Рейдеры Нила
Шрифт:
— По законам внешнего мира - мира, которым правит царь Птолемей, - тебя ждет ужасная смерть, Осор. Тебя могут распять, или повесить, или забить камнями до смерти. Но поскольку ты один из нас, тебе будет дарована смерть, которую остальной мир приберегает для людей высокого ранга и чести, самое быстрое и милосердное средство казни. Тебе будет отрублена голова, Осор.
Волосатые Плечи отвернул лицо и начал всхлипывать.
— Кто приведет приговор в исполнение? Это должно быть сделано быстро и уверенно, одним ударом. Задача требует определенного опыта убийцы. — Артемон переводил взгляд с одного лица на другое, пока не остановился на мне. — Среди нас новичок, человек, который, как говорят, внес свою лепту в дело убийства. И поскольку он новичок среди нас, у него не может быть личной неприязни к Осору. — Он шагнул ко мне и протянул топор. — Это шанс показать нам, из чего ты сделан, римлянин.
Я посмотрел на рыдающего Волосатые Плечи, лежащего связанным на самодельной плахе. Затем взглянул на топор, острое лезвие которого сверкнуло на солнце. Я посмотрел на лицо Артемона. У него был суровый, решительный вид вожака мужчин, но в его глазах я увидел странный мальчишеский блеск возбуждения.
Дрожащими пальцами я потянулся за топором.
XXIV
Мне и раньше приходилось убивать людей.
Первый раз это было в Эфесе, при совсем других обстоятельствах. Там я сделал то, что должен был сделать, но даже при этом меня терзали сомнения. Нечто подобное произошло и на Родосе, хотя в том случае смерть человека была результатом борьбы - скорее выбором богов, чем моим собственным.
Артемон думал, что я хладнокровный убийца, человек, способный убивать людей во сне - или так оно и было? Разгадал ли он мое притворство? Было ли это проверкой, чтобы посмотреть, не дрогну ли я и не выдам ли себя?
Волосатые Плечи, безусловно, был презренным созданием, но я не совсем был уверен, что он заслуживал смерти. Если я откажусь привести приговор в исполнение, будет ли этот отказ вызовом власти Артемона? Должен ли я буду в таком случае бы драться с ним один на один?
На какой-то безумный момент я представил, что произойдет, если я действительно выиграю такое состязание. Римлянин Гордиан - главарь самой опасной банды бандитов в Дельте! Это было бы одним из способов обеспечить свободу Бетесде.
Но гораздо более вероятным казался другой исход: Артемон убьет меня голыми руками. Я с трудом сглотнул комок в горле и почувствовал головокружение. Что бы ни случилось, по крайней мере, Фортуна позволила мне насладиться последней ночью блаженства с Бетесдой!
Конечно, отрубить голову Волосатым Плечам было проще, чем бросить вызов Артемону. Или наоборот? Но хладнокровно убить человека, которого я едва знал, на глазах у толпы зрителей, — эта мысль вызвала во мне волну отвращения.
Я потянулся за топором, но моя рука замерла. Мои раскрытые пальцы задрожали, застыв на месте. Я почувствовал на себе взгляды Артемона и всех остальных.
— Позволь мне самому сделать это!
– сказал Менхеп. Он шагнул вперед и взялся за рукоять топора.
Артемон продолжал сжимать топор и вопросительно посмотрел на Менхепа.
— Волосатые Плечи прибыл на моей лодке. Так что это должно быть моей ответственностью.
— Ты знаешь, это не по нашим правилам, - сказал Артемон. — Мы не армия царя Птолемея, где все распределены по званиям и одни люди командуют другими.
— Даже если и так, я все равно хочу это сделать. — Он искоса взглянул на меня. — Кроме того, римлянин пока еще не один из нас … не полностью. Мужчины еще не проголосовали за то, чтобы принять его. Он не прошел ритуал посвящения.
Несколько мужчин пробормотали что-то и кивнули, соглашаясь с Менхепом. Увидев свой шанс, я опустил руку и отступил назад. Артемон позволил Менхепу взять к него топор.
— Менхеп сказал мудро, - произнес он. — Тогда делай это быстрее.
Я был избавлен от ужасной задачи, но отвести глаза означало бы проявить слишком большую слабость. Я заставил себя наблюдать, как Менхеп принял твердую стойку, надежно ухватился за топор, занес его над головой и опустил.
Последовала серия звуков, которые я никогда не забуду: свист топора, резкий стук, когда он врезался в плоть, хруст разрубаемых костей, глухой удар головы о мягкий песок, хлюпанье брызжущей крови, хор мужчин, непроизвольно издавших стонущие и задыхающиеся вскрики.
Кто-нибудь другой, возможно, и провалил бы работу, не сумев перерубить шею или полностью промахнувшись мимо цели, но рука Менхепа была верной, а его силы хватало. Количество крови, хлынувшей на песок, было ужасающим, но порез был сделан аккуратно. Жизнь Волосатых Плеч закончилась так быстро, как только мог пожелать любой мужчина. Я решил тогда, что если меня когда-нибудь постигнет подобная участь, а пока я остаюсь в банде Кукушонка, такая возможность будет существовать всегда, я попрошу именно Менхепа выполнить это задание.