Резьба по идеалу (сборник)
Шрифт:
По меньшей мере наивно ожидать, будто этим можно увлечь хоть одного работника. Тем более что вольнодумцы и сами готовы сразу передраться по судьбоносному для цивилизации вопросу, кого из них надо носить на руках дольше и выше.
Впрочем, это уже совсем другая история.
История не прошлого, и даже не настоящего, а будущего. К которому наши властители дум имеют все меньшее и меньшее отношение.
Потому что – это очень неинтеллигентно, но это сермяжная правда – все на свете, в том числе и будущее, создается не теми, кто против, а теми, кто за.
Хлеб растят те, кто ЗА урожай. Битву выигрывают те, кто ЗА победу. В космос летят те, кто ЗА полет. Открытия делают
Май 2008
Зачем русскому родина
1
В своей статье «Зачем Конфуцию родители», а затем, значительно более подробно и аргументированно, в своей востоковедной монографии, посвященной китайской бюрократии, я сформулировал ряд положений, которые сейчас хотел бы в сжатом виде повторить. Чуть позже читатель поймет, зачем мне это понадобилось.
Итак.
Централизованное управление производством и распределением может осуществляться только посредством бюрократии. Через руки чиновников текут огромные средства и огромные ценности.
Коль скоро экономика страны по объективным причинам обречена находиться в руках слоя профессиональных, состоящих на государственном жалованье управленцев, которые по-житейски заинтересованы не столько в ее общей эффективности, сколько в возможно более эффективном личном отщипывании от нее, выход остается лишь один.
Их заинтересованность должна быть вообще по возможности выведена из сферы материального и стимулирована идеологическими, духовными, этическими соображениями.
Чем большая хозяйственная и организационная нагрузка возлагается природными, или – шире – вообще внешними, объективно заданными условиями на государственные структуры и чем, поэтому, обширнее управленческий аппарат, тем интенсивнее правителем и государственнической духовной элитой провозглашаются и внедряются культ бескорыстия и осуждение стяжательства. Тот или иной вид бессребреничества исходно всегда будет плодом всего лишь индивидуальной грезы мыслителя, стремящегося к идеалам, к кардинальному улучшению человеческой природы, к совершенству. Но общество востребует его с наибольшей заинтересованностью именно там, где от имущественной воздержанности управленцев в наибольшей степени зависит его, самого общества, обыденная жизнь, безопасность и достаток.
Страшно вымолвить такое, но социальная значимость идеалов, индивидуально вымышленных и вдохновенно привнесенных в общество их не от мира сего творцами, заключается не столько в том, что все начинают следовать им и стремиться к предложенным в них высоким целям, сколько в том, что под их воздействием могут быть облагорожены средства достижения целей неидеальных, обыденных. Говоря попросту, именно от нематериальных идеалов зависят правила материального дележа, зависит, какими именно способами люди добиваются того и делят то, чего объективно в своей повседневной жизни не добиваться и не делить не могут.
Многочисленная и эффективная бюрократия не может существовать в обществе, где царит принцип «обогащайтесь». Что-нибудь одно. И, если чуть перефразировать знаменитый афоризм Гамлета о взаимоотношениях порядочности и красоты, скорее «обогащайтесь» стащит бюрократию в омут, нежели бюрократия исправит «обогащайтесь».
Закрадывается подозрение, что конфуцианство потому и выдвинулось на первое место среди всех древних идеологий Китая, что выработало наилучшие методики делать чиновника по возможности верным долгу и бескорыстным. Как бы можно было управлять столь огромной империей иначе? Ведь на сакраментальный вопрос «Кто будет контролировать контролирующих?» еще ни одна культура мира не смогла дать более реалистичного ответа, нежели тот, что выглядит самым идеалистичным: совесть.
Чтобы жить полноценной жизнью, обществу, стране, как и отдельному человеку, нужна перспектива, нужно куда-то расти. Простейшим видом обретения государством перспективы является территориальная экспансия, но рост пространства отнюдь не исчерпывает перечня видов роста, способных придавать смысл индивидуальной и коллективной жизни. Когда те общие усилия, обеспечению которых призваны служить лучшие индивидуальные качества (бескорыстие, верность, способность к самопожертвованию ради общего блага), в состоянии приносить плоды, эти качества действительно могут самовоспроизводиться в обществе. Если же объективная ситуация лишает общество шанса на рост, развитие, подвиг, то эмоционально манящим и престижным становится не свершение, а стяжание.
Поддержание на одном уровне всегда является продлением состояния тупика. Все государственные усилия превращаются в рутину, утрачивая вдохновляющий привкус последовательных шагов в бескрайний простор. В тупике следование идеалам и предполагаемым ими добродетелям теряет наглядную эффективность, притягательную плодотворность. В тупике быстро мертвеет любая идеология, и ее одухотворяющее и морализующее воздействие сходит на нет.
В Китае начало всякого династийного цикла неизбежно сопровождалось чувством возрождения страны. Но когда страна осваивала все доступные ресурсы для территориального, экономического и всякого иного роста и упиралась в пределы, объективно поставленные ей географией, экологией, возможностями индустрии и военными угрозами, благородные чиновники, как бы благородны они ни были, теряли почву под ногами. Их благородство оказывалось бессильным, беспомощным, никому не нужным и ни на что не способным – и лишь обременяло их самих.
Некоторые исследователи склонны полагать, что начальные успехи каждого из династийных циклов были связаны с уменьшением населения в результате военных катастроф, голода, эпидемий, гражданских войн. Народу стало меньше, а территория осталась той же. Значит, в руках государства снова появился значительный земельный фонд для наделения землей по закону: крестьян – согласно количеству членов семьи, государственных служащих – согласно рангам. Руководить вновь становилось результативно и почетно. Экономика вновь оказывалась на подъеме. Рост благосостояния неизбежно вел к росту населения. Но когда возможности государства поддерживать правильное землепользование и налогообложение исчерпывались вследствие дробления наделов из-за многолюдства и перетекания земель к возникшим откуда ни возьмись богачам, тогда даже поддержание на одном уровне становилось для государственной элиты несбыточной мечтой; деградация делалась неизбежной.
Когда ход истории прижимал страну, как к глухой стене, к пределу роста, конфуцианские добродетели становились формальностью – пока в анфиладе династийных циклов не открывалась следующая дверь.
2
Попробуем теперь применить ту же методику анализа к России.
Какая особенность нашей страны, обусловленная ее положением в Евразии, бросается в глаза прежде всего? Другими словами – какие «общие дела» настойчивее всего навязывала и продолжает навязывать России ее география?