Ричард Блейд, пэр Айдена
Шрифт:
Не только связан, сообразил он минуту спустя, но и примотан к столбу; ремни шли поперек груди, охватывали пояс, бедра и голени. Похоже, он произвел сильное впечатление на хозяев острова… они постарались на славу! Ремни были толстыми, шириной в три пальца.
Странник медленно повернул голову, поднял глаза вверх. Он был привязан к одной из бревенчатых колонн, подпиравших дощатый потолок большой хижины, скорее даже — сложенного из ошкуренных толстых стволов дома. Окон в помещении не было; поток света падал через наполовину притворенную дверь из массивных брусьев. Кажется, пол тоже был набран из такого же тесаного
Ее скрутили не столь основательно — только завели руки за толстенное бревно, перехватив там ремнем. Однако девушка была совершенно беспомощна, Блейд понял это сразу. Он быстро осмотрел Найду и успокоился. По крайней мере, ее пока не тронули, даже не стащили кольчугу; одежда девушки была в полном порядке, только на щеке багровела длинная царапина.
Между столбами, на равном расстоянии от Блейда и Найлы, стоял рослый, обнаженный до пояса человек в головном уборе из перьев, с длинным медным кинжалом на перевязи. Вождь, главарь пиратской банды, что захватила их! Блейд понял, что раскрашенное лицо этого дикаря маячило перед ним в момент пробуждения. Пожалуй, эта рожа и впрямь чем-то напоминает Бура, решил он и снова оглядел просторный зал с бревенчатыми стенами. Кроме них троих тут никого не было, хотя сквозь полуоткрытую дверь доносились далекие причитания и вопли.
Ноги, торс и плечи предводителя оставались совершенно неподвижными, он только поводил головой то налево, то направо, поочередно обозревая каждого из пленников. Блейду он напомнил Буриданова осла меж двух соблазнительных охапок сена; видимо, он решал, какому из упоительных занятий предаться вначале — то ли пытать мужчину, то ли насиловать женщину.
А в том, что Найлу изнасилуют, Блейд был уверен. Недаром здесь больше никого нет… Скорее всего, этот размалеванный садист в перьях будет насиловать девушку на его глазах… если к тому моменту у него еще останутся глаза. Жаль, что он не побеспокоился о Найле раньше… Непростительная ошибка! А ведь всего один взмах франом, и он мог избавить ее от мучений…
О себе самом Блейд не беспокоился. В крайнем случае, он будет вынужден вернуться — как ни обидно оставлять Айден с его наполовину раскрытыми тайнами, крепкое молодое тело Рахи, к которому он так уже привык, Лидор… Златовласую Лидор, чернокудрую Найлу, Тростинку с волосами цвета меда, Зию, ксамитку Р’гади…
Р’гади! События той ночи в степи стремительно промелькнули перед ним, и сердце на миг дрогнуло от надежды. Странник попытался шевельнуть кистями. Если удастся добраться до крохотного лезвия, скрытого под кожаной нашлепкой на тыльной стороне ладони, он будет свободен через три минуты… Нет! Его руки и запястья были примотаны к столбу так плотно, что он даже не чувствовал пальцев.
Не вышло! Дьявольщина! Подняв голову, он с яростью уставился на предводителя дикарей. Если бы удалось перерезать или порвать ремни! Он задавил бы эту крысу, оставил кинжал Найле и вышел наружу с франом и мечом. А там… Там он либо привел бы железом и кровью это племя к покорности, либо пал, утыканный стрелами
Вождь в перьях, повернувшись к Найле, что-то рявкнул. К великому удивлению Блейда, она ответила дикарю и, выслушав его, негромко позвала:
— Эльс! Ты меня слышишь? Ты понимаешь, что я говорю?
— Слышу, малышка. Ты знаешь его язык?
— Это испорченный сайлорский. Помнишь, я рассказывала об экспедициях из Кинтана? Чаще всего на восток плавали сайлорцы — и чаще всех не возвращались.
— Хм-м… Ну, если так, попробуй убедить нашего приятеля, чтобы он меня развязал. А потом я с ним побеседую — даже на сайлорском, если угодно.
— Эльс, ты невозможен… Ты понимаешь, что нам грозит?
— Я понимаю, что грозит тебе. Поэтому постарайся убедить это раскрашенное чучело… это в твоих интересах. Ну, ты же умная девочка! Ты умеешь кружить головы мужчинам!
— Если в этих головах есть мозги… А тут — сплошная…
Вождю надоели их переговоры, и он опять взревел, шагнув к Найле и замахнувшись кулаком. Девушка быстро начала говорить; шипящие, свистящие и булькающие звуки казались в ее устах райской музыкой. Дикарь выслушал ее, повернулся к Блейду и, ткнув толстым пальцем в его сторону, произнес несколько слов.
— Его зовут Канто Рваное Ухо, — перевела Найла, — и он — сайят, вождь пяти окрестных деревень на этом острове, на Гарторе. Он самый сильный воин на северном побережье…
— Я сильнее, — с великолепным безразличием произнес Блейд и сплюнул под ноги вождю. В голове у него прояснилось, и он начал обдумывать некий план.
— Но, Эльс…
— Переводи! — Блейд рявкнул не хуже Канто. — И переводи точно! Я знаю, что делаю!
Немного поколебавшись, Найла перевела. Вождь осклабился и разразился длинной тирадой.
— Он говорит — может, ты и сильнее. Но ты связан, и он вырвет твою печень, твое сердце и твой мозг.
— Канто — не вождь и не мужчина. Он труслив, как баба! Моя печень обожжет его пальцы, ибо это — печень воина!
Найла перевела, и на сей раз вождь побагровел. Он подскочил к Блейду, схватился за ворот его кожаного доспеха и рванул. Манеры у этого типа были как у хулигана из закоулков Ист-Энда. Сквозь его рев Блейд еле разобрал слова Найлы:
— Теперь он описывает, как станет нарезать ремни из твоей кожи, Эльс… — девушка сделала паузу, потом быстро произнесла: — Эльс, милый, я боюсь… Может, не стоит его дразнить?
— Ты как предпочитаешь — чтоб тебе сначала раздвинули ноги, а потом перерезали горло, или — сразу?.. — резко спросил Блейд. Найла приоткрыла рот, потом кивнула — поняла. — Тогда скажи нашему другу, что из его рожи получатся отличные красные ремни — куда красивей, чем из моей спины. И добавь чтонибудь от себя, если хочешь.
Она добавила. Блейд не знал, что она сказала, но дикарь, отпустив его ворот, чуть не взвился под потолок — язычок у Найлы был острый. Отлично, решил он, все идет по плану. У их пленителя явно наблюдался холерический темперамент. Еще пара-другая шпилек, он в ярости схватится за нож и попростецкому перережет горло обоим, хотя потом станет горько сожалеть, что избавил пленников от мучений. Вот только в кого он всадит клинок первым? Блейд надеялся, что в Найлу; ему хотелось бы уйти со спокойной душой.