Режим бесконечной функциональности
Шрифт:
– Чуть больше недели назад вы говорили, что вам самому не рекомендовали устанавливать карту из-за возможного отказа.
Павел на краткий миг задумался, имеет ли он право об этом рассказывать, но решил, что может отделаться общей информацией. Да и дознавателю не мешает решить, что именно из-за того случая он избегает установки карты – это может развеять чужие подозрения.
– Не из-за отказа, – сказал Павел. – Из-за замыкания, которое я сам однажды видел. Однако я не могу связать тот случай и последний между собой.
– Где вы сталкивались с подобным? – настаивал мужчина.
– Не имею права отвечать.
– Тогда что вы видели?
– Один из напарников дотронулся до силового поля типа…
Павел вспомнил, как они пробирались в кустах и изредка переглядывались с Ральфом, потому что Брэдли шумел громче всех, а треск любой ветки под ногами казался выстрелом. Когда мальчишка в очередной раз стал подрывать землю около купола, чтобы поставить «маяк», то коснулся его рукой. Он завалился на спину, крича и хватаясь за голову. Они с Ральфом держали его изо всех сил, едва не задушив, пытаясь заткнуть, и сломали руку. Когда мальчишка отключился от боли, они быстро закончили с заданием и потащили его обратно уже на себе. В дороге тот проснулся и пытался что-то бессвязно мычать, а из-под его век текла кровь.
– Как вам объяснили случившееся?
– Никак.
– Никто не пытался разобраться в происходящем?
– Мы написали отчёт, его приняли к рассмотрению, сказали, что ситуация прояснится в ближайшие месяц, но через месяц об этом все забыли.
– А вы не стали уточнять?
– Я и раньше дотрагивался до куполов подобного типа и ни разу не был травмирован.
– Что стало с тем служащим?
– Проходит реабилитацию.
– Вы пытались с ним связаться?
– Нет.
– Вы предполагали, что кто-то из вашей группы мог выжить?
– Да.
– В случае отделения от группы, какие были указания?
– Выйти к контрольной точке.
– В некоторых местах вы оставляли ложные следы. Вы предполагали, что за вами могут идти или наблюдать?
– Так точно.
– На основе чего строились ваши предположения?
– На основе вещей, которые я оставил на поле, дыры в сетке, которую я не замаскировал, на основе карт, которые могли извлечь из голов моих сослуживцев. – Павел почувствовал, что начинает раздражаться.
– В случае уничтожения большей части группы, что вы должны были сделать?
– Продолжить задание.
– У нас другие сведения.
– Вы можете ещё раз вызвать тестеров, и они проверят мои воспоминания до начала операции.
Еще немного – и он начнёт грубить.
– Отстань от парня, – внезапно сказал офицер, и дознаватель с Павлом одновременно посмотрели на него. – Мне, например, и так всё ясно. Ты тоже видел, что случилось, и даже видел его записку с шифром. Куда уж больше?
Павел подумал о том, что Мязинцев сказал бы то же самое.
– Вообще-то, – начал дознаватель, и в его голосе появились наставительные нотки, – при его переводе я обязан уладить все формальности.
– Ну и улаживай без него. Считай, что он уже передан, а в ответах накарябай какую-нибудь ерунду, не мне тебя учить…
Дознаватель откинулся на спинку стула и повернулся к Павлу, оценивающе смотря на него.
– Если я дам тебе перечень вопросов, отправишь мне завтра готовые ответы?
Павел удивился, но постарался этого не показывать, и просто кивнул.
– А заявление на перевод?
Павел нахмурился:
– Перевод куда?
– В другое отделение, – ответил офицер.
– В патруль? – спросил у него Павел.
– В одну из РДГ.
Павел несколько секунд смотрел на него и потом кивнул.
– Хорошо, – сказал дознаватель, кинул ему через стол два листа и поднялся.
Павел поднялся следом, сложил бланки и сунул в вещмешок. Когда дознаватель ушёл, они с офицером остались одни и тот сказал:
– Я – майор Ивлин. Александр Петрович. Считай, что с этого дня ты среди моих бойцов.
Павел откозырял, но без запала.
– Рядовой Мещеров. Павел Семенович.
– Вольно, рядовой.
Павел надел рюкзак и прицепил сзади кислородную систему.
– Идём, – сказал Ивлин и махнул, чтобы Павел следовал за ним. Они медленно пошли по длинному коридору пропускного пункта. – Я провожу тебя до Базы. Ты без пропуска, да и поговорить нужно. Скажи-ка мне, почему ты отказался отчитываться перед своим сержантом, а?
Павел искоса посмотрел на него, выбирая между ложью и правдой.
– Стали бы вы доверять командиру, который посылает группу на убой, но не идет сам? – спросил он, не сразу сформулировав вопрос.
Ивлин усмехнулся:
– Обстоятельства разные бывают. Ты не можешь быть однозначно уверен, что он догадывался, чем закончится операция.
– Уверен быть не могу, – согласился Павел. – Но подозревать мне никто не запретит.
– Ясно, – сказал Ивлин. – Твои мотивы вполне объяснимы, только, мне кажется, ты не совсем понимаешь последствия своих поступков. Всё не так просто, как может показаться на первый взгляд. Ты отправил информацию и о наших, и о своих действиях в Академию. И в своём докладе ты выставил своего сержанта либо некомпетентным руководителем, либо предателем. Зависит от того, как всё повернуть.
Они подошли к дежурному, Павел забрал автомат, лопатку и нож, и перед входом они с Ивлиным остановились. Тот принялся что-то искать в карманах.
Павел понимал, к чему идёт разговор. На него попытаются надавить, чтобы он отозвал своё донесение или написал другое с рассказом о том, что не держит ни на кого зла.
Пожалуй, он опрометчиво рано сравнил этого майора с Мязинцевым.
Ивлин протянул пачку сигарет, и Павел вытащил одну.
– Окажись ненадолго на нашем месте, – сказал Ивлин, достал зажигалку и протянул ему. Павел прикурил. – Мы работаем на этой Базе и воспитываем собственные кадры на соседнем спутнике. И тут к нам переводят парня из другой Академии. Девять человек посылают на задание, но выживает только он один. Вопрос: почему? Отбросим тему с предательством, правда?