Режиссер Советского Союза 5
Шрифт:
Вдруг ассистент стучит по часам, отвлекая меня от размышлений, намекая, что перерыв закончен.
– Ну что, товарищи рабы? На галеру! — восклицаю под дружный смех массовки.
У нас сейчас эпизод с атакой россичей на византийский корабль. Вернее, это будет несколько планов, а в павильоне ещё придётся доснимать некоторые батальные сцены.
Сильно мешают зеваки, которые умудрились найти нас даже на огороженной территории, расположенной недалеко от Коктебеля. Народ собирался недалеко от площадки, самые любопытные наблюдали с моторных лодок. При этом изрядно нам мешали, поэтому приходилось просить зевак отплывать и не загораживать вида на море. Та ещё морока.
Занимаю своё место, одного оператора поднимает кран, второй занял место сбоку, чтобы не мешали
– Приготовились! Мотор!
Удар хлопушки-нумератора. Понеслась!
После двухчасового марафона, когда я изрядно всем надоел и народ оказался на грани бунта, объявляю перерыв. Мне и самому работается всё сложнее. Накопилась усталость за прошедшие месяцы. Это остальные члены съёмочной группы могут позволить себе отдохнуть, я же работаю по четырнадцать часов, используя каждую свободную минуту. На мне ведь не только непосредственно съёмки — есть сценарий, который мы немного меняем в процессе, и приходится переписывать целые блоки. Надо просматривать отснятый материал и планировать следующие эпизоды. Очень много времени отнимали тренировки боевых сцен. Это со стороны кажется, что всё просто. Благо, нам удалось найти хорошую каскадёрскую команду, среди которых был фанат средневекового оружия. Пришлось дополнительно гонять актёров, дабы привыкали к новым нагрузкам. Попробуйте, помашите мечом хотя бы минуту. А теперь представьте, что у Галкина не получалась серия ударов, отнявшую у нас кучу плёнки и потребовавшую семь дублей. При этом актёр уставал всё сильнее, и в конце съёмочного дня был выжат как лимон.
Решаю, что надо немного порелаксировать. Уснуть не получится, но просто посидеть в тени — самое милое дело. Постепенно я впадаю в полудрёму и мысленно возвращаюсь к двум важным разговорам. Один из них отнял много сил, в первую очередь моральных. Второй — дал надежду и уверенность, что не всё так плохо. Но тоже дался мне нелегко.
– Почему именно «Русь изначальная»? Неужели нельзя выбрать наиболее героический период нашей истории? Например, Гражданскую войну, или трудовой подвиг советского народа в тылу? — задаёт вопрос член комиссии, а второй добавляет — Также непонятен размах и огромные расходы, которые потребуются для съёмок.
Спокойно, Лёха! Они не со зла, а по недомыслию. Или от природного скудоумия, замешанного на зависти и мракобесии. Это я так себя успокаиваю, дабы не сорваться. В этот раз товарищи начальники поняли свою прошлую ошибку. Дело в том, что сценарий к фильму обычно не проходил детальной проверки. Вышестоящую инстанцию вполне устраивало описание общей концепции, так как погружения в объёмный текст отнимет много времени. С «Битвой за Кубань» произошла накладка, когда приёмная комиссия не смогла искромсать фильм, так как это вызвало бы недовольство иностранцев. Плюс мне удалось вовремя подсунуть картину генсеку. Поэтому товарищи учли свои ошибки, и решили нанести превентивный удар. Так как проект опять совместный, то наши умники замыслили сразу загнать меня в рамки, начав со сценария.
В результате собралась достаточно внушительная комиссия, председателем которой был назначен зам директора «Госкино» Баскаков. Неожиданно среди цензоров оказался директор «Телефильма» Колосов, который по совместительству возглавлял ревизионный комитет «Госкино». Кроме этого, заслуженного и толкового товарища, в комиссию вошли мои старые знакомые — Козловский с Пархоменко, представляющие идеологический отдел и «Минкульт». Из новых лиц присутствовала Зоя Туманова, являющаяся первым замом Шауро. Были также несколько незначительных чиновников от кино, выполняющих роль массовки.
Когда я увидел, с кем придётся общаться, то сначала расстроился. Затем решил придерживаться выбранной тактики, и она дала свой результат.
Кстати, вопрос о непонятном сюжете задал Пархоменко. В чём был глубинный смысл этого выпада, я так и не понял. Мы обсуждаем готовый сценарий к фильму, контракт, на съёмку которого уже подписан с итальянцами. Этот дуб думает, что ради его хотелок мы всё изменим и начнём работать
– Вы имеете что-то против России и русского народа, товарищ Пархоменко? — начинаю наезд спокойным голосом, — Если вас раздражает слово «Русь», то это понятие относится ко всем братским славянским народам, живущим в СССР. Ранее наше государство называлось Киевская Русь, Московское царство и Российская империя, что не является пороком или поводом для стыда, а как раз наоборот. История нашей страны уходит глубоко в древность, и мне непонятно, почему нельзя снимать кино про славные деяния предков?
– Нет… Вы меня не так поняли… Я хотел сказать… Ведь есть более великие периоды в истории нашей страны. Например, Великая Отечественная, — чиновник заблеял и решил прикрыться войной, наверное, посчитав это непробиваемым аргументом.
– Странно слышать подобный упрёк с вашей стороны. Ведь именно вы возглавляли турне, в котором «Битва за Кубань» презентовалась западному зрителю, — мне с трудом удаётся не рассмеяться над быстро покрасневшим товарищем, — Если остальные члены комиссии не в курсе, то картина имела ошеломляющий успех в Европе и даже США. А советский зритель до сих пор голосует рублём, забивая кинотеатры. Есть у нашей студии и документальный фильм про сорок шестой гвардейский полк. Кстати, эта работа тоже пользуется заслуженной популярностью и любовью зрителей. Более того, оба фильма полтора месяца назад взяли призы Венецианского кинофестиваля в номинации «Внеконкурсный показ» и «Горизонты». Думаю, что я сделал достаточно для увековечивания героической борьбы нашего народа с нацизмом. Сейчас настало время других проектов, но документалистику мы не забываем, и скоро будет выпущено ещё три фильма про наших солдат и героев тыла. Художественные фильмы мы оставим коллегам, так как у коллектива ТО «Прогресс» есть иные идеи. И рассматриваемый вами сценарий — только часть наших задумок.
Крыть мои слова комиссии нечем. Успех есть, и это два значимых международных приза, полученных советскими кинематографистами в 1969 году. Если не считать победу ленты Панфилова на фестивале в Локарно, что является весьма средней заслугой, наше кино в этом году на Западе проигнорировали. Была номинация на Оскар «Братьев Карамазовых» скончавшегося Пырьева, но думаю, что в Союзе этого никто не заметил.
Приз фестиваля мне передал ди Марко, который считается моим официальным представителем за границей. Самое забавное, что в Союзе факт европейского признания решили замолчать, хотя Панфилова вниманием и похвалами не обошли. Но здесь на всю катушку заработала товарищ Капитонова, которая напечатала о нашей победе в «Культуре», и новость появилась на радио. Далее было несколько небольших заметок в центральной прессе, при этом упор делался на фильм Чигинского про «ночных ведьм». Заслуги Алексея Мещерского освещали скромно, будто цедили сквозь зубы. Но ничего, я этим сукам ещё прикус поправлю. С ноги! В аллегорическом смысле, конечно.
– Что касается финансового вопроса, — решаю воспользоваться временным замешательством заседателей, — То не мешает напомнить, что «Прогресс» — хозрасчётное объединение. Куда уходят наши деньги — решаем мы сами. Если у проверяющих структур есть подозрения в нецелевом использовании средств, то присылайте ревизоров. Хочу обратить внимание уважаемой комиссии на тот факт, что все наши работы окупились. Для хозрасчётной организации — именно это является мерилом эффективной работы. Совместная картина также принесла ощутимую прибыль в валюте. Думаю, «Русь» и оба будущих детских фильма тоже станут успешными. С учётом того, что в двух проектах будут задействованы европейские студии, то можно смело рассчитывать на повторение успеха на Западе. Пусть финансовая отдача у пеплума будет меньше, но надо учитывать мощный пропагандистский эффект.