Ревейдж
Шрифт:
— Это безвыходная ситуация. Я знаю это. — Она вздохнула, и я увидел, что она старается быть сильной, но ее дрожащие губы выдавали страх. — Я знаю и то, что родилась в мире полном насилия и преступлений. Похоже, это судьба, от которой никто из нас не может убежать. Что бы ни произошло дальше, это обязательно случится. Такова наша жизнь.
Я покачал головой и крепко обнял ее. Моя щека прижалась к ее груди, и я ответил:
— Я ненавидел грузин, особенно грузинских женщин. Но я не могу ненавидеть тебя, Зоя. Ты единственный хороший человек, которого я когда-либо
Я вздохнул и, откинувшись назад, поцеловал ее в самое сердце:
— Моя маленькая грузинка.
У Зои перехватило дыхание, и она прошептала:
— Валентин.
Она не смогла сказать ничего другого. Мне так и не удалось снова поцеловать ее мягкие губы, потому что, когда я стал прижимать ее к себе, дверь в комнату открылась, и Призрак появился в дверях. Я закрыл Зою, показав Призраку свою спину.
Холодный смех вырвался из его горла, и он приказал:
— Госпожа готова вас принять.
Я взглянул на Зою, которую прижал к углу стены, и она грустно кивнула.
— Не будем бороться. Я не хочу, чтобы тебе снова было больно.
Я закрыл глаза, пытаясь остудить свою бушующую кровь. Открыв их, я глубоко вздохнул. Подняв Зою на руки, я взял с пола толстовку и натянул ее на обнаженное тело Зои.
— Надень это, — прошептал я.
Зоя взяла толстовку в руки и быстро оделась. Я застегнул молнию и засунул свой член обратно в штаны.
Выпрямившись, повернулся к охраннику-Призраку, и он кивком головы пригласил нас следовать за ним. Поставив Зою на пол, я взял ее за руку и сжал ее пальцы в своих. Я уже было шагнул вперед, когда вид ее руки в моей заставил меня остановиться. Свободная рука Зои легла на мою руку.
— Валентин? — спросила она, вопросительно сдвинув черные брови.
Подняв наши соединенные руки, я поднес тыльную сторону ее ладони к своим губам и поцеловал шелковистую кожу.
— Малыш? — снова спросила Зоя, и мое сердце растаяло от этого ласкового слова, слетевшего с ее губ.
Я покачал головой и постарался отогнать от себя этот образ.
— Что случилось? — подтолкнула Зоя еще раз.
— Вот это, — сказал я и поднял наши соединенные руки. — Мы никогда больше этого не повторим. Мы никогда не будем гулять на открытом воздухе. Свободными. С нашими переплетенными руками.
На лицо Зои легла тень печали, и ее взгляд упал на наши соединенные руки.
— Я часто наблюдала за людьми на улицах из своего окна и мечтала о том дне, когда сделаю это с мужчиной, который украдет мое сердце.
Губы Зои изогнулись в любящей улыбке, и она спросила:
— Ты тоже об этом мечтал?
Пристально глядя на Зою, запоминая каждую черточку ее лица, я ответил:
— Только когда встретил тебя.
Зоя потянулась, чтобы поцеловать меня в губы, но тут в дверях появился Призрак-охранник с потрескивающим электрошокером в руке.
— Шевелитесь!
Сопротивляясь желанию убить, я потянул Зою за собой. Мы последовали за Призраком по коридору и поднялись по лестнице. Призрак открыл дверь и повел нас в
Рука Зои сжалась в моей, когда на одном из экранов появилась Инесса. Я шагнул вперед как раз в тот момент, когда Госпожа вошла через боковую дверь. Увидев, как она входит, как всегда одетая во все черное, с зачесанными назад волосами, я резко повернулся к ней.
— Ты — сука! — прорычал я.
Я перевел взгляд обратно на экран и увидел Инессу, которая забилась в угол камеры. Ее руки были обернуты вокруг живота, и пот капал с ее кожи. Она раскачивалась вперед-назад, крича при этом, словно ей больно. Так оно и было. Ей было необходимо, чтобы ее взяли. Это последствие наркотика, которым ее накачали: только мужское семя химически было способно смягчить эту боль.
Госпожа подошла к экранам. Глядя мне прямо в глаза, она сказала:
— Это стало наказанием 152-ой с тех пор, как ты решил ослушаться приказа.
Моя челюсть сжалась так сильно, что я боялся, что она сломается. Госпожа осталась невозмутимой и продолжила:
— Ты знал о последствиях, 194-й. Ты знал, что если не завершишь свою миссию, то причинишь боль 152-ой.
— Сука! — прорычал я снова, чувствуя, как Зоя сжимает мою руку в знак поддержки.
Госпожа ухмыльнулась.
— Это правда: я — сука. Безоговорочно.
Меня затрясло. Меня трясло, пока я смотрел на корчащуюся от боли Инессу.
— Помоги ей! — скомандовал я.
Госпожа подошла к нам. Я заметил охранников, приближающихся ближе на случай, если я нападу. Госпожа даже не вздрогнула. Когда она встала прямо передо мной, я толкнул Зою за спину. Госпожа вытянула руку и провела пальцем по моей груди.
— Ты просишь меня послать одного из моих людей трахнуть 152-ую? Это то, чего ты хочешь, 194-й? Чтобы твою сестру трахнули?
Раскаленная докрасна боль затопила мое тело при мысли о том, что мою сестру возьмут вот так, но я ответил:
— Да. Просто избавь ее от страданий и боли.
Госпожа уставилась на меня, не выражая при этом никаких эмоций до тех пор, пока не улыбнулась и не отошла назад.
— Я так не думаю, 194-й. На самом деле я думаю, что оставлю ее еще на некоторое время внизу, кричащую от боли.
Она оглянулась на меня через плечо и добавила:
— Примерно через час, если ты будешь слушать достаточно внимательно, ты услышишь ее мучительные крики.
— Сделай это, — потребовал я. — Помоги ей.
Госпожа остановилась у экранов и, достав из кармана пульт дистанционного управления, включила другой экран. Мое сердце упало, и я услышал быстрый вздох Зои, когда увидел, что это мы с Зоей были в комнате. Это была Зоя в клетке, она раздевалась, а я стоял перед ней, держа в руках пикану. Мои ноги ослабли, когда я наблюдал за собой под воздействием наркотика. Зоя выглядела такой испуганной, дрожа в холодной комнате.