Рэй Остролист
Шрифт:
— Хватит на двух лошадей в полном снаряжении, — кивнула Настя. — Но зимняя одежда и фураж влетят в копеечку. Похоже, с Литанией и правда придется попрощаться.
— Еще нужны сани или телега. Больше снаряжения и провизии — больше шансов на выживание. Но сани, конечно, потребуют отдельную тяговую силу, так что добавляйте еще одну кобылу.
— А тяговые, кстати, дороже, чем рысаки.
— Ладно, об этом еще подумаем, — укладывая рюкзак на кровать, ответил Рэй. — Пойдемте есть.
Богатый
— Ну-с? — усевшись и подняв кружку медовухи, начал Амадей. Он вопросительно взглянул на Рэя, безмолвно требуя обоснования поднятого тоста.
— М-м, за Светлых Богов? — тоже поднимая дубовую чарку, предложил он.
— Душнила! — воскликнула Мелисса. — Знаете что? К чертям этих богов. Когда они нам помогали? За героев! Прошлых и будущих!
Рога весело ударили друг о друга! Едва товарищи пригубили напиток, как Зосим — светловолосый бородатый корчмарь — подбежал к столу с криком:
— А ну стоять, шельма! За героев пьете, значит?!
После чего немедля смылся куда-то во внутренние помещения первого этажа, оставив гостей в тревожном недоумении; Настя и Мелисса даже опустили руки на оружие. Вернулся корчмарь очень скоро, да с таким же полным рогом в руках!
— Вот вы какие, значит! — недовольно оглядел он каждого. — Негоже за покровителей без хозяина пить. А ну! — поднял он тост, и рога вновь стукнулись друг о друга, расплескивая по столу ароматный мед.
Не допили гости и первый подход, как явилась молодая жена Зосима и тоже пристрастно поинтересовалась значением поднятых кружек. Где такое видано, однако та запрещала корчмарю пить! И только кружки меда, поднятые за покровителей деревни, не могли попасть под запрет.
Герои рассмеялись, приступив к трапезе.
— Это же икра, — завороженно прошептала Мелисса, когда жена, вдобавок к прочим угощениям, поставила на стол целую торбу красной икры!
— Мы точно расплатимся? — украдкой шепнула Настя.
Но оказалось, что в Княжестве цену имеет лишь белая икра — щучья, именно эта украшает барские столы, а вот севрюжный и лососевый помет даже в холопском сословии не шибко ценится. Об этом также говорили жареная пеструшка и копченая стерлядь, выставленные на дубовом столе.
— Та-ак, судари! — опять возник перед столом Зосим. — Моченые яблоки кому, значит?!
Рэй указал, что угощение следует поставить на другой край стола, подле Сольвейг. Та глянула на стрелка исподлобья, сдерживая улыбку на краешках губ, и уже через минуту почтила вниманием золотистые, сладкие плоды в широком чугунке.
Пир продолжался до вечера.
— Ну нет, друзья мои, — пересчитывая монеты, заключил Рэй. — Не видать нам лошадей, если так пойдет. Девять алтынов за один ужин — это баснословный перебор.
— То был обед, — валяясь на кровати в соседней комнате, сказала Мелисса.
— Ага, размечталась. Больше никаких трат сегодня.
— А чего ты хотел? — откинувшись в кресле-качалке, по-стариковски произнес Амадей. — Пять голодных героев поди прокорми. Понимаю, многие наши товарищи отреклись от долга. Каких там чудищ по лесам гонять, с таким-то животом.
В дверь постучала благоверная Зосима, сообщив, что баня для гостей готова.
— Парни в первый жар? Или девчонкам уступим? — спросил Амадей.
— Идите вперед, я бы немного отдохнула после стола, — ответила Настя, расстегивая ремень с ножнами.
Тут Сольвейг явилась откуда не ждали, объявив уже знакомую фразу:
— Я пойду с Рэем, — после чего незаметно мотнула головой на дверь.
Тот, предчувствуя разговор, согласился, и пара отправилась на подворье.
Тишина в комнате повисла — хоть ножом режь. Настя молча глядела закрывшуюся за Рэем на дверь. С минуту Амадей и Мелисса опасались сказать слово. Наконец последняя осторожно поинтересовалась у Насти, всё ли хорошо?
— Конечно! — ответила Настя, с силой швырнув ножны с мечом на кровать, и плюхнулась следом.
Амадей многозначительно переглянулся с Мелиссой. А Настя вдруг продолжила саркастично:
— Ведь это абсолютно нормально, когда парень идет в баню с какой-то волшебной бабой!
На ходу Рэй присмотрелся к страшно заношенной робе Сольвейг.
— Хочешь купим тебе одежду? Ты в этой хламиде с нашей первой встречи. Повсюду нитки торчат, того и гляди хвост наружу выпадет.
— Не понимаю, чего тебя мой хвост так волнует? Эх, можно и купить, но это будет глупой тратой денег. Стоит мне обернуться лисой — от новой одежды одни клочья останутся. Не жалко будет?
— Хм. Погоди, а почему роба-то остается невредимой? — только сейчас задался он этим вопросом.
— Она… особенная, — задумчиво ответила Сольвейг. — Да, видимо, я опять не была до конца честна с тобой, когда сказала, что копия сумки Елены — единственный предмет героев в моем распоряжении. Эту робу придумал Горицвет на пару с Эльмирой. Еще до того, как…
— Предал героев?
Лисица резко обернулась, но скоро опустила взгляд, ничего не ответив.
Двое прошли в предбанник, где надлежало оставить одежду. Стрелок решил войти голышом, как и местные.
— И что, даже прикрыться мне не прикажешь? — спросила Сольвейг.
В ответ Рэй безразлично повел плечом, так же как Сольвейг делала это постоянно. Отсутствие ответа возмутило. Но Сольвейг не стушевалась, тоже войдя нагишом.
— Так ты проблемы решаешь?
— Отвернись! Бесишь.