Рейнтри: Призраки
Шрифт:
Она провела два дня в компании этого мужчины и совершенно его не знает, поняла Хоуп. Она добралась до входа в магазин и положила руку на дверную ручку.
— Не говори матери, что кто-то стрелял в нас, — тихо попросила она, открывая дверь, и над ее головой звякнул колокольчик.
«Серебряная чаша» торговала кристаллами, благовониями и ювелирными изделиями, изготовленными местными ремесленниками. Наряду с гадальными картами и рунами тут так же предлагали собрания красочных шелковых шарфов и вырезанные вручную деревянные шкатулки. Драгоценности
Рэйнбоу выглянула со своего места за прилавком и широко улыбнулась. В свои пятьдесят она все еще была очень привлекательна, хотя седые пряди в темных волосах выдавали ее возраст так же, как и нежные морщинки от улыбки. Она не красила волосы и совершенно не пользовалась косметикой. И не носила лифчик.
— Кто твой друг? — спросила Рэйнбоу, выходя из-за прилавка. Ее пышная разноцветная юбка достигала пола, колыхаясь вокруг удобных сандалий.
— Это мой напарник, Гидеон Рейнтри, — представила Хоуп. — Он хотел осмотреться, но задержаться не может.
Хоуп наблюдала, как ее мать поддается очарованию Гидеона, как и любая другая женщина, увидевшая его впервые. Ее спина немного распрямилась. Улыбка стала ярче. А потом она заявила:
— У вас самая красивая аура, которую я когда-либо встречала.
Чрезвычайно смутившись, Хоуп закрыла глаза. Это никогда не закончится. Теперь Гидеон за завтраком поведает другим детективам, что мать Хоуп Мэлори верит в ауры, кристаллы и гадальные карты. Она ждала взрыва смеха, но вместо этого Гидеон ответил:
— Спасибо.
Хоуп открыла глаза и посмотрела на него. Он не выглядел забавлявшимся. В действительности, он казался абсолютно серьезным и, похоже, чувствовал себя здесь как дома, принявшись изучать товары на полках.
— Здесь мило, — промолвил он. — Интересные товары, приятная атмосфера…
— Атмосфера крайне важна. Я всегда стараюсь заполнять магазин положительной энергией, — отозвалась Рэйнбоу.
Хоуп снова захотелось провалиться сквозь землю, но ее напарник совершенно не выглядел ни озадаченным, ни веселым.
— Могу держать пари, что туристы любят этот магазин, — сказал он. — Очень мирное местечко.
— Так и есть, спасибо, — ответила Рэйнбоу. — Это так проницательно с вашей стороны. Конечно, я поняла, как только увидела вашу ауру…
Больше никаких аур.
— Мама, хватит отвлекать Рейнтри разговорами. На самом деле, ему пора уходить. У него еще много дел на сегодня.
— Вовсе нет, — небрежно заметил он. — Я хочу еще раз бросить взгляд на документы, но сначала мне необходимо провести некоторое время подальше от них.
Она впилась в него взглядом, но он проигнорировал ее, продолжив изучать товары. Если они собираются стать партнерами, то ему необходимо научиться понимать намеки.
— Присоединяйтесь к нам за ужином, — с необычным оживлением
К абсолютному ужасу Хоуп, Гидеон принял приглашение.
***
Не могло быть двух менее похожих женщин. Там, где Хоуп вела себя откровенно подозрительно и скованно, ее мать проявляла открытость и непринужденность. Внешне они выглядели немного похожими, как это часто случается между матерью и дочерью, но в остальном трудно было поверить, что они когда-либо жили одной семьей и уж тем более имели общую ДНК.
Ужин состоял из густой тушеной говядины и самодельного хлеба. Простой, но вкусный. Гидеон не подходил к телевизору в гостиной и устроился, насколько это было возможным, подальше от печи и микроволновки. Он приложил все усилия, чтобы держать электрические волны низкими и контролируемыми.
Хоуп явно хотела, чтобы он поел и ушел как можно скорее. Она нервничала, бросала в его сторону взгляды, откровенно говорившие, что ей неуютно. Верования и раскрепощенность матери, определенно, смущали ее. Что бы сказала его напарница, если бы узнала, что Гидеон верил во все, о чем говорила ее мать? И даже больше.
Он мог заставить ее помучиться, оставшись после того, как пища была съедена, но смилостивился и поэтому отклонил предложенные десерт и кофе. Поблагодарил за еду и, к явному облегчению напарницы, пожелал спокойной ночи.
Рэйнбоу осталась в своей небольшой квартире, энергично убираясь на кухне, а Хоуп пошла проводить Гидеона.
— Извини, — тихо сказала она, когда они спустились до середины лестницы. — Мама немного чудная, я знаю. С ней все в порядке, но она так и не переросла стадию хиппи.
— Не извиняйся. Она мне понравилась. Она не такая, как все, но очень славная. — Как раз он-то и являлся тем человеком, который знал, каково быть не таким, как все. — Быть другим не всегда плохо.
— Да, — отозвалась Хоуп с насмешкой в голосе. — Попробуй продолжать думать так же, когда твоя мать заявляется на работу к отцу, занимавшему пост генерального директора, чтобы поговорить о продаже кристаллов и благовоний, и все заканчивается тем, что она закидывает отца вопросами о том, сколько вреда наносит его компания окружающей среде, и распродает свой товар среди служащих.
Вопреки всем своим стараниям, Гидеон не смог удержаться и рассмеялся.
— Поверь, ты бы не думал, что это забавно, если бы она сказала твоему первому настоящему парню, что у него мутная аура и он нуждается в медитации, чтобы повысить свою позитивную энергию.
— Позитивная энергия — это хорошо, — ответил Гидеон, когда они спустились в магазин, который после того, как Рэйнбоу заперла дверь, остался тускло освещенным.
— Ты не должен мне покровительствовать, — резко сказала Хоуп. — Я знаю, что моя мать необычная, чудаковатая, да и просто… странная.