Ревущие девяностые. Семена развала
Шрифт:
Хотя выигрыш от предложения Буша был в лучшем случае сомнительным, издержки, связанные с ним, были колоссальны. Соединенным Штатам пришлось делать огромные займы, большей частью за рубежом. Американцы еще сильнее погрязли в долгах. Торговый дефицит Америки продолжал стремительно расти — и даже пока это было только предложение, дефицит уже достигал рекордных высот. Но это было не просто стечением неблагоприятных обстоятельств. Это был результат плохой политики. С тех пор, как Рейган направил страну на путь высоких дефицитов четверть века назад, Соединенные Штаты превратились из самого крупного кредитора мира в самого крупного дебитора. А эти новые предложения только ухудшали положение.
Однако часть этого приращения задолженности была заимствована у американцев, и по мере того, как Соединенные Штаты начали в конце концов понемногу возвращаться к полной занятости — каждая рецессия когда-либо кончается, — часть денег, используемых для финансирования дефицита, могла бы образовать при Иных обстоятельствах фонды финансирования инвестиций. Поэтому предложение Буша в долговременном аспекте могло
В девяностые годы я иногда думал, что мы зашли слишком далеко с сокращением дефицита, но тогда мы испытывали сильнейшее давление со стороны финансовых рынков и консерваторов. В 2002 и 2003 годах в условиях надвигающегося дефицита многие консерваторы неожиданно изменили тональность. Так же, как Рейган пытался отменить законы экономической науки, делали это Буш младший и его советники. Обычно в соответствии с законом спроса и предложения, когда спрос растет, растут и цены. Если спрос на привлеченные средства растет, растут и процентные ставки. В Новой экономической науке Буша это было очевидно не так. Экономика предложения снова перевернула свою позицию: теперь ее сторонники уже не утверждали, что более низкие налоги приведут к увеличению налоговых поступлений — это утверждение уже достаточно себя скомпрометировало. В той мере, в какой вообще можно их понять, из Новой экономической науки, по-видимому, следовало, что снижение налогов окажет столь сильное стимулирующее воздействие на сбережения, что предложение капитала будет более чем соответствовать возросшему многотриллионному спросу государства на заемные средства, и поэтому не будет роста процентных ставок; идея, которая, безусловно, себя так же дискредитирует, как вся мистика предложенцев (саплайсайдеров) рейгановской эры.
Даже более умеренные республиканцы не могли согласиться с предложениями Буша. Даже если они не акцентировали их несправедливость, они признавали серьезный риск для экономического будущего страны стремительно растущего дефицита и понимали, что так, как эти предложения сформулированы, они мало что дают с точки зрения стимулирования экономики. Компромиссный закон был принят Конгрессом в мае 2003 г. Он давал, по официальным расчетам, согласие на снижение налогов в общей сумме 318 млрд долларов в течение десяти лет, что составляло менее половины запрошенных Бушем 726 млрд долларов. В то же время Закон предусматривал 20 млрд помощи штатам и 12 млрд помощи низкодоходным семьям с детьми, что Бушем не запрашивалось — это были деньги, которые с наибольшей вероятностью могли обеспечить некоторое стимулирование, в котором так нуждалась экономика. Но, сократив запросы Буша до 318 млрд долларов, Конгресс дал себя вовлечь в еще большое бюджетное крючкотворство по сравнению с тем, что было два года назад. По закону налоговые льготы на дивиденды постепенно возрастали, а затем внезапно прекращались{147}. Но по мере реализации снижения налогов на дивиденды и прибыль от переоценки капитала становилось все более ясным, что «теория» Буша, согласно которой снижение налога на дивиденды должно было привести к росту курсов акций, не подтверждается: курсы акций реагировали на прохождение Закона через Конгресс так же, как они ранее реагировали на обнародование законопроекта, можно сказать, и глазом не моргнув. «Нью-Йорк Таймс» опубликовала статьи, посвященные этому вопросу, под заголовками: «Никакой горячки на фондовой бирже после снижения двух налогов» и «Вместо ожидаемого старта прыжком биржа заняла позицию поживем-увидим»{148}. Не было также никаких признаков, что деловое сообщество сразу же откликнулось на принятие Закона активизацией инвестиций.
Экономика, несомненно, выйдет из нынешнего спада и войдет в фазу оживления, и когда это произойдет, Буш, несомненно, припишет успех своей программе снижения налогов. Урок на будущее из этого эпизода заключается в следующем: утверждение, что любого рода бюджетный дефицит стимулирует экономику, так же неверно, как и утверждение, что любого рода сокращение дефицита приведет к оживлению, чему учит нас недавний опыт девяностых годов. Но мы учимся урокам экономики у наших политиков только тогда, когда они создают для нас опасные ситуации.
БЕЗОТВЕТСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ УРЕГУЛИРОВАНИЕМ КОРПОРАТИВНЫХ СКАНДАЛОВ
Одной из причин того, что экономика в новом тысячелетии продолжала функционировать значительно ниже своих потенциальных возможностей, заключалась, по-видимому, в отсутствии решимости при решении того множества проблем, которые выявились в итоге аудиторских, корпоративных и банковских скандалов. Акционеры поняли, что данные, предоставлявшиеся им в прошлом, не заслуживают доверия. Поэтому, рассуждали они, какой смысл доверять будущим данным, если не будет предварительно осуществлены коренные реформы в этих областях? Требовалось возвращение к более сбалансированному регулированию: администрация Буша хотела продолжать свою линию на дальнейшее дерегулирование. Как мы уже отмечали в главе 10, при нарастании энергетического кризиса в Калифорнии администрация сохраняла свою позицию невмешательства
Были, наверно, и другие причины нежелания предпринять решительные действия: в это мошенничество было вовлечено и получило от него барыши такое большое число людей из администрации Буша и их друзей, что там было мало желания выступить с осуждением мошенничества. В конечном счете давлением общество добилось того, что Буш, скрепя сердце, поддержал некоторые реформы, но даже тогда в его администрации, прежде всего, опасались «зайти слишком далеко» вместо того, чтобы опасаться того, что «зашли недостаточно далеко». Например, ничего не было сделано в отношении того, что я считаю коренными проблемами, например, регулирования фондовых опционов, хотя корпоративное сообщество, в конце концов, решило принять свои меры — в том числе раскрыть данные по этим опционам в объеме даже большем, чем требовалось, и обнародовать расходы, связанные с ними.
Администрация же Буша занялась поисками кого-либо достаточно респектабельного, но в ком можно было быть уверенным, что он «не зайдет слишком далеко». Их первый выбор пал хотя и не на директора, но на ревизионную комиссию одной из фирм, вовлеченных в эту предосудительную практику.
БЕЗОТВЕТСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ ГЛОБАЛИЗАЦИЕЙ
Как ни плохо администрация Буша управляла экономикой, глобализацией она управляла еще хуже. Америка стала единственной супердержавой как в экономическом, так и в военном отношении. Глобализация требовала взаимодействия всех стран мира, сотрудничества в деле решения общих проблем. Администрация Клинтона была иногда неоднозначной в своем подходе к глобализации. Она оказывала сильную поддержку ООН и в конце концов решила проблему своей просроченной задолженности по взносам. Но в то же время на экономической арене ее действия можно охарактеризовать, перефразируя афоризм Тедди Рузвельта: «Говори мягко, но держи за спиной большую палку» в «Кричи громко и держи за спиной большую дубину». Когда во время Восточно-азиатского кризиса Япония предложила создать Азиатский валютный фонд, Америка быстро придушила эту идею, обеспокоенная тем, что такой институт может подорвать американскую экономическую гегемонию в этом регионе, но при этом пренебрегла тяготами, на которые она обрекает регион. Министерство финансов упорно работало на подавление инакомыслия и, имея фактическое право вето в МВФ, Америка является единственной страной с таким правом — она навязало свои решения в целом ряде областей. Не было смысла в учете многосторонних интересов; остальные угодничали и заискивали перед Америкой.
Но как ни уязвим был подход администрации Клинтона к глобализации, подход Буша был в тысяче раз хуже. Он выходил из одного договора за другим — от договора, регулирующего глобальное потепление до договора о стратегических вооружениях [144] . Разглагольствуя о правовом государстве, администрация Буша с крайним пренебрежением относилась к международному правопорядку и уклонялась от участия в Международном уголовном суде. Неудивительно, что когда администрация Буша, столкнувшись с серьезными проблемами, обратилась за помощью к другим странам, последние проявили отсутствие решительно всякого энтузиазма.
144
Точнее, о противоракетной обороне. — Прим. пер.
Даже в тех областях глобализации, где в период Ревущих девяностых мы допустили безответственное управление, администрация Буша использовала возникшее в связи с этим недовольство для того, чтобы еще более ухудшить положение. К прежним обвинениям в лицемерии добавились новые: сельскохозяйственные субсидии и таможенные тарифы достигли новых высот. Все мы, жители городов, могли бы быть, например, согласны на отмену сельскохозяйственных субсидий. Сегодня (в отличие от того времени, когда сельскохозяйственные субсидии были одобрены Конгрессом) средний доход в сельском хозяйстве превышает доход несельскохозяйственного населения, причем большая часть субсидий уходит к высокодоходным группам фермеров и во все возрастающей доле к корпорированным сельскохозяйственным предприятиям. Сельскохозяйственные субсидии не только поощряют избыточное использование удобрений (чем больше фермер произведет, тем большую сумму он получает от государства) и способствуют разрушению окружающей среды, они также наносят ущерб бедным фермерам в развивающихся странах, которые могли бы быть конкурентоспособными в мире честной конкуренции, но не там, где субсидии их конкурентов превосходят 100 процентов. В бытность мою в Совете экономических консультантов, в преддверии принятия нового закона о субсидиях фермерами в 1995 г., мы в Совете провели тщательную работу, заложив основы для систематического представления президенту фактических данных о субсидиях. Несмотря на политические трудности, мы подготовили законопроект, лишающий фермеров субсидий, наркотическая зависимость от которых у них выработалась за предыдущие семьдесят лет, — в резком контрасте с новым законом Буша о субсидиях, который их более чем удвоил, предусматривая рост на 196 млрд долларов на протяжении десяти лет.