квартиры. Тут и засов был, и Мишка с клацаньем задвинул его до упора. Он, едва уняв бьющееся сердце, выглянул вниз, на улицу. Да, он не ошибся. Три гончие стояли внизу, и водили по сторонам головами, раздувая ноздри. Одна из них негромко рыкнула, и рысцой побежала прямо к тому месту, где еще совсем недавно стоял Мишка. Гончая опустила голову вниз и безошибочно нырнула в тот самый подъезд, куда только что он забежал. Твою ж мать! Мишка сполз по стене, затравленно глядя на запертую дверь. Они не должны его тут достать! За дверью завозились, и Мишка с ужасом увидел, как медленно поворачивается дверная ручка, а дверь начинает сотрясаться от толчков тяжелого тела. Засов еще держал, но дверь была довольно хлипкой, и долго такого издевательства не выдержит. Это было очевидно.