Ресторан «У конца вселенной» (пер. В. Генкин)
Шрифт:
5. Денежные единицы: Отсутствуют. Вообще-то во Вселенной имеются три конвертируемые валюты, но все они не в счет. Альтаирский доллар недавно обесценился, фланийский пункт стервингов можно обменять лишь на другие фланийские пункты стервингов, а у триганских пу вообще особые, ни на что не похожие проблемы. Обменный курс довольно прост: один пу эквивалентен восьми нингейкам. Однако нингейка представляет собой треугольную резиновую монету, каждая из сторон которой имеет длину 6800 миль. И еще никому не удалось скопить нужное количество
6. Искусство: Отсутствует.
Функция искусства – быть зеркалом природы, а где взять столь огромное (см. пункт 1) зеркало.
7. Секс: Отсутствует.
Ну, на деле чего-чего, а этого предостаточно. Главная причина – тотальное отсутствие денег, торговли, банков, искусства и вообще чего бы то ни было, что в случае своего существования могло бы отвлечь обитателей Вселенной (несуществующих – см. „Население“) от занятий С.
Однако тут не имеет смысла вдаваться в долгий анализ этого вопроса, ибо тема чрезвычайно неоднозначная. Более подробные сведения см. в след. главах „Путеводителя“: 7, 9, 10, 11, 14, 16, 17, 19, 21 по 84 включительно. Ну и вообще чуть ли не на каждой странице».
Глава 20
Ресторан продолжал существовать, но все остальное замерло. Трудами законов темпоральной реластатики здание висело посреди пустоты, которая была даже не вакуумом, а просто-напросто ничем – настолько пуста, что даже вакууму в ней взяться было неоткуда.
Защищенный силовым полем купол вновь померк, шоу завершилось, посетители расходились, Зарквон исчез вместе с остальной Вселенной, Турбины Времени разогревались, готовясь отбуксировать ресторан назад через порог времени – как раз ко времени ленча, а Макс Квордлеплин, вернувшись в тесную зашторенную гримерку, пытался дозвониться по темпофону своему импресарио.
На стоянке, запертый на все замки, безмолвный, высился черный корабль. Появился покойный Хотблэк Дезиато – верный телохранитель вез его в кресле по движущемуся перекидному мостику.
Они спустились по одной из пневмотруб. При их приближении люк звездолимузина сам собой откинулся, подцепил коляску и переместил ее внутрь. Надежно подключив хозяина к системе смертеобеспечения, телохранитель мистера Хотблэка Дезиато поднялся в штурманскую рубку. Там он дистанционно задал программу автопилоту стоящего рядом черного корабля, подарив тем самым огромное облегчение Зафоду Библброксу, который уже минут десять безуспешно пытался взлететь.
Черный корабль скользнул вперед, повернулся и начал разбег. Набрав скорость, он ворвался в камеру темпорального запуска – и начал свой долгий путь к далекому прошлому.
Обеденное меню ресторана в Тысячедорожье украшает, по согласованию с издательством, цитата из «Путеводителя». Давайте с ней познакомимся:
«История каждой из крупных галактических цивилизаций может быть разделена на три различные, ярко выраженные фазы: Борьба за выживание, Любопытство и Утонченность, также именуемые фазами „Как?“, „Зачем?“ и „Где?“.
Пример: если для первой фазы характерен вопрос: „Как бы нам поесть?“, а для второй „Зачем мы едим?“, то третья отличается вопросом: „Где бы нам лучше поужинать?“»
Дальше в меню проводится мысль, что адрес: Тысячедорожье, ресторан «У конца Вселенной» – будет весьма удачным и утонченно-культурным ответом на этот третий вопрос.
Однако в меню не уточняется, что, хотя крупной цивилизации для перехода от фазы «Как?» к фазе «Где?» обычно требуется много тысячелетий, маленькие общественные группки, подвергнутые воздействию стрессовой ситуации, могут в головокружительном темпе перескакивать от фазы к фазе.
– Как идет дело? – спросил Артур Дент.
– Фигово, – сообщил Форд Префект.
– А куда мы летим? – спросила Триллиан.
– Не знаю, – ответил Зафод Библброкс.
– Почему? – спросил Артур.
– Заткнись, – дружно ответили Зафод и Форд.
– Вы намекаете, – рассудил Артур, – что мы не владеем ситуацией.
Форд с Зафодом вступили в неравный бой с автопилотом, но на все их усилия корабль только нехорошо раскачивался и трясся. Двигатели ныли и подвывали, как усталые дети в супермаркете.
– Этот цвет меня бесит, – сказал Зафод, чья влюбленность в корабль растаяла после трех минут полета. – Каждый раз, когда ты жмешь на черную кнопку на черной панели с черной маркировкой на черном фоне, в ответ загорается черный сигнал. Что мы угнали? Галактический катафалк?
Стены трясущейся кабины тоже были черными, и потолок был черен, и сиденья (рудиментарный элемент, ибо единственный важный полет, который предстояло совершить кораблю, предполагался беспилотным). Черная панель управления, черные приборы, черные маленькие винтики, на которых эти приборы держались, черный стеганый нейлоновый коврик на полу – расковыряв его, наши герои убедились, что поролон внутри него тоже черный.
– Может быть, у хозяев корабля зрение работает в другом диапазоне волн? – предположила Триллиан.
– Или у конструктора не хватало воображения? – пробормотал Артур.
– Или он был в глубокой депрессии, – сказал Марвин.
На деле, хотя об этом было сложно догадаться вне контекста, подобный декор был избран в честь злополучного, злосчастного, беззащитного перед законодательством о налогообложении владельца корабля.
Корабль сильно накренился, и Зафод, оставив пульт в покое, повернулся к Артуру:
– Послушай, землянин, ведь у тебя есть работа. Ты должен отыскать Вопрос к Основному Ответу, так?