Репит
Шрифт:
— Клем останется здесь на некоторое время. Это ближе к ее нынешней работе.
— Нет проблем. — Лейф делает большой глоток пива, почесывая Горди за ушами. — Я буду спать на диване.
— Типо так ты спрашиваешь, можно ли остаться? — спрашивает Эд со слабой улыбкой.
Лейф усмехается.
— Придурок! Мы не виделись почти полгода, а ты не хочешь провести время со мной, с твоим родным братом? Черт, я вернулся на восточное побережье ради тебя.
— Что-то с трудом вериться, — Эд широко улыбается. — Давай колись, что натворил, придурок.
Теперь Лейф гримасничает, делая вид, что не хочет отвечать.
— Возможно, я переспал с кем не должен был. И не один раз. Знаешь ли, такое случается.
— Я же сказал тебе, не трахайся там, где работаешь.
— О, это ценный совет от тебя, — смеется Лейф. — Кроме того, я там не работал. Был просто приглашенным мастером. И этот роман не должен был стать постоянным. Так у тебя найдется для меня место в гостиной или нет?
— Конечно. Ты сказал своим старым клиентам, что возвращаешься в город?
— Я разместил пост в Instagram.
— Хорошо.
— Ты тоже татуировщик? — спрашиваю я. — И что ты имеешь в виду, говоря, о ценном совете от Эда?
Лейф изучает меня с любопытством. Или, может быть, он просто немного ошеломлен.
— Да, Клем, он тоже татуировщик, — встревает Эд. — Мы оба учились у моего дяди. Раньше салон был его.
— Господи, это странно, — бормочет Лейф, глядя на меня.
— Заткнись, идиот.
— Прости, просто… амнезия. Дерьмо.
— Ты уже это говорил. — Я делаю глоток пива.
Мне очень хочется, что Лейф ответил на мой второй вопрос, но я не настаиваю. Эд сейчас расслаблен и счастлив. Вопросы могут подождать. Но не все.
— Погоди. На вывеске тату-салона написано: «Ларсен и сыновья»?
— Дядя Карл думал, что это звучит лучше, чем племянники, — отвечает Эд. — Я так часто околачивалась поблизости, что он говорил мне взять метлу или убраться. Примерно так я и начал. Потом Лейф тоже заинтересовался, и мы оба жутко доставали его при каждом удобном случае.
Лейф встает и идет на кухню.
— Хорошие были времена. Виски?
— Над холодильником.
— На случай, если я забуду упомянуть об этом позже, я всегда был твоим любимым Ларсеном, Клементина. Ты просто обожала меня.
После тех эпитетов, какими он меня наградил ранее, в это плохо вериться.
— Конечно, Лейф. Спасибо за информацию.
— Это было полностью платонически. В сущности, я был для тебя недостижимым объектом обожания.
— Теперь понятно, почему тебе пришлось бежать с западного побережья, — говорит Эд, качая головой, но все равно ухмыляясь. — Ты здесь меньше десяти минут, а мы уже почувствовали, как хорошо было до твоего появления.
— В каком стиле вы работаете: традиционный, реализм, акварель или что-то еще? — спрашиваю я. На работе я пролистала несколько книг по татуировкам, потому что мне все интересно в Эде, и, если присутствие брата, заставит его говорить, то Лейф получит футон и все, что захочет.
— Я занимаюсь неотрадиционализмом, — отвечает Эд. — Как у тебя на руке.
— У тебя такие же?
— Некоторые, — он показал голубую розу на тыльной стороне правой руки. — На моей спине есть более традиционная японская часть, а сбоку минималистическая «тонкие линии», которые сделал Лейф. Это его конек. В вообще у меня есть татуировки разных стилей.
— Вы сами их делали?
Лейф смеется, неся три бокала с виски на пару пальцев в каждом.
— Да, — Эд берет свой стакан и снова улыбаясь. — На бедре, когда только начинал.
— Какой там рисунок?
— Якорь, кельтский узел и ещё кое-что. Там у меня полный сумбур. У Лейфа то же.
Его брат кивает.
— Но это не только наша вина. Мы оба позволили нескольким ученикам практиковаться на нас.
— Ваш дядя еще жив?
— Нет. Он скончался несколько лет назад. Рак, как и у твоей мамы, — говорит Эд. — Только у него был рак легких. Он выкуривал по пачке сигарет всю свою жизнь. Ему еще повезло, что он протянул так долго.
— Соболезную.
— Спасибо.
— За дядю Карла!
Лейф поднимает бокал, и мы с Эдом делаем то же самое.
— Итак, — Лейф снова откидывается на спинку стула. — Вы не пара, но живете вместе? Как это работает? Потому что из того, что я слышал от мамы, разрыв был похож на взрыв Звезды Смерти. — Он изображает руками взрыв, добавив несколько довольно тревожных и жестоких звуков в качестве аккомпанемента.
— Звезды Смерти? — спрашиваю я.
— Это из научно-фантастического фильма. Как-нибудь посмотрим, — говорит Эд.
— И я говорю не о старой кино версии, — продолжает Лейф, — а о цифровой, где можно почувствовать ударную волну всем телом.
Его энтузиазм только заставляет меня сильнее нахмурится.
— Думаю, я поняла.
— Все это до тех пор, пока я не верну Клем ее взнос, изменю договор и все такое, — говорит Эд, возвращаясь к вопросу брата.
Лейф хмурится.
— Кажется, мама говорила, что ты уже все уладил? — он смотрит на Эда, у которого очень странное выражения лица, и продолжает: — Господи. Брат, извини, но я не могу угнаться за тем, что ты сейчас говоришь нашим родителям или своей бывшей девушке.
— Все сделано? — спрашиваю я, ставя стакан на кофейный столик.
Выругавшись себе под нос, Эд бросает на брата еще один злобный взгляд.
Лейф отпивает виски и отводит взгляд. Куда угодно, только не на меня и не на Эда.
— Ну? — спрашиваю я.
— Деньги лежат в банке уже несколько дней, я просто должен перевести их на твой счет. Я сделаю это завтра. Но документы еще не готовы. Я хотел подождать. В целом, это не имеет значения.
— Имеет, мы должны сделать все правильно.