Ричард Блейд, пэр Айдена
Шрифт:
Блейд вскочил, торопливо нашаривая одежду. Все снаряжение было заготовлено еще с вечера — два арбалета, две сумки, плотно набитые короткими стальными стрелами, кинжал, топорик и неизменный фран. Натянув высокие сапоги из толстой кожи, он свалил всю эту груду оружия на куртку, тоже кожаную, перехватил узел ремнем, взвалил на плечо и направился вниз, в главный зал пещерного града — на завтрак.
Ильтар, уже сидевший за низким столом по правую руку от старого Арьера, приветствовал брата неопределенным мычанием — рот его был набит до отказа. Прожевав мясо, он сказал:
— Волки совсем обнаглели. Не иначе как с ними колдун.
Блейд, усаживаясь рядом, вопросительно
— Колдун? Разве у хайритов есть колдуны?
— У хайритов есть певцы, и нам этого вполне хватает, — Ильтар бросил озорной взгляд на отца. — Колдун, про которого я говорю, вовсе не хайрит.
— Так кто же?
— Увидишь. Мерзкая тварь, должен заметить, и…
— Кажется, вы решили съесть все запасы Батры? — раздался звонкий голос. Блейд поднял голову — у дверей, затянутая в кожаную тунику, в таких же, как у мужчин, высоких сапогах стояла Тростинка. С ее плеча свисали лук в чехле и колчан. Он моргнул несколько раз, но прелестное видение не исчезало. Тогда Блейд недоуменно уставился на Ильтара.
— Да, да, — кивнул головой вождь Батры, поняв невысказанный вопрос, — сестрица тоже идет с нами. Вчера нам с отцом пришлось выдержать целую битву… — Арьер, усмехнувшись, молча отхлебнул пива, — Она утверждала, Эльс, что не может отпустить тебя без защиты. Охота на горных волков, знаешь ли, опасное занятие.
Девушка топнула ногой и зарделась, как пион.
— И почему у этих мужчин такие длинные языки? — вопросила она, подняв глаза к потолку.
Они отправились сразу после завтрака — семнадцать мужчин, одна девушка и десяток таротов. Тростинка ехала с Блейдом. Когда он уже вскочил в седло, она подошла к стремени и, как нечто само собой разумеющееся, протянула к нему руки. Подхватив девушку, Блейд забросил ее на круп Тарна. Сегодня второе седло было свободным — Чос не рискнул отправиться на охоту, поскольку стрелком был неважным.
Копыта таротов прогрохотали по выложенной гранитными плитами дороге, гулко процокали по мосту; стремительным галопом звери вынесли своих седоков на перевал и помчались вдоль речного берега. Животные были свежими и преодолели путь до тоннеля, что вел в Батру, часа за полтора. Когда охотники въехали на карниз, с которого Блейд несколько дней назад впервые увидел батранскую долину, Ильтар, обогнув ярко освещенный вход в тоннель, погнал своего пегого по неширокой тропинке, резкими зигзагами подымавшейся в гору. Всадники одолевали этот серпантин еще с полчаса; потом тропа стала прямей — теперь она тянулась через карнизы на горном склоне, то ли естественные, то ли вырубленные рукой человека.
Наконец, достигнув одного из таких скалистых выступов, Ильтар предостерегающе поднял руку, и охотники остановились. Не говоря ни слова, вождь тронул Блейда за локоть и поманил дальше, к подножию небольшого утеса, почти перегораживавшего карниз; тропка, огибавшая его, была не больше ярда шириной. Блейд осторожно выглянул из-за камня, косясь на Ильтара — тот держал палец у губ, призывая к молчанию.
За поворотом карниз расширялся, образуя просторную, стекавшую к обрыву площадку. Слева зияла пропасть; справа в отвесной каменной стене темнело отверстие пещеры. Скупыми жестами Ильтар пояснил свой план. Охотники должны тихо выбраться на площадку, занять места вдоль обрыва и ждать. Хайрит коснулся арбалета Блейда, ткнул себя в грудь и, скорчив гримасу, отрицательно покачал головой — мол, не подстрели когонибудь из своих.
Они вернулись к отряду, и вождь жестом велел всем спешиться; тароты, подогнув ноги, улеглись прямо на дороге. Затем, руководствуясь какими-то лишь
Бесшумно обогнув утес, охотники вышли на площадку, стараясь держаться подальше от пещеры. Шестнадцать человек растянулись вдоль края карниза, в восьми футах от пропасти; Ильтар и Ульм, юный оруженосец вождя, встали по сторонам ведущего в пещеру прохода. Старший из мужчин вытянул из-за спины фран, а юноша сбросил с плеча на землю груду факелов и достал огниво.
Остальные — все, кроме Блейда и Тростинки, — вдруг почти разом опустились на одно колено. Блейд не заметил, чтобы Ильтар подал какой-нибудь сигнал; видимо, люди сами знали, что делать. Сняв со спины второй арбалет, уже заряженный, каждый положил его слева, рядом с десятком стрел. Под правой рукой у охотников находился фран, в зубах зажата запасная стрела. Одни воткнули перед собой в трещины в камне длинные кинжалы, у других такие же клинки висели на шее. Все выглядело так, словно хайриты готовились сойтись в смертельном бою с какими-то неимоверно быстрыми и опасными существами и, видимо, в предстоящей схватке каждая секунда ценилась на вес золота. Или — на вес крови, подумал Блейд, оглянувшись. В четырех шагах за его спиной скала обрывалась вниз, в глубокое ущелье. Эта охота была развлечением не для слабонервных!
Тростинка не встала на колени. У нее был короткий, сильно изогнутый лук, а не боевой арбалет, натянуть который она, конечно, не смогла бы. Кроме того, на поясе у девушки висел полуторафутовый кинжал или меч с лезвием шириной в два пальца. Сравнительно со снаряжением мужчин все это выглядело столь же ненадежным, как хрупкие плечи Тростинки рядом с могучими бицепсами хайритских воинов. Блейд, встревоженный, шагнул к ней, но девушка строго свела брови и махнула ему рукой, приказывая оставаться на месте. Наложив на тетиву стрелу, она выставила вперед левую ногу, чуть склонила головку и застыла в этой классической позе лучника. «Диана, — подумал восхищенный Блейд, — Диана, подстерегающая добычу!»
Однако предполагаемая добыча явно могла постоять за себя, и странника продолжали мучить сомнения. Что окажется быстрее — стрела горной нимфы или клык и коготь зверя?
Сам он тоже не последовал примеру других мужчин и остался на ногах. Если девушке понадобится помощь, пять ярдов, разделяющие их, можно покрыть двумя прыжками. Блейд поднял свой арбалет к плечу, нацелив его на черный зев пещеры; остальное оружие он разложил рядом на выступе скалы.
Юный Ульм запалил факел и тут же поджег от него еще три. Затем, по кивку Ильтара, он швырнул их один за другим в пещеру. Блейд видел, как четыре яркие точки прочертили темноту — и не успела последняя из них исчезнуть, как хайриты испустили боевой клич. Протяжный грозный вопль отразился от скалы, и в ущелье на все голоса заревело, загрохотало эхо.
Секунду-другую в темном проеме не замечалось никакого движения. Ильтар и Ульм застыли но обе стороны входа, высоко вскинув франы. По напрягшимся лицам стрелков Блейд понял, что все охвачены тревожным ожиданием. Он скосил глаз на Тростинку, потом заставил себя перевести взгляд на черную дыру в скалистой стене. Внезапно что-то быстрое, косматое, серое вырвалось из тьмы. Фран Ильтара пошел вниз, раздался визг и грохот металла о камень. Потом пропели две стрелы; зверь рухнул, не пробежав и половины расстояния до стрелков. Клинок Ильтара, очевидно, задел его, что сказалось на стремительности атаки.