Рэйк
Шрифт:
"Мы с тобой похожи, Сэмми… Возможно похожи. Надеюсь тебе не будет плохо здесь. Не будет хуже, чем с ними…" – повторял словно мантру мысленно пожилой мужчина.
Спустившись к ужину Сэмми уловил напряжение за столом более сильное, чем обычно. Родители не притрагивались к еде, а по их выражениям лиц было понятно, что они хотят что- то сказать, но не могут решиться. Кэти сидела тут же, но вела себя довольно тихо, стараясь не привлекать внимание, словно выжидая.
– Сэм, мы хотим сообщить, – наконец не выдержал Эндрю. – Мы посовещались
Сэмми не реагировал.
– Его зовут…
– Стойте! – перебила Кэти отца. – То есть Сэма вы отправляете на каникулы, а мне в лагерь нельзя?!
– Его зовут Карл Стоунхэн. Это отец вашей матери, – проигнорировал вопрос Бэйкер-старший. – Да, знаю, мы никогда не говорили тебе о нем, ведь ты сам не спрашивал. А он в свою очередь по своим причинам не интересовался тобой. Но настало время вам наконец познакомиться. Я думаю вы найдете общий язык. И думаю… Точнее надеюсь… Эта поездка пойдет тебе на пользу…
– О, Сэм, Техас… Это же дедушкино ранчо! Оно еще не развалилось? – съязвила Кэти. – Это даже хорошо. Увидишь вживую коров…
– Кхм, Карл вообще-то разводит лошадей, – неуверенно поправила Энн.
– Да какая разница?! – продолжала негодовать девушка. – Отправляют тебя, мой любимый младший братишка, на ранчо, в надежде, что с животными, двуногими и четвероногими, ты будешь более разговорчив и наконец оживешь!
– Кэтрин! – взревел Эндрю.
– Ну а что?! На вашем месте я бы на это сильно не расчитывала! Он таким и останется! Навсегда! Замороженнным!
После этих слов девушка выскочила из-за стола и умчалась к себе в комнату. Останавливать ее никто не стал. За столом повисла минутная тишина.
– Да, милый, мы отправляем тебя на какое-то время к дедушке. На месяц… А может и на все лето… Там видно будет. Если захочешь, мы заберем тебя через месяц. Но мы думаем тебе там понравится. У Карла большая семья… Насколько мне известно. И очень дружная. Думаю ты с кем-нибудь там подружишься. Ну а если нет… Все же свежий воздух, ранчо у них большое… Захочешь уединения – ты его там найдешь. Главное… Главное…
– Главное – дай хотя бы им шанс, – произнес Эндрю то, что не могла сказать его супруга. – Не нужно сразу быть там призраком.
– Да, и еще, – резко вставила Энн. – Так как Карл не может приехать и забрать тебя, тебя увезет папа.
– Что?! Почему я?!
– Ой, не начинай, Эндрю. У меня работа.
– А уменя разве нет?
– Только послезавтра.
– До одного только Техаса ехать несколько дней!
– Ничего страшного, возьмешь отгул.
– Так, хорошо. Сэмми, собирай вещи. Послезавтра мама отвезет тебя. У меня нет никакого желания видеть твоего отца, Энн.
– Думаешь я горю желанием видеть его?!
– Так, все! – хлопнул рукой по столу Эндрю. – вопрос решен.
III
Десятого июня ранчо "Подкова Западного счастья" было объято спокойствием и умиротворением. А ведь еще совсем недавно здесь была другая картина.
Куры продолжают жить у коров, так как пару дней назад курятник все таки рухнул. К счастью произошло это в то время, когда птицы гуляли, так что никто не пострадал.
Хонгер и Уинстон не разговаривали друг с другом, а Кэрри не разговаривала с ними обоими. Том и Пол все таки сильно поругались из-за картины полуразвалившегося ранчо. Блондин орал на отца Кэрри несколько дней, нервы были на пределе, и наконец Пол не выдержал. Сказал парочку крепких слов в адресс Тома и перестал обращать на того внимание.
Кэрри обиделась на отца за то, что он как всегда не смог достойно за себя постоять. На блондина же девушка не держала обиды. Она была невероятно зла на него.
Хонгер на следующий день после своего приезда ходил безумно злой. Срывался на всех, за исключением Карла и Роуз. Даже Кэрри перепало за молодняк. Но не это задело девушку больше всего.
Том впервые накричал на лошадей. На бедного Ураганчика блондин кричал так, что тот перепугался и убежал. Когда жеребенок скрылся из глаз, мужчина переключился на Чертенка. Обвинял того во всех грехах. Орал, что всем пакостям Ураганчик научился у него. И напоследок крикнул, что было бы куда лучше, если бы в первую встречу он надавал Чертенку по шее. Мол, проблем бы было гораздо меньше. Вороного красавца это задело. Он в тот день, с гордо поднятой головой, отошел на достаточное расстояние от блондина, кинув все же на него полный обиды и горечи взгляд, и весь день пронаблюдал за Кэрри.
Вот это и задело девушку больше всего. Ведь Том души не чаял как в Ураганчике, так и в Чертенке, а сейчас даже на них сорвался. "Неужели все настолько печально? – думала девушка. – Неужели настолько плохо? Все ведь живы, здоровы… У всех бывают тяжелые времена, но ведь это не повод так срываться. Все ведь можно было обернуть в шутку, как это умеет делать только Том… Почему же сейчас он так не сделал?.."
И в тот день Чертенок даже не притронулся к своему корму, который каждый день давал ему Том. Жеребец лишь обиженно фыркнул и умчался прочь.
– Неужели ты думаешь, что после всех слов, что ты ему наговорил, он простит тебя так же быстро, как это сделает каждый из нас? – задала растерянному Хонгеру вопрос девушка, проходя мимо. – Он живое, но более ранимое, чем человек существо. Он не сделал тебе ничего плохого и был сильно привязан к тебе, а ты… Эх, ты… Не думаю, что он так скоро простит тебя и забудет все это.
Девушка оказалась права.
Вечером следующего дня, вороной красавец привел Ураганчика, но подвел его не к блондину, а к Кэрри. В сторону Хонгера Чертенок проявлял невиданную ранее агрессию, выгибая шею, прижимая уши так, что их совсем не было видно и злобно пофыркивая на Тома.