Ремесло древней Руси
Шрифт:
Единичные случаи отрыва древнерусских деревенских вещей от своих небольших районов нормального сбыта могут быть в каждом конкретном случае объяснены исторически (принудительное переселение, работорговля, поход) и в качестве исключений не опровергают, а подтверждают установленную выше «сеть мелких местных рынков», характерную для русской феодальной деревни.
Произведенный посильный «разбор экономических данных о каждом мелком промышленнике» (потребовавший трудоемкой и кропотливой работы по выискиванию среди многих тысяч курганных предметов вещей, изготовленных одним ремесленником) вознаградил нас конкретными сведениями о деревенских литейщиках, обслуживавших ограниченный район радиусом в 10–15 км.
При таких незначительных размерах района сбыта височных колец, перстней, пряжек и различной «гривной утвари» не
Если на карту распространения семилопастных (вятичских) и семилучевых (радимичских) височных колец мы нанесем наши районы сбыта продукции одной мастерской, то окажется, что для удовлетворения потребности всех вятичских женщин в традиционных украшениях необходимо было около 150 мастерских, разбросанных на расстоянии 20–30 км друг от друга.
Для самого маленького племени — радимичей — нужно было 40–50 литейных мастерских, чтобы сеть их мелких рынков покрыла территорию распространения семилучевых височных колец.
2. Районы сбыта продукции городских мастеров
Изучение городского ремесла с точки зрения его экономических связей сопряжено с большими трудностями, чем изучение ремесла деревенского. Неоднократно отмечавшееся отсутствие городских некрополей после XI в. лишает нас того устойчивого статистического фундамента, которым мы располагаем для деревни в виде многочисленных курганов.
Кроме того, для той части городского населения, которая оставила нам археологические следы в виде кладов драгоценностей, т. е. для княжеско-боярской среды, необходимо отметить несравненно большую подвижность по сравнению с жителями деревни. То, что для крестьянок XI–XIII вв. было исключением (притом почти всегда принудительным), то для княгинь и боярынь было обычным явлением, Перемещения князей на княжеских столах (производившиеся всегда со свитой), выдача замуж за далекого князя, наконец, простые путешествия с целью навестить родственников — все эти перемещения людей неизбежно были связаны и с перемещением предметов личного обихода. Легкость общения между собой боярства разных городов и княжеств еще больше усложняла картину.
Приведу два примера. В дружинном кургане Ростово-Суздальской Руси А.С. Уваровым был найден поясной набор с квадратными литыми бляшками, украшенными пышным изображением княжеского знака Ярослава Мудрого. Такой же поясной набор был обнаружен в одном из новгородских курганов в Приладожье. Бляшки обоих наборов отлиты в одной форме. Расстояние между обоими пунктами — около 450 км. По свидетельству В.Н. Татищева, Ярослав первоначально княжил в Ростове, а затем в Новгороде. Дружинники (может быть, близкие слуги князя, с княжеской тамгой на поясе) сопровождали князя при переходе с одного стола на другой, и могилы их оказались и в Ростовской, и в Новгородской землях [916] .
916
Б.А. Рыбаков. Знаки собственности, стр. 240, 241.
Второй пример. В Старой Рязани в составе клада 1868 г. найдены тонкие тисненые бляшки, оттиснутые на одном штампе с бляшками из Киевского княжества (Княжья Гора) и из клада близ Чернигова (Святое озеро). Кроме того, там же есть серебряные тисненые колты с чернью, близкие к работе черниговских мастеров и представляющие единичную находку в рязанских древностях. В «Сказании о приходе Батыя на Рязань» говорится о том, что татары ограбили не только коренных рязанцев, но и оказавшихся здесь их киевских и черниговских «сродников», «узорочье» которых особо отмечено автором «сказания». Не с этим ли связано сходство рязанских колтов с черниговскими и полное тождество тисненых бляшек с княжегородскими и святоозерскими?
В городах Среднего Приднепровья к предметам литейной техники добавляются, в качестве объектов исследования, вещи из тонкого серебра, тисненные на матрицах.
В разделе, посвященном тиснению, уже указывалась находка восьми колтов (типа Ханенко, № 973) в Киеве и двух тождественных им колтов в Переяславле. Расстояние — 70 км. Две пары колтов с хорошим черневым рисунком найдены в двух пунктах: в Мартыновке на р. Роси и в Терехове на Оке (расстояние — ок. 480 км) [917] .
917
А.А. Бобринский. Курганы…, табл. XX, рис. 7–8; А.С. Гущин. Памятники…, табл. XIV и XV. — У Н.П. Кондакова в «Русских древностях» первый пункт ошибочно назван не Мартыновкой, а Мироновским фольварком, стр. 116–117.
Полуцилиндрики для подвешивания колтов, сделанные на одной матрице, найдены в Святоозерском кладе и в Черниговском 1887 г. (золото) (расстояние — 17 км).
Но наиболее массовой все же является литейная продукция, представленная змеевиками и крестами — энколпионами. К сожалению, большинство их относится к случайным находкам и лишь немногие поддаются географическому определению. Важнейшие фототипические публикации энколпионов принадлежат Б.И. Ханенко, Леопардову, Черневу, а также Н. Петрову [918] .
918
Б.И. и В.И. Ханенко. Древности Приднепровья. Кресты и образки, вып. I и II, Киев, 1907. — Ввиду сплошной нумерации в обоих выпусках ссылки делаю только на номер рисунка; Леопардов и Чернев. Сборник снимков с предметов древностей, находящихся в Киеве в частных руках, вып. 1, 2 и 3–4; Н. Петров. Альбом достопримечательностей Церковно-археологического музея Киевской духовной академии, Киев, 1915; Каталог собрания древностей А.С. Уварова, М., 1907. Кроме того, использованы коллекции Московского и Киевского Исторических музеев.
Всего в моем распоряжении было 342 энколпиона, потребовавших 58 311 сопоставлений. Основной район их распространения очерчивается следующими пунктами:
Киев
Белгород
Сахновка (р. Рось)
Вышгород
Житомир
Витичев
Любеч
Овруч
Владимир Волынский
Васильков
Белая Церковь
Чернигов
Богуслав
Городок (близ Радомысля)
Перещепино (близ Полтавы)
Райковецкое Городище
Девичь-Гора
Канев
Княжья Гора
Как видим, главный район бытования энколпионов — это Среднее Приднепровье.
Удалось обнаружить 32 различных литейных формы с общим количеством в 127 отливок. Большинство форм имело от 2 до 5 отливок, но некоторые — по 8, 12 и даже 16 отливок. Остановлюсь на последнем случае, как на наиболее полном [919] .
Крест-складень — литой из бронзы с тщательной скульптурной работой, но с обратными надписями, происшедшими оттого, что мастер резал их прямо на литейной форме; поэтому на отливке они получились негативными. (Рис. 105). Дата устанавливается по находкам их в Киеве в комплексах 1240 г. (землянка близ Михайловского монастыря и тайник Десятинной церкви, через который киевляне пытались бежать во время осады города Батыем).
919
Б.И. и В.И. Ханенко. Ук. соч., рис. 41 и 42 (Княжья Гора); Леопардов и Чернев. Ук. соч., табл. IV–V, рис. 28, 29; вып. 2, табл. I–II, рис. 3; табл. III, рис. 10, 11; вып. 3, табл. IV, рис. 1; Н. Петров. Ук. соч., табл. XVII, рис. 1, 2; Раскопки Гезе на городище Девичья-Гора (фотоархив ИИМК, № 3733); Находки близ Канева (фотоархив ИИМК, № 4036); М.К. Каргер. Тайник под развалинами Десятинной церкви в Киеве (КСИИМК, вып. X, рис. 25); Коллекции ГИМ и Киевского исторического музея; ОАК за 1900 г., стр. 97.