Режим бога (Последний шаг)
Шрифт:
— У нас дома? А, ну да! Поняла! Ну, до связи.
Всего через сорок минут они с Эфием добрались до Пирамиды Путешествий. Клеомедянин с восхищением смотрел на величественную постройку, перламутровым блеском переливавшуюся под лучами свирепого солнца.
— Какая она… — пробормотала Эфимия-Нэфри.
— …красивая! — выдохнул Эфий.
— Ты тоже здесь впервые?
— Да. Не доводилось… Я в Чолуле был, на принимающем портале, а здесь и в тибетском еще не бывал…
— А зачем ты идешь со мной?
— Это долгая история. Может быть, мне удастся помочь одному нашему путешественнику выбраться из ваших краев… Пока господин Калиостро ничего не знал о тебе, они ломали голову над устройством, которое могло бы перекинуть меня с трансдематериализатора не в мою внутреннюю вселенную, а в мир причины этого мира. Твое появление решило все: человек оттуда становится проводником. Это сработало девятнадцать лет назад, и уже без сомнения, что сработает и теперь. Правда, я не знаю, чего мне ждать, ну да как-нибудь выкручусь…
После жары, от которой плавились скалы западного берега Нила, прохлада Пирамиды казалась раем. Регистрация прошла очень буднично, как на авиарейс, но когда Эфимия-Нэфри произнесла имя деда, «синты» и администратор встрепенулись:
— Специальная отправка! Проходите в бокс, вам придется немного подождать, там сейчас идет важная отгрузка, но мы вас отправим в лучшем виде! — заверили Эфия и Нэфри.
— «В лучшем виде» звучит утешительно, — сказала девушка, усаживаясь в боксе и прикладываясь к горлышку бутылки с водой. — Что ты так смотришь? — она улыбнулась.
Эфий немного смущенно покачал головой.
— А-а-а, понимаю! Экая ветреница эта ваша Эфимия — сколько мужских голов вскружила в семнадцать лет! — пошутила Нэфри. — Ты не возмущайся, я ей все равно ничего не скажу: не успею.
— И на том спасибо.
— Ты дашь мне знать, если я по какой-то причине тебя там не узнаю? Вот вдруг у меня откажет память об этом путешествии?
— Я постараюсь. Если у меня тоже ничего не откажет…
Они нервно засмеялись, и тут в дверях возник «синт», приглашая их за собой. Эфий протянул ей руку и вытянул из кресла. Нэфри игриво подтолкнула его плечом:
— Держись, солдат, мы сделаем это!
Но она мелко задрожала, когда они поднялись на круглую платформу и когда глубоко под полом зашумело неизвестное устройство. «Все хорошо!» — мысленно шепнул ей Эфий.
Нэфри крепко прижалась к нему и что было сил зажмурила глаза.
Он снова увидел яркий свет и каких-то людей, как во время прошлого перемещения. Или не людей? Клеомедянин не успел рассмотреть. Нэфри рядом уже не было. Все это длилось секунды, а потом померкло.
Ощущения были незнакомыми. Он будто всплывал откуда-то со дна, где до этого спал крепким сном, и начинал спросонья что-то различать, а потом снова засыпал. Шумы урывками достигали его слуха. Видения проходили чередой снов и реальности, путались во времени.
Первое отчетливое было загадочным и необъяснимым.
Эфий обнаружил себя парящим посреди круга белых камней. Это было как во время перехода в «тонкий» мир. Он заметил человека и переместился к нему, но, разглядев ближе, изумился: перед ним в траве на коленях стояла Джоконда, заметно постаревшая со времени их последней встречи у флайера и странно одетая. Но Эфий узнал ее, услышал невнятное бормотание: она кому-то молилась.
«Ты ко мне или за мной?» — отчетливо прозвучало в его сознании.
Что-то было не так. Он взлетел ввысь и увидел верхушки деревьев, увидел незнакомые горы, водопады и реки.
Женщина поднялась и побрела куда-то в чащу. Он видел только, как она вошла в стоявший особняком домик в виде конуса, выложенного из камней, но спуститься и посмотреть, что это за дом, не успел. Все поплыло, очнулся он позже. На этот раз был ранний рассвет, когда глаза только-только начинают видеть все, что вблизи, но звезды еще светят в небе. Когда-то он вставал в это время и отправлялся пасти стадо…
Эфий лежал все на тех же белых валунах. Рядом с его лицом сидела оцепеневшая ящерица с длинным ошипованным хвостом.
Та женщина снова молилась невдалеке, простирая руки к небесам. Она была еще больше похожа на Джоконду и даже, кажется, помолодела вровень с нею…
«Ты ко мне или за мной?» — повторился вопрос, а черные глаза безошибочно отыскали его, стоило Эфию подлететь ближе.
«Я не знаю, что ты хочешь услышать», — ответил он.
«Я позвала тебя, но ты ко мне или за мной?» — в мыслях женщины бурлила тревога.
«Не знаю».
На восходе они пришли в поселение. Пришла она — Эфий лишь перемещался вслед за нею, изредка пропадая и возвращаясь. Ее встретили жители, окружили и проводили к дому в центре деревни. Эфия не видел никто.
Она поднялась в каменную пирамидку, добрела до свободной постели и, упав на нее, тут же заснула. Эфий понял, что больше он не волен странствовать и должен быть рядом, а потом снова провалился в небытие.
«Ты ко мне или за мной?» — послышался стон, и он разбудил клеомедянина, не ведавшего времени.
Женщин было две. Та, которую Эфий видел прежде, в широкой серой рубахе до пят, тяжело дыша, согнувшись пополам и охватив себя руками, металась по дому из стороны в сторону. Вторая, совсем старая, беззубая, раздувала огонь в очаге и наливала воду в глубокие чашки.
Эфий стал вспоминать, где он и зачем, но прошлое ускользало еще сильнее, чем во время предыдущего пробуждения. Хозяйка дома чувствовала его, но ей было не до разговоров. Когда она, мучаясь от боли, устало прилегла на бок, Эфий понял, что с нею происходит и, устыдившись, захотел убраться вон, однако что-то крепко держало его привязанным к этому месту. И тогда пришла догадка. Ничего никогда не случается просто так: если есть следствие, есть и причина, а желающий спастись всегда сам творит свое спасение, иногда и не подозревая об этом своим разумом, ибо лишь душа вольна выбирать.