Революция разума

Котт Светлана

Саммонуэль улыбнулся.

– Даже если вы посланники зорких, вы не успеете им ничего доложить, к тому моменту я буду уже мертв. Подошел мой час умирать, отправиться на небеса к моей жене и детям.

Саммонуэль взял фотографию, из его огромных глаз скатилась маленькая слезинка. Кримерам суждено знать свой час смерти, если она естественна. Они знают, когда умрут, уже с рождения.

– Знаете, я так счастлив, что поговорил с кем-то напоследок. Мне так этого не хватало, ведь «Грань» моя любимая книга.

Он аккуратно поставил фотографию на стол, и в

ту же секунду глаза его закрылись. Мы с Одуванчиком смотрели на то, как его щуплое тело леденеет. И в воздухе завеяло холодом. Я посмотрел на Одуванчика, его лицо выражало спокойствие, и меня это удивляло. Я хотел что-то сказать, как вдруг двери в кабинет открылись. Сюда вошли четверо кримеров.

– Сожалею, что вам довелось присутствовать при смерти нашего достопочтенного Саммонуэля. Он ушел с миром, пусть мир будет и в вашем сердце, – сказал кример.

– Аминь, – сказал Одуванчик. Мы не стали задерживаться и пошли к выходу. Перед тем как закрыть дверь, я посмотрел последний раз на Саммонуэля, четыре кримера доставали его из кресла. Видимо, его мечтой была смерть за своим письменным столом.

По дороге назад я заметил, что все кримеры перестали работать и встали с рабочих мест. Воцарилось молчание, все провожали Саммонуэля.

Мы с Одуванчиком вышли из МГПК и отправились к повозке. Даже на улице кримеры бросили все свои дела и просто стояли на одном месте. Мы взобрались в повозку, я еле разбудил своих котов, и мы поехали домой.

– Что теперь думаешь делать, Ди? – спросил Одуванчик.

– Сказать, что я хочу найти писателя, легко, если армия зорких не может это сделать, то куда уж мне.

– Может не лезть дальше? Оставить это? – спросил он.

– Нет, я же говорил, однажды может случиться такое, что в тюрьму к зорким попадем мы. А если они хотят уничтожить целый город, кто знает, к чему это может привести, – ответил я.

Оставшееся время пролетело быстро, я подбросил Одуванчика до дома и поехал к себе. Коты, наконец, уснули в стойле, а я взглянул на яблоко на небе, частично спрятавшиеся за облаками. В тот момент, когда я шел по тропинке, я заметил странный шум рядом со мной. Я постарался сделать вид, что ничего не заметил и спокойно зашел домой.

Я подошел к окну и выглянул на улицу. Яблоко выглянуло из-за облаков, за стеной на улице кто-то прятался, я пригляделся к тени, это был зоркий. Он следил за мной.

* * *

Сегодня зоркий весь день следовал за мной. После работы я не пошел в кинотеатр, теперь я читал только книгу. Все что я мог делать, это вести обычный образ жизни, чтобы этот гад отстал от меня.

На следующий день после работы я решил пойти к перевернутому водопаду. Это единственный водопад, из которого сыплются не камни, а вода находится в жидком состоянии. И льется вверх. Зоркий по-прежнему следил за мной. Я пытался вести себя как можно естественнее.

Я ехал в трамвае и постарался ни о чем не думать. Мимо мелькали торговцы, радостные дети, дирижабль, летящий в небе. Девушка справа от меня жадно поедала лилию, отчего запахло на весь трамвай. Хорошо, что я поел дома. Кондуктор (их называют еще жевачками, их руки и ноги растягиваются на большие расстояния, идеально для такой работы) отоваривала заходящих людей билетами. Это была женщина лет пятидесяти, с уставшим лицом и маленькими усиками.

Суша закончилась, и мы въехали на водную территорию. Трамвай защищен от проникновения воды, остановки тут, конечно же, невозможны. Водная территория выглядит как огромный прямоугольный аквариум, только воду здесь ничто не сдерживает. Здесь, кстати, вода тоже в жидком состоянии. Она здесь словно стена, сделал шаг, и ты уже в водном прямоугольнике, шаг назад, и сразу на суше.

Высота этого водного прямоугольника где-то метров сто. Это очень красивое место, тут морские жители живут в кораллах, а все жилища ярких цветов, преимущественно оранжевого. Частенько тут можно увидеть русалок, девушки любят подплывать к трамваю и махать проезжающим пассажирам. Я обычно отвечаю в ответ и улыбаюсь. На этот раз мне подмигнула красотка с рыжими волосами. Я не удержался и послал воздушный поцелуй. Следом мы проехали сцену, где у подводных жителей был концерт. Зрители смеялись, видимо, у них было юмористическое шоу.

Следующее место было не таким радужным, мы проезжали мертвый город. Когда-то давно в нем кипела цивилизация, это был один из самых прогрессивных и механизированных городов. Компьютеры тут были везде, игровая индустрия процветала, роботы придумывали интересные проекты, делали манипуляции с очками виртуальной реальности. Все это кануло в прошлое, когда началась война с зоркими. Город был стерт, никто не стал заниматься его восстановлением. Теперь это обыкновенное компьютерное кладбище. В лицах маленьких роботов проросла трава, потерянные и забытые, некогда жившие и канувшие в небытие.

За окном мелькали покосившиеся высотки, некоторые срослись с землей. Неожиданно среди груды металлолома мелькнуло лицо красного монаха. Это показалось мне довольно странным, обычно они не любят бывать в таких безжизненных местах. На секунду мне показалось, что монах смотрел прямо на меня, но скорее всего это был обман зрения (красные монахи ходят исключительно в красном одеянии, в маске животного и рогами, как у оленя, на их посохе играют колокольчики, и с ними всегда присутствует прирученное существо высотой с двадцатиэтажный дом, довольно странно, что этот монах был один).

В следующую секунду мое внимание привлек пятиэтажный поезд. Он проехал вдалеке на огромной скорости и почти сразу исчез. Всегда хотел в таком прокатиться, но как-то не доводилось.

– Остановка «Водопад».

Я прошел мимо кондуктора-жевачки и вышел из трамвая. Зоркий последовал за мной. Вокруг расстилалась холмистая местность. Я тут же натолкнулся на маленькие летающие пузыри, наподобие мыльных. Видимо, тут был дождь, эти пузыри довольно живучие, могут пролетать около десяти часов. Получаются они после взрыва радуги, находиться в такие моменты рядом с ней неопасно, эти пузыри очень мягкие.