Ревизор: возвращение в СССР 17
Шрифт:
Глава 4
***
Москва. МГУ. Кабинет замдекана по воспитательной работе.
Куратор КГБ по МГУ Кротов получил задание опросить студентов по поводу Павла Ивлева. На нужном курсе был уже завербованный еще до поступления студент, Ираклий Тания, ну и в процессе учебы Кротов присмотрелся и завербовал еще четырех человек. Кому помог пересдать заваленный экзамен, а кто-то впечатлил его спортивными достижениями. С Тания вышло удачнее всего – он тесно общался с Ивлевым и был в столице. Четверо остальных, к сожалению, почти с ним не общались. Да и трое из
Тания, вежливо постучав, вошел в кабинет. Он был в недоумении, почему его вызвали вдруг летом. Учеба же закончилась! И было неудобно, что пришлось отпрашиваться со строительной площадки. Кто-то сейчас за него работает, и ведь у него нет никакой уважительной причины, чтобы оправдаться. Пришлось соврать, сослаться на внезапную болезнь дяди, и надеяться, что никто потом не скажет ребятам, что видели в этот день его дядю, и он цвел и пах. Это только кажется, что Москва большая, и друг друга никто почти не знает, но бывают удивительные и неприятные встречи.
А так – он уже начал жалеть, что согласился тогда на уговоры отца, имевшего знакомых в Комитете, стать агентом, чтобы наверняка поступить в МГУ. Отец планировал, что он после окончания факультета станет делать карьеру в КГБ, и тогда это казалось хорошей идеей обоим. Но когда Ираклию пришлось минимум раз в месяц бегать сюда и закладывать тех, кто с ним учится… уже после первых двух походов он решил, что такая карьера не для него. Станет он офицером КГБ, посадят его вот так сидеть где-нибудь и собирать сплетни про тех, кто рассказывает анекдоты про Брежнева и читает не те книги. Прежние мечты о том, как он будет выдающимся контрразведчиком, чтобы защищать страну, разоблачая вражеских шпионов, сильно потускнели, столкнувшись с реальностью. Лучше бы он тогда просто попытался сдать экзамены на основе имеющихся знаний…
– Присаживайся. Что по Ивлеву можешь сказать? – сразу перешёл к делу Кротов.
– Паше? – удивился Ираклий. – А что нужно?
– Всё. Что он за человек? Чем живёт, чем дышит?
Ираклий задумался на несколько секунд. Потом начал обстоятельно отвечать:
– Ну, что за человек?.. Обычный, старается для семьи, много работает. И сам в обществе «Знание» подрабатывает, и нам помог объекты для стройотряда найти, сам на переговоры ездил, деньги нормальные нам выбил, а то сами мы пытались работу найти, никто платить не хотел нормально. Вообще, Ивлев и в нашем университетском «Комсомольском прожекторе участвует» и в ЗИЛовской агитбригаде. Как-то так.
– Компромат на него искал?
– Владимир Аркадьевич, а что его искать? Он или есть, или его нет, – сделав наивные глаза, ответил Ираклий.
– Или кто-то плохо работает! – строго посмотрел на него Кротов.
– Ну если вы не хотите, чтобы я сказки начал придумывать, то это все. Парень, как парень, толковый, глупостей не делает. Анекдотов про советскую власть не рассказывает, более того, она ему очень нравится. Если он плохой с идеологической точки зрения, то я уж и не знаю, кто тогда хороший…
Кротов оценивающе посмотрел на него. Потом кивнул:
– Да, сказки мне не нужны. Значит, характеризуешь его только с положительной стороны, верно?
– Однозначно. Я бы с таким пошёл в разведку!
***
Ираклий вышел и побрел по коридору, планируя вернуться на стройку.
Что они опять на него стойку сделали? – обеспокоенно думал Ираклий. Ивлев опять за границу собрался? Вроде, говорил, что работать собирается всё лето... Нет, Пашку я им не сдам, ничего плохого Кротов про него от меня не услышит, это мой лучший шанс быстро в люди выбиться. Дядя говорил, держаться за него надо, парень далеко пойдет, а он людей как под рентгеном видит. Да мне и самому понятно, что с ним рядом не пропадёшь. Чтобы молодой парень так к себе деньги и успех притягивал…
Да и в его компании карьеру делать всяко лучше, чем под дядей ходить. Для дяди он всегда будет оставаться племянником, которого он на руках нянчил, пока он решит что-то серьёзное и денежное ему доверить, очень много времени пройдет. А возвращаться к отцу в провинцию совсем не вариант…
Что ж, блин, Комитету надо? И где Пашка? Будем надеяться, всё обойдётся.
***
Москва. МГУ. Кабинет замдекана по воспитательной работе.
– Владимир Аркадьевич, можно? – заглянула в кабинет студентка.
– Заходи, Костенко, – пригласил Кротов, отметив про себя, что девушка очень напугана. Точно, знает она, чем он в МГУ занимается. Впрочем, не удивительно, если учесть, кто ее родители. – Садись. Что про своего однокурсника, Павла Ивлева, можешь сказать?
– Ничего, – растерялась она.
– Как, совсем ничего? Как он живёт? К чему стремится?
– Как все, – пролепетала Костенко.
– Конкретнее, с кем он дружит? С кем общается?
– У него много разных знакомых, он на ЗИЛ нас в агитбригаду устроил, для стройотряда выбил хорошую работу. Сам всё время куда-то спешит…
– Куда спешит?
– На работу. Лекции, ещё что-то.
– Что именно?
– Я не знаю! Встречается с кем-то, звонит всё время куда-то с автомата.
– С кем встречается? – насторожился Кротов.
– Я не знаю! – готова уже была разреветься Костенко.
– Ничего страшного не происходит же, – налил он ей воды в стакан и подал. – Не волнуйся так. Просто, постарайся вспомнить, куда звонил, с кем встречался. Любая мелочь может быть важна.
Попив воды и успокоившись, Света собралась и приняла какое-то решение.
– А что, получается, что Паша что-то не то делает?
Кротов обрадовался. Такой взгляд он знал. Сейчас пойдет информация…
– Не могу ничего сказать, но есть такая вероятность…
– Ну, мне тоже он подозрительным показался. Почти с самого начала. Приехал из провинции глухой, а сам в дорогой импортной одежде ходит. У меня не все дети знакомых из приличных московских семей так одеты. И родители никто, мать вообще в разводе, на заводе каком-то обычная служащая, а отец доцент во второстепенном вузе. А потом Пашка вдруг из общежития съезжает, в новую двухкомнатную квартиру. А потом у него машина новая появляется. И кто-то из ребят говорил, что у него в квартире все уже обставлено, и он вообще в деньгах не нуждается…