Ремонт в замке Дракулы
Шрифт:
— Да, — Кара была с ней согласна, — работа... беспокойная.
Хотя… последние дни должность примарской секретарши тоже нельзя было назвать непыльной: забеги по подземельям, взрывы, смертельные чары в исполнении необученного начальства!
— Кара, а давай больше не будем экспериментировать?
— Да-да-давай, — ответить удалось не сразу.
— Тогда пойдем?
Кара сняла туфлю и осторожно бросила ее за границу зеленой поляны. Туфля подняла облачко серой пыли и осталась лежать. Целая.
— Пойдем, — согласилась она, — только цветочек свой
— Какой ещё... — Бажена осмотрелась.
Прямо под коленкой, что была ближе всего к границе в тленным кругом, в зеленой травке нерешительно распустился солнечный одуванчик.
Бажена, не имеющая привычки сидеть в траве где попало, (вдруг гвоздь? или клещ? или змея? к чему змее такие проблемы, да?) была уверена, когда они пришли, никаких цветочков тут не было.
— А знаешь, Кара. — решила она. — Пусть тут растет. Горы, чистый воздух, просторно, — она осмотрелась, — теперь... А у меня, знаешь ли, редкий талант к убийству садовых цветов. Что-то мне подсказывает, долго он в неволе не протянет. А отсюда я его всегда заберу, да, желтенький? Будешь меня ждать?
То ли ветерок подул, то ли желтенький нервно дернул листиком, подтверждая, что он обязательно будет ждать свою даму сердца днем и ночью, без перерывов на выходные и праздники.
— Хороший желтик… — прошептала Бажена напоследок, стараясь ступать так, чтобы не поднимать пылевое облако с каждым шагом. — Хороший.
Вечный бессмертный, представляющийся «в этом времени» и «этой местности» как Дин Алес, круто вывернул руль на серпантине.
«Этой местностью» он считал территорию Евросоюза, для которой были изготовлены текущие документы.
Не границе содружества проблем не возникло. Как, впрочем, и всегда. Какие могут быть проблемы у белого мужчины с паспортом гражданина ФРГ, выданного муниципалитетом города Мюнхена?
Обычно проблемы у тех, кто пытается не выехать, а въехать. Особенно, если из страны Ближнего Востока, по туристической визе и в составе семьи из двенадцати человек.
На выезде бессмертный безучастно скользнул взглядом по машинам, стоящим по ту сторону границы. Отметил тайник с запрещенными у людей веществами в шинах ближайшего авто и двойное дно у фургона в самом конце очереди.
В нем скрывались пятеро человек. Дышали они едва ощутимо, хотя сердца бились как у бегунов на короткой дистанции. Людям в двойном дне было страшно.
Будь мистер Алес на отдыхе, он непременно бы остановился и «помог» коллегам обнаружить эти хорошо замаскированные тайники. Но мистер Алес
Другой бессмертный и не подумал бы лезть в людские дела, но не он. Призвание на тысячелетия погрузило его в дела существ, чья жизнь его братьям и сестрам казалась кратким мигом. Вот человечек лежит беспомощным комком, отвернешься на какие-то полвека — он уже разваливается от старости.
Инспектор не разделял такого отношения. Жизнь среди людей научила его бОльшему. Здесь, среди смертных, он каждый день чувствовал себя много более живым, чем в родном гнезде.
Его мать, глава клана, знала это и с пониманием относилась к желанию жить среди смертных.
Когда был заключен договор о мирной жизни, великий пакт, обязавший людей, бессмертных и человеческих магов жить в согласии, он был там.
Был первым, кто выступил за этот договор.
Был первым, кто добровольно стал его хранителем.
Время стерло намеки на смертных, бывших на том собрании. Уже через три сотни лет люди забыли о договоре, будто того никогда и не было.
Среди людей только колдуны сохранили это знание. И то, благодаря лишь архивариусам — отдельной касте магов, собирающих и хранящих информацию с первых дней человечества по нынешнее время.
С помощью энергии, которую они зовут «магией», смертные колдуны научились продлевать жизнь в три и даже четыре раза. За это время они стараются оставить для потомков как можно больше записей.
Говорят, хранилище в их секретной столице в сотни раз превышает все библиотеки смертных людей.
Однажды колдуны вернули людям утерянные знания о договоре. Обратно. И теперь люди снова знают. Но не все. Только правители, редкие единицы, которым известна истина.
Но даже у колдунов нет всего. У них — лишь часть огромного полотна, клочок пёстрого одеяла, наивно принятый ими за целый кусок.
В те времена героев и воинов главные договоры произносились голосом и хранились в памяти. Тогда порядок бытия держался на чести и слове.
Пусть никто из смертных уже не помнит этих слов, но он — вечный бессмертный. Однажды дав клятву следить за соблюдением договора о мире, тот, что зовётся Дином Алесом, не нарушает её.
Клятва, данная смертными, истлела с их телами. Клятва, данная Дином Алесом, на тысячи лет бросила его в бурлящую человеческую жизнь с одной миссией — оберегать смертных от его собственных сородичей. От бессмертных, которые нарушили закон и нанесли вред человеческому существу.
Многие не справлялись с жаждой крови. Были те, кто сходил с ума от старых воспоминаний, о временах, когда они, вечные, были в этом мире богами.
Преступники-вампиры знали, что за ними придут. Выстраивали ловушки, ловко скрывались. Найти и призвать таких преступников к ответу мог только такой же бессмертный.
Он — Хранитель Договора, Вечный Черного Крыла. Прошедший тысячелетние войны и помнивший всех, с кем доводилось биться. Он занимался самыми сложными и запутанными делами этого мира.