Революция разума
Шрифт:
Паук развеселился и приготовился кокетничать. Шел достала флакон и прыснула пауку в лицо. Его ноги тут же стали подкашиваться, и он упал на землю. Все его восемь лап судорожно дергались. Я задержал дыхание и выбежал на поверхность, Шел прикрылась носовым платком. Она аккуратно засунула флакон обратно, и мы сразу же побежали в сторону от места происшествия.
– Скоро тот паук вернется, где живет твой друг? – спросила она.
– На девяносто четвертом повороте девятого квартала. Что это за дрянь ты прыснула?
– Эта гадость не только усыпляет, но и стирает память. Она
На горизонте показался второй охранник. Мы побежали прочь. На улице светало, солнечные лучи пробивались через горизонт. Наконец, мы добрались до жилища Спектра. Это был небольшой деревянный домик с одним окном и дверью. На его плоской крыше стояла палка с колокольчиками, которые звенели от легкого ветерка. Я постучался в дверь, но никто не открывал. Тогда я заглянул в окно.
– Я не вижу его, – сказал я.
– Сюда кто-то идет, – прошептала Шел.
Я обернулся и увидел фигуру Спектра. Он шел с газетой в руках, его лицо было бледным, а ноги еле передвигались по земле. Я подбежал к нему.
– Спектр, я думал, они и тебя забрали! Зоркие захватили Одуванчика! Нам нужно его вытащить оттуда.
Спектр медленно протянул мне газету «Скорость». Я молча взял ее, на заголовке было фото Одуванчика с надписью «Предатель казнен и отправлен в долину смерти!». Я не верил своим глазам, мои руки затряслись от нахлынувшего ужаса.
– Я их всех убью. Каждого зоркого уничтожу, – разозлился я.
Я смял газету. Солнце полностью вышло из-за горизонта. Зачирикали зеленые воробьи. Громко зазвенели колокольчики на крыше. Начался новый день. День, который все перевернет.
Долина смерти, место, где ты вечно будешь в образе уродливой твари скитаться по пустынной земле. Ты не умрешь, никогда. Все, что тебе остается, это вечные страдания среди таких же страждущих, как ты.
Прежде чем пойти в долину смерти, нам следовало подготовиться. Шел сказала, что знает одного торговца оружием. По пути к нему, мы решили взглянуть, что происходит с моим домой сейчас. Зоркие еще не успели его оккупировать, но это лишь вопрос времени. Пока Шел набирала еду в рюкзак, я выпускал своих котов. Троих я брал с собой, а Шерику и Маруське просто открыл ворота.
– Ди, только не задерживайся, – сказал Спектр. Я прощался с двумя зверюгами, они понимали, что происходит и постоянно ласкались и облизывали меня.
– Я постараюсь вернуться, чтобы купить вам целую кучу засушенных мышей. А сейчас идите к Бику. Он все поймет и приютит вас.
Мне тяжело было расставаться с Маруськой и Шериком, я не знал, вернусь ли вообще, выживу ли. Они мяукали и прощались с остальными тремя котами, которых мы брали с собой. Под ошейник Маруське я положил записку Бику и поторопил их. Они взмахнули своими большими хвостами и мяукнули мне еще раз, после чего я с болью в душе закрыл стойло.
Шел вышла из дома с едой в образе обычной девушки. Крылья она спрятала под накидку, которую одолжила у Спектра, у него их был огромный выбор. Он знатно удивился, что Шел может превращаться в человека, поэтому пришлось ему объяснить все.
После мы взобрались на котов и отправились к торговцу оружием. Пришлось ехать окольными путями, чтобы не натыкаться на пункты зорких. Всю дорогу я думал о своем доме, что скоро там будут зоркие. Возможно, они сожгут его, как поступили с домом Элис, но перед этим все там разворотят. Не сказать, что я обожал свой дом, но все же, там я провел значительную часть своей жизни. Там много чего осталось, например, мои роботы, которые я любил собирать. Один даже умел говорить несколько стандартных фраз. И еще много всякого барахла, полезных и бесполезных вещей. Но все это часть меня, моя жизнь, и когда понимаешь, что ты оставляешь ее где-то позади, что, скорее всего, больше никогда не увидишь, ощущение, будто вырвали кусок души и оставили гнить в луже.
– Почему Одуванчика объявили предателем? Ведь многие читают эту книгу «Грань», и многие в тот день купили продолжение, но предателем объявили только его, – нарушила тишину Шел.
Между мной и Спектром по-прежнему висел туман недавней ссоры. Шел сразу поняла, что мы поругались, женщины часто чувствуют такие вещи.
– Значит проблема в чем-то другом. Вряд ли дело только в книге, – сказал Спектр и добавил. – Прости меня, Ди.
– За что? – удивился я.
– Ты говорил, что зоркие скоро начнут убивать всех и очередь дойдет до нас. Я не верил, что такое возможно, считал, что лучше остаться и жить обычной жизнью. Думал, что ты бредишь, но я ошибался. И если бы я был внимательнее и больше общался с Одуванчиком в эти дни, то ничего бы не произошло.
– Спектр, даже самые умные ошибаются.
– Что уж говорить про меня, не обладающего не одним из этих качеств, – сказал Спектр.
– Самоиронии тебе не занимать, – поддержал я.
– Мы приехали, – сказала Шел.
Мы слезли с котов и оглянулись. Это был тринадцатый переезд, он славился узкими переулками, близко расположенными домами. На стенах тут везде было граффити, только здесь обитали такие существа как гримы, это маленькие носатые гномы с кожей как у слона. Один из таких как раз открыл заведение, в которое мы зашли.
– Прийти за оружием в такую рань, от кого бежите? – спросил грим. На нем была потертая куртка, и он сильно хромал. Я оглядел его лавку оружия. Р3000, К-Р750, П-М281 и много чего еще.
– Скорее нужно наказать одних ребят, – сказала Шел.
– Можете не рассказывать, но я точно могу сказать, вы от кого-то прячетесь, – сказал грим.
– Как тебя звать? – спросил я, наклонившись на его прилавок. Грим стоял на специальной площадке, чтобы не быть ниже прилавка.
– Зови меня большой Бобби, – ответил он.
– Так вот Бобби…
– Большой Бобби, – поправил он.
– Плевать, Бобби, кхм, большой Бо, я буду перечислять оружие, а ты уж будь добр не задерживай нас и выноси побыстрее. А еще я знаю, что у тебя есть маскарадные костюмы бонусом.
Маскарадными костюмами называли одежду, которую использовали контрабандисты, чтобы смешаться с населением.
– Хах, а ты мне нравишься, как тебя звать? – спросил Бобби.
– Горячий Дейв, – ответил я, Шел отвернулась, чтобы не выдать себя смехом.