Ренни
Шрифт:
Джессика Гаджиала
РЕННИ
Серия: "МК Приспешники" — 6
Переводчик: Вера Васюнина
Редактор: Екатерина Камченкова
Обложка: Вера Васюнина
Глава 1
Мина
— Это не Грасси.
В самом деле, о чем они вообще думали, подозревая их? Я имею в виду, что было легко делать поспешные выводы, когда у вас был очевидец, который их опознал. Вы знаете, особенно когда
Но это, по моему скромному мнению, не было оправданием для того, чтобы идти с войной по ослиной теории.
Это, однако, не помешало мужчинам разглагольствовать, бредить и строить планы по уничтожению того, кто, как я знала, был в основном неопасной семьей мафии, с которой у них был мир задолго до того, как Рейн даже пришел к власти.
Я прислонилась спиной к стене, скрестив руки на груди, позволяя игнорировать себя. Я была почти уверена, что никто даже не слышал от меня о том, что это не Грасси. Но они были на взводе, а я была посторонней, так что они все равно не собирались слушать меня, пока не успокоятся.
Я не была уверена, о чем думала Ло, когда она оторвала меня от другой работы, в которой я действительно преуспевала, и вернула меня на побережье Навесинк, чтобы наблюдать за чертовыми улучшениями комплекса Приспешников и посмотреть, что я могу сделать, чтобы помочь им создать профиль для людей, которые за ними охотились.
На самом деле, она знала лучше.
Дело не в том, что я плохо справлялась со своей работой. Было не так много профайлеров, работающих вне правоохранительных органов, которые были лучше меня. Но, как бы то ни было, она знала, что у меня есть предпочтения. Она знала, что я люблю работать на расстоянии. Мне нравилось наблюдать за ситуацией и видеть все с высоты птичьего полета. Это помогало мне оставаться объективной. Это уберегало меня от той дерьмовой лжи, которой большинство людей так или иначе кормили бы меня. И, в конце концов, это избавляло меня от многих разочарований.
Но я была посреди хаоса в общей комнате их комплекса, все это недавно переделали, потому что, ну, все было покрыто кровью. Я сама не видела этой части, видя, как ребята убирали ее, но я могла только представить, что это была полная и абсолютная кровавая баня, учитывая, сколько людей они потеряли в ночь засады.
Не то чтобы я избегала крови. Честно говоря, того, что я видела на фотографиях жестоких изнасилований, пыток и убийств, да, этого было достаточно, чтобы свести с ума любого. Но они всегда были в таком стерильном виде — я всегда видела это на фотографиях.
Снова, давая мне дистанцию.
Мне нравилось, чтобы моя жизнь, насколько это возможно, была чистой и разделенной на части.
Это было то, что Ло делала в прошлом. В то время как остальная часть команды большую часть времени была погружена в темные вещи, я наблюдала за ними издалека.
Как мне это нравилось.
Это было не потому, что я плохо срабатывалась с другими; я просто лучше сосредотачивалась на работе, когда у меня не было кучки сильных личностей, дышащих мне в затылок или подвергающих сомнению каждую мою теорию.
— Это
Конечно, он был единственным из них, кто слышал меня, слушал меня. С другой стороны, он всегда слушал меня.
Это должно было быть лестно. На самом деле, если бы это был кто-то другой, это, вероятно, было бы так. Но Ренни не был тем, кого я хотела бы постоянно слушать. Потому что Ренни, как и я, никогда просто не прислушивался к словам. Ренни улавливал интонацию, размышлял о мотивах, стоящих за словами, извлекал кусочки твоей души из того, что выходило у тебя изо рта.
Ренни профилировал.
И точно так же, как врачи поднимают болезненные темы пациентов, так и профайлеры поднимают такие же темы.
Мне не нравилось, что он мог прочесть в моих словах больше, чем то, что я хотела сказать. Что было лицемерием с моей стороны, я знаю, будучи в той области, в которой я была, но так оно и было.
Так что пограничный навязчивый флирт Ренни со мной в течение последних нескольких недель, в то же время очаровательный, милый, а иногда и очень соблазнительный, ни к чему не приведет.
Потому что, давайте посмотрим правде в глаза, тому, кто составлял профиль людей, было достаточно трудно поддерживать отношения с обычным человеком. А когда два профайлера становятся горячими и потными или все становится серьезным? Ох, нет.
Это было бы взрывоопасно как в хорошем, так и в плохом смысле.
Но в основном в плохом.
Если бы я захотела увидеть, как взорвется дерьмо, я бы позволила Ло снова отправить меня за границу.
Кроме того, как и моя профессиональная жизнь, я любила, чтобы моя личная жизнь была чистой и разделенной.
Значит, Ренни не будет частью моей жизни.
Дело закрыто.
— Это не Грасси, — повторила я, кивая и отводя взгляд от Дюка и Пенни, чувствуя, что слишком увлечена их маленькой историей любви. Ну, знаете, с профессиональной точки зрения. Или, по крайней мере, я говорила себе эту ложь.
— Почему ты так считаешь? — настаивал он, заставляя меня повернуться и посмотреть на него, обнаружив, что он гораздо ближе, чем я ожидала, его плечо почти касалось моего.
Итак, я никогда раньше не увлекалась рыжими. Да, это было немного предвзято с моей стороны, но что я могу сказать, политкорректно признавать это или нет, этого просто никогда не было. Мне нравились более темные черты лица — темные волосы, темные глаза, загорелая кожа. Это было просто мое личное предпочтение.
Тем не менее, Ренни был слишком хорош для своей или любой другой женщины в радиусе двадцати футов от него.
Он был высоким, стройным и сильным. Вы могли бы даже сказать, что он тощий, если бы видели его без рубашки. Я видела. Несколько раз. И, что ж, иногда худощавый крепыш был таким же горячим, как и толстый крепыш. Потому что у него был пресс из восьми кубиков. Да, восьми. И у него был самый глубокий пояс Адониса, который я когда-либо видела в своей жизни. Учитывая, что я прожила полжизни в Хейлшторме в окружении тонны подтянутых и часто ходивших без рубашек мужчин, это о чем-то говорило. Он также был покрыт татуировками. Они были на его груди, спине, руках.