Решение офицера
Шрифт:
— И все же я решусь порекомендовать одного. Выпускник Морле, лейтенант, защищал Сен-Беа в прошлом году. Лейтенант де Савьер, — графиня вспомнила о своем спутнике, от которого недавно получила письмо.
Шевалье писал, что до сих пор живет в Париже, ожидая, когда великие маги решат, какую именно дыру в славной галлийской армии им надлежит заткнуть. Причем никакого желания оставаться в столице у него не было, поскольку первое, что он понял о себе, это неготовность, да и нежелание влезать в интриги сильных мира сего. А без этого судьба молодого офицера, не имеющего покровителя, была безрадостной, ибо цены высокие, а зарплата та же, лейтенантская, которой
— Де Савьер? Ему сейчас девятнадцать лет? — удивленно спросил Филипп. — Я знал его в Морле — маг невеликих способностей, пожалуй, слабейший на курсе. Кстати, насчет Сен-Беа! Адель, тебя сопровождал какой-то бывший унтер из этой крепости. Я хотел бы переговорить с ним. Случайно не знаешь, он в Амьене?
— Да, теперь — сержант полиции, но сейчас его нет в городе, — ответил отец. И сразу сменил тему. — А этот де, как его, не думаю, что нам поможет — неудачник, наверняка загнанный в ту дыру на Пиренеях за бестолковость…
— И награжденный Золотой шпагой! Муж… — графиня смутилась, — ну, кхм, да, в общем, он говорил, что если бы не Серж…
— О как, просто Серж! — ехидно уточнил граф.
— Да, просто Серж, — твердо продолжила графиня, — мы с ним не на балу познакомились! Так вот, если бы не лейтенант де Савьер, не устояла бы крепость! И потом он показал умение бить только там и тогда, когда нужно, не разнося окружающих. Между прочим, показал, спасая мою жизнь!
Семейное совещание длилось еще долго, обсуждалось много вопросов, принимались важные решения, но главным, во многом определившим судьбу города, оказалось одно — владетельный граф Амьенский обратится к Военному министру и к главе Совета магов об откомандировании в его распоряжение и на его содержание выпускника Магической академии лейтенанта де Савьера.
Разумеется, бюрократическая машина будет работать со скрипом, рассматривая вопрос, но, слава Богу, граф знал, как ее смазать, и имел на это средства.
А де Бомону только по дороге из Амьена пришла в голову простая мысль — с чего бы отцу твердо знать, где в данный момент находится какой-то полицейский сержант, о самом существовании которого он и знать не мог, как не знал булочников, конюхов и кузнецов своего города. Вот только получить ответ можно лишь у владетельного графа, увидеть которого теперь удастся не скоро — служба, однако.
Глава IX
Что бесит мастера? Неспособность достичь величия, преодолеть слабость или превозмочь преграды? Фигушки! Больше всего бесит неспособность сделать мелочь, но мелочь, крайне необходимую. И рвет волосы художник, не понимая, куда именно и какой мазок надо нанести на почти готовую картину. Хватается за голову поэт, не зная, какое подобрать слово, чтобы вроде бы неплохое стихотворение превратилось в шедевр.
И именно это бессилие последнего штриха испытывал барон де Спирак. Он хорошо делал свое дело — обеспечивал связь, плотно работал с агентурой, сам подобрал и почти уже завербовал пару интересных кандидатов — все было хорошо. Почти. Не получалось одно — понять, чем занимается разведка амьенского полка. И по этому поводу шеф выражал неудовольствие, шеф делал замечания, шеф орал, как портовый грузчик! Далась же ему эта рота!
Самое обидное — вот же решение, рядом ходит, гуляет с «Донной», пытается поцеловать, прижать потеснее, ну да дело молодое. Однако превратить этого юношу в источник информации пока не получилось. Потому и злится барон. Но и руки не опускает — не впервой, в его деле главное — не спешить, хотя и очень хочется.
«Донна» уже предлагала парню на продажу всякие безделушки, якобы полученные от богатого дядюшки. И этот пылко влюбленный охотно их брал, сбывал где-то. Деньги, надо отдать должное, девушке возвращал, но и себе обеспечивал прибыток. Небольшой, разумеется, кто даст просто так наживаться, но все-таки. И ведь понравилось ему! Стал вначале просить, потом и требовать больше. Что же, если клиент хочет денег сильнее, чем красивую женщину, значит дозрел. Пора вступать в игру барону.
Первая встреча была назначена в таверне «У плахи». Только не в зале, где проходили собрания Организации — был там кабинет поменьше, для приватных разговоров уважаемых людей. Добрый и наивный барон, имевший доступ к дешевому золоту, но не имевший надежных людей для его продажи, буквально сиял от счастья, что наконец-то судьба свела его с ловким и честным человеком, которому безо всякого сомнения можно доверить несколько золотых украшений для продажи.
Только, разумеется, доверие — доверием, но давайте, господин солдат, расписочку оформим… Что Вы, что Вы, никакого золота, просто заем. Вы эти безделушки продавайте за сколько хотите, но пятьдесят-то экю мне верните. Нет-нет, не сейчас, я же понимаю… скажем, через неделю — успеете? Вот и прекрасно, через две недели Вы мне деньги, я Вам расписку, и сразу новую партию. Что, в следующий раз хотите больше? А насколько? На двести?! Прекрасно, господин солдат, я вижу в Вас талант делового человека! Значит, до встречи через две недели!
Через две недели Энрико честно принес пятьдесят экю, получил товара на двести, также под расписку о займе, но к следующему разу заказал уже на пятьсот. Дело процветало! Да и как ему было не процветать, если всего-то и надо — отнести товар в ювелирную лавку и сдать с прибылью, посмеиваясь над наивностью аристократов. О том, что обратиться именно к этому ювелиру посоветовала прелестная Лили, простому служаке думать не полагалось, не его это дело — мозгами шевелить. Тем более не полагалось знать, что тот ювелир уже на следующий день докладывал барону сколько и за что он заплатил бравому, но недалекому солдату.
На третьей встрече все было почти также — де Спирак получил деньги, вернул расписку, сказал, что товар на пятьсот экю готов, но… понимаете, сумма уж больно серьезная, все-таки пятьсот экю, Вам и товар-то просто так не унести, вон какой ранец приготовили, и правильно. Так что расписку заверить надо. Да Вы не расстраивайтесь, нотариус здесь, в таверне ждет. Вы позволите, я приглашу? Он надпись на расписке сделает, и все, забирайте… Я сам бы Вам и так поверил, но с меня же поставщик тоже отчета требует, я же сам точно так все оформляю, хорошо? Вот прямо сейчас заверим, и вперед — зарабатывайте, сколько пожелаете, только про меня не забудьте! Шучу, шучу, и мысли не было о недоверии!
То ли жадность, то ли какая другая причина сыграла с Энрико злую шутку, но на нотариальное заверение расписки он согласился. А, возможно, и не знал, что по добрым амьенским законам, если вовремя не расплатиться по такой расписке, то автоматически в расплату уходит имущество, а если его не хватает, то остаток вычитается из твоего оклада каторжанина. Именно так. Не хватило имущества — милости просим на каторгу. А нечего шутки шутить. Надпись нотариуса — надпись представителя короля, ты кто такой, чтобы данное Его Величеству обещание не выполнять? Каторжанин, и никак иначе!