Реванш
Шрифт:
Ладно. Справедливо. Возможно, я и не оценил его осуждение, или недоверие, или вторжение в мою гребаную личную жизнь, но я уважаю его мотивы. Он волнуется за Сильвер. Он делает свою отцовскую работу. Откинув голову назад, я прищуриваюсь, изучая парня. Он совсем не похож на тех ублюдков, с которыми мне приходилось сталкиваться в прошлом. С мистером Париси я не чувствую тревожных звонков. Во всяком случае, думаю, что он довольно крутой, что странно, так как я уже давно решил, что родительский долг незамедлительно превращает людей в разъяренных мудаков.
Сделав
— Тогда входите. Смотрите. Постараюсь держать свои руки так, чтобы вы их видели.
Он выглядит неуверенным, слегка раздраженным и усталым. Бедный ублюдок, наверное, спал не так уж много. Думаю, бессонница — разумный побочный эффект неверности и изнасилования.
— Думаешь, я не разоблачу твой блеф? — прямо спрашивает он.
— Я не блефую, а говорю как есть. Заходите. Я в трех секундах от смерти от переохлаждения.
Это правда. Понятия не имею, что там официально говорится о погоде, но снег все еще идет, по крайней мере, еще пятнадцать дюймов выпало за ночь, и из-за серого, зловещего, мрачного утра, которое сейчас разгорается, кажется, что снегопад не прекратится в ближайшее время. Определенно не та температура, при которой хочется стоять без рубашки.
Мистер Париси кряхтит, взбираясь по ступенькам и входя в трейлер. Я хватаю со спинки дивана футболку, которая была на мне прошлой ночью, и быстро набрасываю ее, очень довольный тем, что смог немного прикрыться и привести себя в порядок одновременно. Трейлер ни в коем случае не безупречен, но я держу его в чистоте и порядке. Гэри, чертов псих, попытался бы выбить пару зубов, если бы нашел мой угол подвала в беспорядке. Когда я впервые переехал сюда, в свое собственное пространство, где я мог делать все, что захочу, без последствий, я специально разгромил это место. Каждый раз, когда я входил в эту дверь, мне казалось, что я выиграл какую-то войну, и мне приходилось перешагивать через горы грязной одежды и пустых пивных бутылок, чтобы добраться до дивана. Но вскоре у меня снова вошло в привычку убирать за собой. Как оказалось, жить в грязи и хаосе довольно жалко.
Мистер Париси мрачно оглядывается по сторонам, осматривая все вокруг. Выражение его лица пустое, он скрывает свои мысли, когда идет по периметру гостиной, осматривая книжные полки, приставной столик, где я держу проигрыватель, кофейный столик и маленькие столики у дивана, которые я прихватил с дворовой распродажи прошлым летом.
— Никаких пепельниц. Ты что, не куришь? — спрашивает мистер Париси.
Прислонившись к стене, поднимаю брови.
— Иногда. Только когда выпью пару кружек пива. Но никогда рядом с Сильвер.
— Значит, ты пьешь.
Я искоса смотрю на него.
— Мне уже семнадцать. Я работаю в баре. Разумеется, пью.
Он раздувает ноздри.
— Рядом с Сильвер?
— Да. Но не много. Иначе я не смогу заботиться о ней должным образом.
— А она пьет?
Я тихо смеюсь себе под нос.
— Думаю, что неплохо держусь в рамках этой импровизированной проверки, но я не собираюсь обсуждать вашу дочь. Вы знаете Сильвер.
Он свирепо смотрит на меня, двигая челюстью.
— Конечно, я знаю. Она хорошая девочка. Я ей доверяю.
— Тогда вам незачем задавать мне подобные вопросы. Вы знаете, что она пьет, но вы также знаете, что она умна. Она не попадает в опасные ситуации и не делает ничего такого, о чем вам стоит беспокоиться. Только не после того, что случилось…
В глазах мужчины вспыхивает мучительная вспышка боли. Я вижу, как мои собственные чувства отражаются на его лице, когда он поворачивается ко мне лицом; там всё — ярость, гнев, пламенная жажда мести.
— Она так и не сказала, кто это сделал. Так и не назвала их имен, — тихо говорит он.
— Да. Я... я думаю, что она просто справляется с этим единственным способом, который считает правильным.
— Но ты ведь знаешь, кто это сделал, да?
— Мистер Париси…
— Почему она сказала тебе, а не мне?
Я открываю рот, полагаясь на то, что обычно знаю, что сказать в большинстве ситуаций, но на этот раз я не знаю, что сказать. Хотел бы я дать ответ, который имеет смысл и, может, даже заставит его чувствовать себя лучше, но этого ответа просто нет.
— Честно говоря, не знаю. Может быть... она просто беспокоится о вас. Ваша семья и так пережила много дерьма в последнее время, верно?
Он тяжело вздыхает, стискивая зубы.
— Это не имеет значения. Не должно иметь значения, что происходит в нашей жизни. Она должна знать, что может рассчитывать на то, что я буду рядом, несмотря ни на что.
У меня нет никакого опыта общения с родителями, которые действительно заботятся о своих детях. Честно говоря, видя необузданные эмоции на лице мистера Париси, я чертовски нервничаю; понятия не имею, как на это реагировать. Сомневаюсь, что он был бы в восторге, если бы я подошел к нему и обнял, поэтому я делаю единственное, что могу в этой ситуации — притворяюсь, что не заметил, что его глаза сияют слишком ярко.
— Она знает, что вы заботитесь о ней. Она знает, что вы рядом с ней. Она пришла к вам в конце концов, когда была готова. Она расскажет вам недостающие части истории. Вам просто нужно быть с ней терпеливым.
Мистер Париси, кажется, задумывается об этом. Я ошеломлен, когда парень тяжело вздыхает и падает на мой диван. Я ждал, что он пронесется через остальную часть трейлера, продолжая свою миссию по выслеживанию всех моих призрачных проституток и наркоты, но, похоже, эта миссия была оставлена на некоторое время.
— Ты любишь ее, — говорит он. Это заявление.
Я поднимаю подбородок.
— Да.
Мистер Париси смотрит на меня краем глаза и горько смеется себе под нос.
— Не надо позерства, Моретти. Я здесь не для того, чтобы говорить тебе держаться от нее подальше. Но я все же хочу знать одну вещь.
— Ладно. Спрашивайте.
— Если ты любишь ее, тогда... — его голос срывается. Ему нужна секунда, чтобы закончить фразу. — Что ты сделал с этими ублюдками, когда узнал, что они сделали с ней?