Режим бога

Скс

После восьмого класса 90% моих одноклассников ушли в техникумы и ПТУ и лишь немногие, включая меня, разбрелись по другим школам доучиваться в 9-10 классах. Поскольку в юном возрасте я еще не умел, в полной мере, скрывать свои мысли и лицемерить, то особой любовью своих "простых" одноклассников не пользовался. Настоящих друзей у меня не было, так пара неплохих приятелей.

Что касается девочек, то одноклассницы искали внимания нашего "классного мачо", стройного блондина Стаса Лущинина, а на мою долю оставалось не много. То есть, ха-ха, ничего... Уродом я, конечно не был, я был хуже! Я был ребенком... То есть, ростом-то я был лишь чуть ниже Лущинина, а телосложением так и покрепче, но мордаха была пухленькая, детская, да еще и с румянцем! Ну, куда тут до улыбчивого белокурого красавца... К тому же, как вспоминается, я и в своем поведении недалеко от своей внешности ушел. Проявлением симпатии с мой стороны мог стать пинок портфелем под девичий зад! Куда уж тут до успеха у женщин! Так что излишнего внимания к своей персоне я не слишком опасался.

Ну, что сказать о первом школьном дне новой жизни?! "Палился" я по черному, но... всем было откровенно по фигу... 9/10 одноклассников я не помнил ни по именам, ни по прозвищам, ни в лицо... Перед первым уроком сел за пустую парту, с которой меня с возмущенными воплями прогнали какие-то две малолетние козы, под предлогом, что они тут всегда сидят. Тут же, на уступленное мною место, плюхнулся какой-то паршивец и с диким гоготом послал "коз"... искать другую парту!

В итоге, я сел с одним из немногих своих приятелей, которого хорошо помнил. С Димкой Чесновичем мы приятельствовали все 8 лет, но особыми друзьями не были. После 8 класса он пошел в техникум и последний раз мы с ним встречались в "Оптике" на Большом проспекте Петроградки, где-то через год после выпуска. Он там проходил учебную стажировку и минут 10 восторженно мне рассказывал, как "буквально вчера" подобрал какому-то мужику симпатичную металлическую оправу. Она поступила с новой партией и свободно продавалась, а мужик, помимо выбитого в кассе чека, сунул Димке в карман форменного халата червонец! Больше мы никогда не встречались...

Мы сели за одну парту и Димка принялся рассказывал малоинтересные новости за неделю, которую я проболел. Тут в классе появился "англичашка" - молодой, лет 30, симпатичный и модно одетый, всегда веселый Анатолий Моисеевич. Помню, у нас он проработал недолго, и посередине учебного года ушел из школы. Шепотом ходили невнятные слухи, что на него за что-то сильно нажаловались родители одной и восьмиклассниц. Слухи эти сопровождались многозначительными гримасами и закатыванием глаз. И первым делом, этот "хренов ловелас" решил проверить домашнее задание и вызвал отвечать меня.

Ну, ни сука?! Английский я не учил вообще. Зачем? Я его наверняка знаю лучше Моисеича, с мой-то практикой жизни в США и Канаде, а так же поездкам по англоязычным странам. Он то уж точно никогда за границей не был! Поэтому и домашнего задания я не помнил, сославшись на то что болел. Но Моисеич, насмешливо улыбаясь, сообщил, что задавалось сделать пересказ, на русском языке, содержания здоровенного английского текста "лэссон намбэ сёти севен, он пэйдж фифти найн".

Ну, ладно! Открыл "лэссон намбэ сёти севен" и стал с листа пересказывать рассказ про какого-то английского чувака, который ухаживал за девушкой из богатой семьи, но сам денег не имел. Он часто гулял с этой девушкой по улице, мимо витрины магазина, в которой стояла очень красивая и очень дорогая ваза. Девушка ни раз останавливалась около этой витрины и восхищалась красотой вазы. Однажды девушка пригласила чувака на свой день рождения, а у того не было денег на достойный подарок. Парень, не знал что делать и, вдруг он увидел, что в витрине знакомого магазина ваза пропала. Он зашел и поинтересовался ее судьбой и продавец ответил, что вазу только что случайно разбили и даже еще не убрали с пола крупные осколки. И тогда чувак замыслил хитрый план! Он заплатил немного денег продавцу и тот согласился парню помочь. На день рождения "английский комбинатор" явился к девушке без подарка и во всеуслышанье заявил, что купил в подарок в магазине ТУ вазу и сейчас ее доставит курьер магазина. Курьер прибывает через 5 минут и торжественно несет красивую упаковочную коробку по направлению к имениннице. И тут... о, ужас!.. курьер "случайно" спотыкается и падает, роняя коробку на пол. Расстроенные гости поднимают коробку (судьба курьера, видимо, английских джентельменов не заинтересовала) и открывают ее. А там осколки вазы, каждый из которых завернут в упаковочную бумагу!

Вот такой вот английский юмор! Видать, текст в классе мало кто перевел, поэтому слушали меня внимательно и в классе стояла тишина. А в конце моего изложения все дружно захохотали. Моисеич посмеялся вместе со всеми, сказал, что я молодец, но не надо было притворяться, что я не готовился. Поставил мне пятерку и усадил на место. Чеснович восторженно толкнул меня локтем. Остальные уроки так же не представляли никакой сложности. Алгебры и геометрии сегодня не было, на физике меня не спросили, а русский, литература и география проблем не вызвали, на них я что-то успешно пару раз вякал с места, хотя оценку и не заработал. От физкультуры я и вовсе был освобожден, на две недели, после болезни, а поскольку она у нас была последней, то физрук отпустил меня домой!

Заданий сходить в магазин я от мамы не получал, поэтому после уроков сразу отправился домой подводить итоги дня.

Итоги были совершенно неожиданные. Неожиданные, в первую очередь, для меня самого. Суть в том, что Я НЕ ВОСПРИНИМАЛ ПРОИСХОДЯЩЕЕ ВСЕРЬЕЗ! То что дома, с мамой, проявлялось лишь чуть-чуть, в школе проявилось в полной мере. У мне не получалось воспринимать все, что вокруг меня происходило как НАСТОЯЩУЮ жизнь... Я видел увлекательное приключение, полусон, игру... Даже эспресс-изучение алгебры и геометрии, и принудительное "вспоминание", что такое конгруэнтность и линейная функция не могли испортить впечатление "игры с абсолютным погружением"!

– "На самом деле" - думал я, шагая домой по, хорошо убранной от снега и льда, улице - "в самом скором будущем это может мне создать значительные проблемы, поскольку такое "игровое" отношение приведет к некритической оценке своего и чужого поведения, а тут уже рукой подать и до серьезных ошибок".

Впрочем, что мне может угрожать? Если я сам не начну рассказывать, что внутри меня сознание меня же из будущего, то сумасшедший дом мне не грозит. Что еще? Ну, если не буду нарушать Уголовный Кодекс РСФСР, то тюрьма не грозит тоже.

Проблема может быть только одна, и она самая опасная, именно в силу своей абсолютной, для меня, неприемлемости, а именно - прожить вторую жизнь так же бездарно, как первую. Не совершить что-то выдающееся для людей, для своей страны, ДЛЯ СЕБЯ, наконец... Прожить не ярко, не интересно, с опасением каких-либо последствий... То есть ко второй жизни надо, как раз, так и относиться - без страха, без сомнений, как к приключению, которое должно стать увлекательным и захватывающим!

– "Мдя, вот и додумался: это не игра - веди себя серьезней, фигня это все, играй и пусть будет, что будет..." Единство противоположностей, мать ее! Истина, конечно, где-то посередине.

Столь откровенный раздрай в мыслях не мешал мне с интересом рассматривать места по которым я шел домой. Хотя, откровенно говоря, смотреть было особенно не на что. Все вокруг было какое-то серое, что ли... Серые дома, грязный снег, видимо недавно была оттепель, редкие тушки припаркованных во дворах автомобилей тоже были грязные и тоскливые. И ничто эту однообразную серость не нарушало, не было ярко одетых людей, не было неона рекламы, не мигали огнями развлекательные заведения.

– "Ладно! Если нынешняя жизнь не хочет меня развлекать, то я придумаю, как ее саму развлечь!" - оптимистично решил я и, от переизбытка сил и здоровья, небольшой остаток пути до дома преодолел бегом.

Около подъезда я почти столкнулся с очень симпатичной шатенкой в темном полупальто и белой меховой шапке.

– "Здравствуй, Витя." - поздоровалась девушка - "из школы идешь?"

– "Привет" - приветливо ответил я, пофигистично относясь к тому, что понятия не имею, кто эта красотка, - "из школы, а ты?". Девушке было лет 19-20 и выбранная манера общения, показалась мне адекватной.

– "Я из института, преподаватели болеют и сегодня так рано отпустили!" - с улыбкой ответила моя собеседница. В процессе разговора, мы вошли в подъезд и стали подниматься по лестнице.