Режим бога (Последний шаг)
Шрифт:
Гости Сэна Дэсвери сидели на громадной террасе с видом на скалы и море. Осторожно оглядевшись, знакомых журналистов Ноиро не заприметил. Да и о политике здесь не разглагольствовали.
Ничуть не изменившийся после поездки в Рельвадо, Сэн Дэсвери с тревогой взглянул на костыль под мышкой у Ноиро:
— Что с вами сталось, друг мой?!
— Неловко упал в горах. А…
— А мэтр Сокар перед вашим приездом отправился взглянуть на пещеры и очень просил, чтобы мы с вами присоединились к ним с мэтром Гиадо, — опередил его вопрос хозяин дома.
— Мэтром Гиадо?
— Да, с вашим тезкой, Ноиро Гиадо, который расшифровывает таблички-вальди. Так вы не против прогулки? Если вам затруд…
— Нет, я в порядке.
— Хотите что-нибудь выпить?
— Воды, если можно.
Морщинки тут же собрались у глаз Дэсвери, а белоснежные зубы украсили его неподражаемую и любимую всеми кемлинами улыбку. Ноиро осушил стакан, и они отправились через сад внутреннего дворика к второму выходу.
— Так что, Ноиро, быть может, вы надумали принять участие в моей программе? Это было бы логическим продолжением моей недавней беседы с господином Сокаром, и он согласен участвовать вместе с вами в съемках новой передачи.
— Об этом я еще не думал, — честно признался журналист.
— Вы не подумайте, что я давлю или тороплю… Мы не гоняемся за высокими рейтингами, тем более в сложившейся политической обстановке о каких можно говорить рейтингах?
Ноиро согласно кивнул. Дэсвери попытался уточнить, как случилось несчастье в Рельвадо, но молодой человек дипломатично уклонился от прямого ответа, переведя все в шутку.
Две мужские фигурки маячили вдалеке, на скалах. Кажется, тут неподалеку была та самая промоина… Один из мужчин помахал им рукой.
— Сокар, — признал телеведущий. — Углядел нас с вами в бинокль.
Рато Сокар был моложав и потрясающе азартен во всем, что казалось познания мира. Все читалось на открытом улыбчивом лице со впалыми щеками и ярко-синими глазами сузалийца. Песочного цвета волосы вились, их трепал морской ветер, раздувая с высокого выпуклого лба. Он был высок, жилист, худощав, явно хорошо тренирован физически и загорел не по-здешнему, каким-то красноватым загаром, каким отливает кожа дикарей в Рельвадо. И только очутившись совсем близко, Ноиро разглядел у него приметы куда более старшего возраста.
— Добрый день еще одному кемлину! — крикнул он издалека, а подойдя, крепко и дружелюбно пожал руки журналиста. — Кажется, я слишком рано побеспокоил вас своим письмом?
Ноиро растянул губы в притворной улыбке:
— Это, — показал он на костыль, — для создания образа. Не обращайте внимания.
Тезка журналиста, мэтр Гиадо, казался старше своего иностранного спутника, но что-то подсказало Сотису, что эти двое — ровесники. Ноиро Гиадо был почти седым и очень серьезным пожилым мужчиной, не привыкшим к мальчишеским выходкам. Именно поэтому он предпочитал наблюдать, как Сокар лазает по скалам, а сам солидно стоял в сторонке и, если в камнях не было прорубленных ступенек, он отказывался от штурма и ждал, когда сузалиец наконец насмотрится на достопримечательности. Длиннолицый, с чуть обрюзгшим подбородком и слабовольным прикусом тонких бледных губ, когда верхние резцы наклонены внутрь, будто втянуты в рот, Гиадо вызывал некоторую жалость. Женщины, особенно кемлинские, таких всегда любили и облепляли заботой, отчего-то решая, что все невзгоды они перенесут лучше этих «бедненьких» и чувствительных неудачников.
Сокар смотрел на молодого Ноиро с детским непосредственным любопытством.
— Я очень раз знакомству с вами! — сообщил он, почти незаметно коверкая произношение и широко улыбаясь. — Признаться, я не думал, что вы настолько молоды, господин Сотис. Или вам удобнее, чтобы я называл вас господином Симманом?
— Мне удобнее — просто Ноиро.
Мэтр Гиадо тускло улыбнулся своими безвольными губами, услышав имя.
— Ну так что, — не моргнув, продолжил Сокар, — вы дали согласие на участие в передаче мэтра Дэсвери, Ноиро?
Журналист замялся. Сузалиец воспользовался паузой и вставил:
— Может быть, спустимся к морю и побродим в пещерах? Вас это не затруднит? — он указал глазами на костыль, и журналист покачал головой. — Да, Ноиро, мой приятель Сэн сказал, что вы лишены каких-либо вещественных улик по Туллии. Но это не столь важно, ведь есть свидетельства других очевидцев.
Они вчетвером направились к вырубленным в скале ступеням, ведущим вниз, на небольшую каменную площадку, сплошь покрытую засохшими черными водорослями, остающимися там после каждого прилива.
— Всё, в том числе и свидетельства полярников, признали фальсификацией, — ответил Ноиро, вспоминая, как бегали они с отцом наперегонки по этим ступенькам, пугая маму. Лестница вилась среди уступов и, хотя была достаточно пологой, при взгляде вниз дыхание захватывало и кружилась голова. Но идти по ней было нетрудно, даже опираясь на костыль.
— Что же? Время прошло, страсти улеглись, и материал теперь можно реанимировать, представить, как пересмотренное дело, — сказал Сэн Дэсвери, бодро прыгая по ступеням и поглядывая на сопящего математика Гиадо, которому все эти упражнения были откровенно не по душе. — В Сузалу это практикуют.
— Да, у нас в Раравозо такими вопросами занимаются специально обученные люди, — хохотнул далеко убежавший вниз Рато Сокар; он теперь стоял и, подбоченившись, ждал своих спутников. — Они высчитывают настроения аудитории, спрос на ту или иную тему, шанс завладеть интересом публики, а кроме того — когда какую продукцию, хоть сериал, хоть телепередачу, можно выпустить повторно и еще раз сорвать куш, не вызвав праведного гнева зрителей. Так вот, ваше время, Ноиро, настало. Тот инцидент давно забыт. Вопли отдельных ортодоксов принимать во внимание не будем: комара только у самого уха слышно, а конь скачет быстрее ветра. Пусть жужжат!
— У меня осталось несколько отпечатанных фотографий, — неожиданно для самого себя признался журналист. Он держал это в секрете ото всех, опасаясь, что, прознав об уцелевших снимках, власти могут отнять у него последнее доказательство. — Но вы же сами понимаете, что без пленки фото доказательной силы не имеет.
Запрокинув разлохмаченную голову, сузалиец рассмеялся.
— Так и вижу группу полярников, которые на вездеходах волокут к Сарталийской Возвышенности муляжи ящеров, чтобы потешить тщеславие одного весьма юного журналиста! Ноиро, будьте уверены: нам — нам! — он показал на Дэсвери, на себя и, чуть замешкавшись, на мэтра Гиадо, — ни к чему эти бесконечные заключения экспертизы, которым подвергали ваши материалы. Мы видели те кадры. Успели увидеть. Это просочилось даже на сузалийское телевидение, хотя даю голову на отсечение — ваши правители на многое пошли бы, чтобы стереть все увиденное из памяти наших граждан. Мы слышали также и выступления ваших друзей-полярников: я лично переводил их показания на сузалийский для канала «Сеопсер-2». Нам нужно, чтобы вы просто еще раз поведали перед телекамерой свою историю. Если у вас остались фотографии — ну так это вообще чудесно!