Реверсивный самоубийца
Шрифт:
Не считая того, что моя сила уже вырвалась за пределы нематериально, аккуратно потянувшись к своей цели. «Холод Пустоты» в любой момент готов был соприкоснуться с сущностью лисицы и заморозить её, нужно было лишь поймать нужный миг.
Рин, что до этого была в оцепенении, немного пришла в себя.
— Тётя Рена, з-зачем?
Айра сжала посох в руке, готовая рвать и метать за благополучие пекарни.
Лисодевочка постарше прищурилась, и не думая скрывать удовольствия от происходящего.
—
Лисодевочка постарше выглядела так, будто была влюбленной маленькой девочкой, на которую обратил внимание её кумир. И это лишь при одном упоминании о нём. Собака, здесь и клиника не поможет, одно только усыпление подавай.
При упоминании имени ублюдка в руке сам по себе то появлялся, то исчезал «Тапок Пустоты».
Сука…
— Зачем же мне это… — неопределённо хмыкнула лисица, спрыгнув с выступа. Она явно пародировала манеру поведения Моруса. — Таково желание моего хозя…
Моя сила вырвалась, в нематериальном напав на образ женщины. Я попытался её подавить, но вместо этого…
Образ Рены распался.
Сука, говорящая иллюзия.
— Как грубо…
Хихиканье женщины раздалось по всему залу. Сами того не поняв, мы стали буквально окружены десятками иллюзорных лисодевочек постарше, размахивающих своими длинными, пушистыми красными хвостами. Каждая из них покусывала кристалл, получая от этого какое-то извращённое удовольствие.
Иллюзии женщины были абсурдно реалистичными: они испытывали эмоции, они создавали уникальный энергетический флёр и даже за пределами материального образ оставался реалистичными.
Самое паршивое, что, по словам же самой Рены, мы сами были виновниками такой детализации. Даже моя сила меня подводила, потому что воспринимала иллюзорные образы так, будто они были настоящими. Сознание само всё дорисовывало! Это была охренеть какая подлая сила.
Грёбаный deep dark fantasy harem anime, лучше бы я оставался в насквозь ванильном светлом аниме-мире про нагибатора с гаремом, а не вот это всё.
— Иллюзионисту не нужно обладать подавляющей силой, — промурчала женщина.
Десятки лисодевочек постарше захихикали, одновременно накинувшись на нас.
Наверное, перед моими глазами навсегда отпечатается картинка десятка бегущих на нас лисодевочек.
Мари, фыркнув, ударила молотом по земле. Земля под ногами задрожала, в окружающее пространство вырвался поток энергии, буквально разрывая напавшие на нас иллюзии. Айра что-то прошептала под нос, ударив посохом по земле, распространив в окружающее пространство какое-то заклинание, но…
Мимо ушей прошло хихиканье. Я резко обернулся, закаменев.
Картина перед нами вновь изменилась, но на
— Тише-тише, моя маленькая лисичка… — прошептала нежно женщина, начав отходить назад. — Это не обычный кинжал. Он не просто убьет тебя, но и наложит проклятье на твою душу. Даже лживые Боги не смогут тебе помочь.
— Т-тётя…
Лезвие проклятого кинжала было столь близко с шеей Рин, что по нему пошла тонкая струйка красной крови. Я чувствовал, как внутри меня что-то скручивалось и буквально разрывалось.
Никогда. Никогда я не испытывал ещё такого животного страха и внутренней злобы. Эти эмоции внутренняя пустота с превеликим удовольствием поглощала, вырвавшись из самых глубин моей сущности, словно лавина. По телу прошёл холод, я чувствовал, что моё тело вновь становится скорее мёртвым, чем живым.
Рин была моей самой большой и очевидной слабостью. На фоне остальных, она была словно фарфоровой. И сейчас этой слабостью воспользовались.
Хотевшая вновь вдарить чем-то мощным по иллюзионистке Мари остановилась. Айра сжала посох столь крепко, что он практически хрустнул. Я видел, что девушку начала охватывать настоящая паника, её тело задрожало, в эмоциях царил настоящий кавардак. Она впервые оказалась в такой ситуации, просто не зная, что делать.
Я сам не знал.
— Такая молодая… — прикрыла глаза Рена, погрузившись в меланхолию. — У тебя такой же запах, как и у твоей матери, лисичка. Как же он меня раздражает…
— Тётя, зачем вам это? — пробормотала едва слышно девушка. — М-мы же вам ничего не сде…
Рена сдавила в своей нечеловеческой хватке девушку столь сильно, что она захрипела.
Её душу я так просто не отпущу, — железно отпечаталось у меня в голове.
— Не сделали, говоришь… — стал голос женщины ещё нежнее и мягче. — Знаешь ли ты, Рин-тян, как тяжело, когда с тобой не считаются? Когда тебя считают дешёвой пародией на оригинал?
По голове словно кувалдой прошлись.
Она же была обычной херовой очередной психопаткой-неудачницей!
— О… о чём вы говорите… — совсем растерялась Рин.
— Твоя мать всегда была лучше меня во всём, — разоткровенничалась женщина, продолжая держать кинжал у горла девушки. — Она раньше научилась ходить и говорить, писать и читать… Её магические способности пробудились раньше, чем у меня… Она была красивее и умнее, и даже твой отец… Я же лишь пыталась…
Я этого больше не выдерживал.
Уже собираясь подать голос, меня неожиданно обогнала Мари, оборвав монолог ненормальной суки: