Режим бога. Вспышка Красной Звезды
Шрифт:
К началу второго куплета “Японских девочек” рижанки исчезают, а звездочки выстраиваются на сцене в ряд и изображают предполетный инструктаж, сопровождая его профессиональными жестами рук. Их движения отточены, синхронны, с лиц не сходят сияющие улыбки. В руках, словно из воздуха появляются ремни безопасности кислотного ярко-салатового цвета, с которыми они устраивают настоящее шоу. Снова припев, и снова в центре внимания выбежавшие "японки" в кимоно, только теперь в их руках веера, расписанные танцующими журавлями. В конце номера наши "стюардессы" опять совершают триумфальный проход по подиуму, вскидывая руки к пилоткам в прощальном жесте. Дождавшись последнего аккорда, публика разражается громкими аплодисментами и одобрительными криками. Но до восторга безбашенных англичан им ой, как далеко, все-таки японцы очень флегматичный народ.
– Вить, им что, не понравилось? – расстроено спрашивает Лада за кулисами
– Девочки, все отлично! – успокаиваю я звездочек, быстро скидывая китель с рубашкой и натягивая протянутую Львовой футболку и толстовку - Публика довольна, просто японцы сами очень сдержанны по натуре. Бегите, переодевайтесь, а я пошел дальше работать.
"Почтальон" – песня раскрученная, заводная. Любая публика живо откликается на знакомую всем задорную мелодию, но японцы… Ох, трудно нам с ними будет. И пара килограмм анаши в дым-машине сейчас точно не помешали бы. Но я пока не расстраиваюсь, и уж тем более не собираюсь сдаваться – мы и не таких заводили. Вон комиссия из ЦК на прослушивании у нас вообще с каменными лицами сидела, а японцы хоть улыбаются и хлопают. Я начинаю притоптывать, а потом и пританцовывать в такт заводной музыки, и с началом припева срываюсь со сцены, двигаясь по подиуму через весь танцпол, поглядывая на каменное лицо принца. По дороге подмигиваю страшно смущающимся девушкам, приветственно машу рукой группе европейских студентов – вот уж кто не отказывает себе в веселье!
Постепенно от них заражается свободой и остальной танцпол, публика становится все оживленнее. Улыбаются и в Вип-ложе.
"Феличиту" мы исполняем на пару с Ладой. Вера и Альдона сегодня - в роли бэк вокалисток. Все три звездочки в новомодных брюках-«бананах» и тонких джемперах с широкими рукавами кимоно. Наш первый европейский хит проходит на ура, публика его явно знает и даже немного подпевает нам. Мы срываем заслуженные аплодисменты. Потом Альдона исчезает за кулисами, чтобы переодеться к следующему номеру, и "Take On Me" я уже пою один, а Вера с Ладой лишь на подпевке за спиной у меня. Высокую ноту в две с половиной октавы беру с разгона и не фальцетом как Харкет в первоисточнике. Вижу, как округляются глаза у нашего клавишника от моей импровизации. Песню встречают вполне благожелательно, но без дикого восторга. Я понимаю, что для ее полноценной раскрутки нужен клип – до успеха «Феличиты» "Take On Me" пока еще далеко. А я вдруг чувствую, что могу вытянуть и выше оригинала, нынешние вокальные данные мне это позволят.
Ну, а дальше настает время медляка, а заодно и звездный час Альдоны - "Still loving you". Свет снова гаснет, только красные светящиеся звезды сияют в темноте, и затаившая дыхание арена. Лучи нескольких софитов, пронзая темноту, сходится в одной точке сцены. В их перекрестке стоит высокая женская фигура в строгом кимоно и самурайских женских доспехах. На бледном лице ярко выделяются алые губы и хищно подведенные глаза. Белые, как бумага волосы собраны в высокий конский хвост на макушке, две прямые длинные пряди, выпущенные на висках. Образ самурайской девы-воина – средневековой онна-бугэйся - довершает короткий меч танто и боевой веер гунсен на поясе. Глаза «девы» прикрыты, пальцы нервно сжимают серебристый сверкающий микрофон, пластика и движения сдержанны, но через эту сдержанность, как сквозь толстый слой пепла, пробивается огонь. Альдона снова поет так, словно вкладывает в песню что-то глубоко личное.
Сочетание сурового самурайского образа и набирающего мощь женского голоса производит ошеломительное впечатление даже на меня, а что сейчас происходит с мужской частью зрителей можно вообще только догадываться. У Вячеслава, стоящего рядом со мной, вообще стекленеет взгляд. Сумасшедшая энергетика, прущая со сцены, словно дурманом заполняет огромную чашу арены, и дым под ногами певицы только усиливает это впечатление.
Когда на словах "I'll fight, babe, I'll fight..." синие Алькины глаза широко распахиваются, а голос ее взлетает ввысь, наполняясь страстью, весь Будокан выдыхает в едином порыве «Ах-х-х»! Колька в это время снова творит с гитарой что-то невообразимое, не давая публике даже опомниться. Последние аккорды замолкают, и на трибунах несколько секунд царит оглушительная тишина, а затем арена взрывается восторженными аплодисментами и мужским ревом. Да… А я то думал у местной публики невозможно будет побить успех “Японских девочек”. Как же я ошибался.
Мы за кулисами счастливо выдыхаем вслед за публикой, заполнившей Будокан. Вот…! Вот такой реакции мы и ждали от японцев с самого начала концерта. Но оказывается для того, чтобы взломать их национальную невозмутимость, нужна была латышка Альдона с ее самурайской ипостасью. Клин клином, как говорится…
А я уже стою наготове, чтобы личным примером закрепить Алькин успех. После небольшой передышки пора порадовать островитян акробатическими выкрутасами. "I Wanna Hear Your Heartbeat" – а для нас просто "Воскресная девчонка" – кого угодно заведет своим битом. Я лихо отплясываю и морально готовлюсь поставить в конце песни эффектную точку. Когда повторяется финальный проигрыш, я быстрым движением сбрасываю толстовку, оставаясь лишь в футболке и джинсах. Ну, поехали... Под задорную музыку я сначала динамично приплясываю, а потом, разбегаясь, делаю двойной(!) фляк назад, завершая его обратным сальто. Чем заслуженно срываю бурные аплодисменты зала. Особенно громко кричат фанатки. Наконец, удалось раскочегарить и японок.
Раскланиваюсь, и мы с музыкантами переходим к более спокойному репертуару.
После динамичной песни, прыжков и беготни по сцене, я взмок, как мышь, но переодеваться пока некогда - Света лишь быстро промокает мне за кулисами лицо.
И сразу же мы с ребятами затягиваем "Don't Worry, Be Happy". Понятно, что большинство японских зрителей даже не понимают текста этой песни, им лишь нравится незатейливая мелодия в стиле регги, которую выводят несколько мужских голосов, изображающих музыкальные инструменты, их забавная перекличка и художественный свист. Если честно, эту песню вообще не нужно было включать в нынешние концерты – она явно не для японцев. Но Гор настоял, и мы уступили. Может, и зря. Аплодисменты зала были всего лишь вежливыми.
Зато следующий номер снова привел японцев в восторг. Лада. Тонкая, как тростинка, кавайная няшка в розовом кимоно нежно и пронзительно запела на русском песню «Миллион алых роз». Пела она с таким чувством, что и дураку было понятно – эта песня про большую и светлую любовь. Но когда на последнем куплете Ладка смущенно краснея, достала из рукава кимоно небольшой листок и запела с него, тщательно выговаривая японские слова, весь зал чуть не прослезился от умиления. Вот клянусь, у некоторых японцев заблестели слезы в глазах. Соловьев говорил, что там, в тексте есть что-то такое про неземную безответную любовь, очень близкую японскому сердцу. И Ладу потом долго не отпускали со сцены, искупав нашу «анемешку» в заслуженных аплодисментах. Вот теперь ее точно начнут узнавать в Японии – девочки-школьницы получили яркий образец для подражания.
Пока Лада чаровала япошек своим нежным пением, и раскланивалась, смущенно прижимая руки к груди, я успел освежиться, поменять сценический костюм и вскоре порадовал девушек образом страдающего от любви парня. Наша "Cheri Cheri lady" зашла на ура. А поскольку на сцене со мной снова были рижане, да еще и в полном составе, мне оставалось только спокойно стоять у микрофона в брутальном черном одеянии и петь сладким голосом, по мере сил достоверно изображая сердечные страдания. Чувствительные японские девушки по достоинству оценили и мои терзания, и хореографию Александры, и профессиональную подготовку наших танцоров.
Потом мы бодро исполнили на пару с Верой "Sara perche ti amo" на итальянском языке. Японцы естественно не бельмеса не поняли, но песня им понравилась, и они хлопали нам довольно активно. За это время рижанки во главе с Александрой успели переодеться в эффектные сценические костюмы в красно-черной гамме по типу испанских, и прихватить с собой веера с кастаньетами. Мне же осталось накинуть на плечи новое творение Львовой. Ярко-красная короткая кожаная куртка а-ля тореро, расшитая золотым позументом, да еще в сочетании с черными кожаными штанами и черной футболкой смотрелась на мне шикарно. Я и сам понимал это. Так что настрой перед исполнением самого сложного нового номера, был у меня правильный. Выкладываемся сейчас на все 100% с "Love to Hate You", и потом уходим на антракт. А во втором отделении все уже будет немного проще.