Ревизор: возвращение в СССР 14
Шрифт:
– Обязательно. – потряс он сумкой, в которой стучались друг об друга консервные банки.
Батя пошёл на электричку, а я чуть не бегом припустил домой, опасаясь опоздать к началу урока. У нас если кто опоздал, то меньше катается. Следующие начинают строго в своё время. А Галие ещё надо к экзаменам подучиться. В прошлый раз попросил инструктора, чтобы он с ней и моё время занимался. Он спокойно согласился, во мне он уже не сомневался, я себя на дороге уверенно чувствовал. Единственное, против чего он меня всё время остерегал, это не быть на экзамене слишком спокойным
– Те, кто себя за рулём уверенно чувствуют, – объяснял он. – Очень часто нелепые ошибки допускают и не сдают экзамен. Поворотник при остановке не включат. Или сиденье подёргать забудут, вроде, регулируют. Понимаешь? – учил он меня. – Весь ритуал надо чётко отработать.
На самом деле, сейчас экзамены по вождению простые до безобразия. Площадки нет. Никаких тебе двориков и эстакад. И в городе ни разворотов, ничего! Надо тронуться, немного проехать и по команде инспектора остановиться. Всё! Не сдать очень сложно. Но нет системы баллов. Либо сдал, либо не сдал. Любая ошибка – это не сдал. Будет очень обидно, если не сдашь из-за того, что поворотником не поморгал, стартуя или останавливаясь.
Дома после прогулки с Тузиком торжественно достали с женой ещё одну плитку из кастрюли. Прошли сутки. Сколько ни присматривался к цвету воды в кастрюле, ничего в неё не выделилось. Была мысль, что могли нахимичить при производстве с чем-то не очень полезным для здоровья. Но потом подумал, что розочки на химически опасном строительном материале делать не стали бы.
Дали плитке остыть до комнатной температуры и сунули под холодную воду, потом под горячую. Плитка продержалась секунд пятнадцать и треснула, вызвав возглас отчаяния у Галии. Она, затаив дыхание, ждала, чем закончится мой эксперимент, и когда плитка лопнула, реально расстроилась.
– Малыш! Ну, ты что? – воскликнул я, заметив слёзы в её глазах. – Всё же хорошо! Она уже продержалась недолго. И треснула, а не раскололась на куски. Мы на верном пути!
– Да? – взглянула на меня с надеждой жена.
– Конечно! Оставим ещё на ночь.
Так и мы и сделали.
Утром в субботу на прогулке договорился с Родькой, что он отвечает за Тузика до завтрашнего вечера.
Вернувшись, застал жену, задумчиво стоявшую над кострюлей с плиткой.
– Ну что, наступает решающий момент. – сказал я, начиная тоже волноваться.
Плитка выдержала. Несколько раз мы её охлаждали и нагревали под краном. Она выдержала! Слили воду с кастрюли, достали оставшиеся плитки. Они тоже прошли все наши испытания. Бинго!
Жена запрыгала на месте от радости, хлопая в ладоши.
– Спокойно! Малого укачает. Представляешь, если его тошнить начнёт? – шутя остановил жену я.
Она так радовалась.
– Подожди, дорогая, радоваться. Что это нам даёт? Пока, ровным счётом ничего. Может, пацаны уже всю плитку перебили…
Мне надо попасть в этот институт… Может, с лекцией? Познакомлюсь с руководством, заикнусь, что живу тут рядом, типа, приглашайте, если что, буду рад с вами сотрудничать. А через пару дней приду к руководству и скажу, беда, товарищи! Недогляд с вашей стороны! Весь
Хороший план, навскидку. Надо Константину Сергеевичу не забыть позвонить в воскресенье вечером. Уверен, что и в этом институте заказывают лекторов из «Знания», так почему бы меня туда не отправить?
К девяти мы уже были готовы и только ждали Жариковых. Они приехали на электричке и шли к нам пешком.
– Следующий раз, если куда соберёмся, то встречаться будем в гараже. – сказал я, одеваясь. – Вы, как раз сейчас мимо него прошли.
Инна заметно округлилась. Гонять её туда-сюда совсем не хотелось.
– Давайте, мы с Петром сейчас сами в гараж, и за вами вернёмся? А, девочки? – предложил я. – Подождёте нас?
– Конечно. – поддержал меня Пётр. – Передохни пока. – обратился он к жене. – Лучше немного времени потеряем. Куда нам торопиться?
Инна с готовностью осталась, чувствуется, ей тяжело уже далеко ходить. Пётр сумки тоже оставил. Мы с ним вышли на улицу налегке и поспешили на ту сторону проспекта Мира.
Подошли к ГСК, свернули в наш проезд, а там отец у гаража дежурит! С двадцатилитровой канистрой в руке.
– Вот, подумал, раз в деревню едете, то запасись там дизелем, на всякий случай. – сказал он.
– Где ты канистру взял? – удивился я, видя, что она совсем новая.
– Так купил вчера по дороге домой. Ты сказал, что к девяти встречаетесь, я и примчался… Тут одна остановка от нас на электричке.
– Да, станция тут близко. – поддержал его Пётр и протянул ему руку, здороваясь.
Реакция на машину у Петра была такая же, как у бати вчера. Да и батя ещё не успокоился.
– Давай, выезжай, – командовал он Петру. – И пусть поработает на холостых, прогреется. И не рви сразу, как поедешь. Паш, слышишь? Первые пару километров движок никогда не насилуй.
Заперли гараж и стояли возле прогревающейся машины.
– Хоть с вами езжай… – озабоченно проговорил отец.
– Да не волнуйтесь, Тарас Семёнович. Доедем. Я когда-то на «Победе» много ездил. – успокаивал его Пётр.
– Это не «Победа». – возразил ему отец. – Не спеши и не рискуй на обгоне! Тише едешь, дальше будешь.
– От того места, куда едешь. – пробурчал Пётр. – Не волнуйтесь, всё нормально будет. Довезу с ветерком.
Ты чего! – покрутил я у виска за батиной спиной. – Каким ветерком?!
– Не волнуйся, пап. – пришлось мне вмешаться. – Я за ним присмотрю. У нас полная машина беременных женщин. Мы осторожно будем ехать. А если Петя Инну растрясёт, будет сам роды в поле принимать. – многозначительно посмотрел я на зятя.
– Смотри у меня! – погрозил Петру пальцем отец. – Осторожность, внимательность и предсказуемость!
– Правило трёх «Д» – добавил я.
– И что это за правило? – повернулись они ко мне.
– Дай дорогу дураку. – улыбнувшись, ответил я. – Ну, поехали?