Ричард Длинные Руки – фюрст
Шрифт:
Он посмотрел на меня в испуге.
— Верно! Вы тоже читали?
— В детстве, — ответил я. — Да и кто не читал?
Глаза его стали совсем круглыми, а я осторожно начал обходить это жуткое место, под ногами горячие камни, многие оплавлены, на других колючая искристая изморозь почему-то не тает.
Я пощупал, не доверяя глазам, в самом деле холодные, как льдины, иней настоящий…
Впереди в земле наметилась черная щель, можно протиснуться, я сказал с невольным отвращением:
— Господи, только не снова в пещеры…
Юрген обернулся, а глазах испуг.
— Что с вами, сэр Ричард?
Я сказал тоскливо:
— Да так… Терпеть не могу повторы, но что делать, если надежнее всего прятать ценности в пещерах. И как можно глыбже.
— Золотые слова, — сказал он настороженно.
— Да, — пробормотал я, — конечно, ага… Ладно, мы разве не человечество? А оно предпочитает проторенные дороги. Но все равно лезть туда очень уж не хочется… да еще эти выскакивающие из стен стрелы, болты, дротики, проваливающиеся плиты пола…
Юрген поежился, предположил:
— Тогда поищем здесь? Те древние искатели приключений тоже, может быть, не любили подземелья.
— Хорошо бы, — согласился я без особой надежды. — Обшарим пока поверху. Заглядывайте под все подозрительные камни.
— Они все подозрительные, — ответил издали Яков.
— И вообще здесь все, — сказал Мишель вздрагивающим голосом, — весьма, как говорит наш светлейший лорд.
С той стороны груды камней раздался дикий крик. Мы ринулись, грохоча по камням подкованными сапогами, увидели, как один из матросов погружается прямо в камень. На наших глазах опустился до пояса, в глазах панический ужас, изо рта уже не крики, а сиплый вой, окровавленными пальцами безуспешно старается ухватиться за гладкие оплавленные камни.
Я ухватился за руку, потащил на себя, но ощутил себя дураком из легенды, что пытался поднять всю землю. За другую руку ухватил Юрген, Яков и Мертон цапнули за шиворот. Я напрягся и вдруг ощутил, что в самом деле начинаем вытаскивать несчастного, хотя это и выглядит дико, и ощущение такое, что скорее всего вытащим только верхнюю половину…
Тело его выползало из гранитной глыбы, массивной и оплавленной жаром, как из вязкой глины, но на одежде не осталось ни малейшего следа, вообще такая же, в какой высадился на остров.
Его отволокли на пару шагов для надежности и оставили, а он торопливо сел, ощупал ноги, в глазах ужас и облегчение.
Я сказал строго:
— Смотри, не рехнись. Ничего особенного, простейшая ловушка.
— Ничего… особенного? — пролепетал он.
Юрген и остальные смотрели на меня в недоумении, я отмахнулся:
— Да ерунда все.
— Ваша светлость!
— Ты же цел? Пошли дальше.
Они разбрелись по острову, стараясь не приближаться к вишневым от постоянного жара развалинам, из которых с ревом бьет в небо огонь, сам остров невелик, весь из камней разных размеров, но первым наткнулся на оплавленную плиту я.
Сердце тревожно дернулось, а ладони сразу вспотели. Еще не веря в удачу, я осторожно ухватился за край плиты. Треснуло, спекшаяся кромка хрустнула и освободила камень. Сердце подпрыгнуло до самого горла и там остановилось.
В черной оплавленной яме виднеются окованные металлом крышки двух сундуков, большого и маленького, как и сказан Мертон. Земля их не просто засыпала, она спеклась, превратилась в базальтовую массу, древние пираты в самом деле спрятали свои сокровища надежно, голыми руками не достанешь…
— Все сюда! — крикнул я. — Юрген, как хорошо, что у тебя топор…
Они сбежались с таким проворством, как только не переломали ноги, Мертон вскрикнул восторженно-жалостно, что и понятно.
Юрген всмотрелся и с неохотой взялся за рукоять топора.
— Я за него десять серебряных монет отдал, — сказал он угрюмо. — Придется вам покупать мне новый…
— Два куплю, — пообещал я.
Он вздохнул и, повернув топор обухом, примерился и ударил в камень. Тот отозвался глухим звуком, как если бы в него стукнули детской колотушкой.
Юрген нахмурился, ударил сильнее, затем еще и еще, наконец колотил уже остервенело, осколки взлетали настолько мелкие, что пират-барон прекратил колотиться, как козел о ясли, посмотрел на меня с угрюмой злостью.
— А не лучше, — прорычал он, как далекий гром, — разбить крышки сундуков? И выгрести оттуда?
— А сундуки пусть остаются, — поддержал Яков. — Хотя крышки красивые…
— Чем-то жертвовать надо, — решил я. — Бей!
Мертон покачал головой.
— Древние на все накладывали заклятия.
— И что, — спросил я, — сундук даст сдачи?
— Ваш подручный уже пару раз промахнулся, — напомнил Мертон, — но сундук терпит. Другое дело, заклятие охраняет крышку лучше, чем те железные полосы.
Юрген молча, сохраняя дыхание, свирепо бил в крышку большого сундука сперва клювообразным обухом, затем острием топора, но тот отпрыгивал, будто отбрасывает неведомая сила.
Когда Юрген обессилел и устало опустил руки, все вокруг сопели с сочувствием, но он все равно на меня старался не смотреть, тяжело переживая поражение.
Я распорядился:
— Рубить камень вокруг сундуков. По очереди. Их нужно освободить до отлива. Действуйте!
Юрген проворчал:
— До отлива… Хотя бы до ночи, и то хлеб…
Я отошел, искоса поглядывая на столб огня и черного дыма, что бьет в небо со страшной мощью и скоростью, словно не просто поднимается благодаря своему жару, а его выстреливает некая неведомая сила.
Воздух жаркий, странный запах не просто горелой земли, а чего-то смутно знакомого, но так и не успел подобрать точного определения, сзади послышался голос Мертона: