Ресурс Антихриста
Шрифт:
— Приятно слышать, — Верховцев зубами снял с шампура поджаристый кусочек и принялся жевать. — Вы тут упомянули о перестройке, и мне в этой связи вдруг вспомнилась одна история. В милицейской учебке, где я постигал азы сыскного дела, познакомился я с парнем. Звезд он с неба не хватал и поэтому после окончания пошел не в угро, а в администрацию тюрем. По его словам, он понял, что началась перестройка, когда столкнулся со странным явлением — на отсидку пошел прямо-таки вал осужденных за изнасилование. Порнуха в стране вышла из-под запрета, ну и все те, кто на этом был зациклен, на волне вседозволенности пустились во все тяжкие. Так вот, в его учреждении в какой-то
— Что ж, очень поучительный рассказ, — заметил Перегудов, с интересом выслушав Верховцева. — Может еще по стаканчику, за то, чтобы и в нашей стране все сели за причитающиеся им столы.
— Эх, если бы это что-то и впрямь изменило, — вздохнул Верховцев, — я бы за каждого прораба перестройки персонально выпил, но чтоб земля ему была пухом…
— Но они в нее не торопятся, — докончил мысль Перегудов.
Они еще немного поболтали и Верховцев, глянув на часы, решил, что пора бы и честь знать:
— Ну, позвольте откланяться. Если вдруг понадобятся мои услуги, буду рад встретиться в Риге.
— Это вполне возможно, — сказал Перегудов. — Меня дома ждут щекотливые проблемы, которые могут потребовать вашего участия. Рад был познакомиться с приятным человеком и, как говорится, не смею задерживать. Карина, проводи гостей до ворот…
При подходе к Костиному дому детектив вручил Аркаше и Грифу по три тугих пачки стодолларовых банкнот:
— Ваша доля, как уславливались в Риге. И еще: если кто вздумает хоть однажды сунуться к подзащитному, мне придется того убить, под такое обязательство получены деньги, и мне очень не хотелось бы его нарушать. Надеюсь, поняли?
Что-то буркнув в ответ, те с жадностью подхватили свои пачки и шустро рассовали по карманам.
— А себе по сколько отломили? — встрепенулся Гриф.
По глазам другого ассистента Верховцев понял, что и ему не дает покоя тот же вопрос.
— Так что, мне перед вами отчитаться? И в какой форме желаете? — Олег так выразительно посмотрел на своих подручных, что тем сразу расхотелось получить доступ к искомой информации, а мудрый, как сова, Аркаша тут же принял стойку «смирно».
Костя встретил их сообщением, что из Риги звонил некто Боб и просил передать, что Джексон легко ранен, и чтобы, по возвращению назад, Олег не шел домой, а сразу же к Аркаше. Джексон будет ждать его там.
Это сообщение неприятно взволновало детектива:
— Аркаша, собирай манатки, сегодня отвальная — завтра же уезжаем в Ригу!
— А я? — надтреснутым голосом напомнил о себе Гриф.
— Тебе опасно, но решай сам. Недельку поживешь у Кости, а за это время купишь себе здесь хату, это не проблема, деньги есть. Как только что-то изменится и можно будет вернуться в Ригу, дам знать. А теперь — парадная форма, и в кабак! Костя, что у вас тут в этом плане самое-самое?..
Часть шестая
БЕЛЫЙ ТАНЕЦ СМЕРТИ
1
— У тебя все? — спросил Джексон, выслушав подробный рассказ Верховцева о результатах поездки на юг. Он изменил положение загипсованной ноги, устроился поудобней. — Значит, Гриф не захотел возвращаться?
— Ни в какую! — подтвердил детектив. — Судьба, говорит, подбросила мне последний шанс, и надо быть законченным идиотом, чтоб, имея приличные бабки для спокойной жизни в глубоком тылу, возвращаться на передовую. Решил зиму перекантоваться в теплых краях, а возможно, и обзавестись своим жильем.
— Пример подельничка оказался заразительным? А что, за такие бабки, пожалуй, скромненький домишко там купить можно. Наверное, он поступил правильно.
— Кто спорит? — согласился Верховцев. — Да, чуть не забыл: Гриф в Крыму вспомнил одну важную вещь. Наши с тобой прикидки оказались абсолютно верными.
— Ты о чем? — вопросительно посмотрел Джексон.
— Помнишь нашу встречу у Эрвина в подсобке, когда Гриф об этом деле рассказывал. Он тогда заикнулся, что, когда его прихватили у турфирмы, Хирург, якобы, звонил хозяину, чтоб решить, как быть с Грифом дальше.
— Ну, помню…
— Так вот, сделали мы с Аркашей в последний день перед отъездом отвальную. Посидели в лучшем кабаке, Костю, естественно, пригласили. Ну, а вышли из кабака, Гриф вроде и поддатый был и вдруг мне заявляет: «Вспомнил, Олег, как эта сволочь, Хирург, своего хозяина по мобильнику величал. Вот на этом плакате ответ…» И тычет пальцем в одну из афиш на рекламном щите. Мы как раз по набережной брели, освежались…
— Что за афиша?
— Концертная. «Поет Юлиан» на ней значилось. Вот Гриф и говорит: «Юлий Викентьевич — этот хряк хозяина своего так назвал». Я спросил: «Ты уверен?» А он: «Чтоб моей маме в гробу тесно было! Раз по пьяни вспомнил, то уверен! По трезвянке такого б уже не случилось…» Видать, в воспаленном от солнца и водки мозгу случайно какие-то контакты замкнули…
— Все может быть. Ладно, наливай!
Друзья, по случаю встречи неторопливо беседуя, между делом распивали бутылочку «Абсолюта». Джексон полулежал на диване, время от времени меняя позу — сломанная нога причиняла ему много неудобств. Верховцев сидел напротив. Импровизированным столиком, на котором громоздились водка, минералка и закуска, служила тумбочка. Сам хозяин, Аркаша, едва вернувшись в Ригу, в срочном порядке умотал куда-то улаживать свои неотложные проблемы.
Они выпили по рюмочке и, закусив, закурили.
— Значит, Каретников, говоришь, работает на Серебрянского в Голландии? — спросил Джексон.
— Да, именно так, — ответил детектив.
— Похоже, что он и подвел своего компаньона под монастырь. Теперь тебе не кажется, что с его подачи «Пикадора» и завалили?
— А теперь я почти уверен, что Каретников тут стрелочник. Пока доказать не могу, но… пока.
— Ну, а как в Крыму эти два гренадера себя проявили? Много тебе кровушки попортили?
— Гриф и Аркаша? О, об этом как-нибудь после, — Верховцев улыбнулся каким-то нахлынувшим воспоминаниям. — Амплуа, в котором они безобразничали, я даже затрудняюсь обозначить. В общем-то трояк с минусом я им бы поставил, но еще раз с ними связаться — ни под каким коленкором! Теперь ты расскажи, где тебя так тряхануло?