Ричард Длинные Руки – герцог
Шрифт:
Она покачала головой.
– Их послали по твоему следу. Из того мира. Ты очень точно назвал его Темным.
– Дураки, – ответил я. – Я когда удирал, по дороге видел такое стадо оленей! А что взять с меня? Жесткое мясо в железной упаковке.
Она не спускала с меня очень серьезного взгляда.
– Все-таки не понимаю…
– Чего?
– Тьма не может сама пройти в этот мир, – объяснила она.
– Но как-то же проходит?
Она вздохнула тяжело.
– Увы…
– Но как?
– Обязательно, – сказала она, – кто-то
– А этот кто-то как проходит? – осведомился я.
Она тряхнула головой.
– Прости, я плохо объясняю. Он не проходит оттуда. Он уже здесь. Кто-то из людей, кто родился и жил в этом мире. Только он может протянуть ниточку в тот мир. И только с его помощью они могут вот так…
– Ага, – сказал я знающе, – это как дьявол, вампир или любая нечисть не может войти в дом к человеку, если тот сам лично не пригласит. Когда я об этом узнал, то решил было, что таких и спасать не стоит. Сами, мол, пригласили, а теперь вопят.
Она улыбнулась.
– А теперь?
Я скривился.
– Да, милосердие, оказывается, есть и во мне, хоть и совсем каплевидное. Все-таки некоторые не со зла, а по дури или по свойственному дуракам бунтарству против устоев и за дьявола. Таких, если нетрудно и по дороге, ладно уж, спасу.
– А если придется сапоги запачкать?
Я отмахнулся.
– Тогда лучше пусть тонут. В конце концов, нам для того и дадена свобода выбора, чтоб каждый своей головой думал, а не на предсказания оглядывался… Так ты говоришь, кто-то с этой стороны открывает дверь?
Она вздрогнула.
– Уже не дверь. Теперь ворота. Кто-то очень-очень сильный.
Я пробормотал:
– Кажется, догадываюсь…
Она вскрикнула в испуге:
– Кто?
– Тот, – сказал я медленно, – кто меня ненавидит особо. И потому начал открывать эти ворота сейчас. Когда прибыл я.
Она спросила сдавленным голосом:
– Ты говоришь о… Темной Фее?
– Да, – сказал я. – Знать бы, где эта зараза прячется.
Она покачала головой.
– Она не прячется. Она может быть просто недоступна. Ни простым людям, ни колдунам, ни самым сильным чародеям. Она… фея.
Я пробормотал:
– Думал, феи заняты своими крылышками и в мир людей не вмешиваются.
– Обычно так, – согласилась она, – но бывали исключения. Редко, но бывали. Правда, ни одна раньше даже не смотрела в сторону Темного Мира…
Я спросил быстро:
– Тебе он знаком?
Она опустила взгляд, лицо стало таким печальным, что я ухватил ее в объятия и прижал к груди. Она затихла, я прижался губами к ее макушке, жадно вдыхая запах волос.
– Нам всем, – прошептала она едва слышно, – знаком… очень знаком.
Я спросил осторожно:
– В прошлом?
Она зябко передернула плечами, голос прозвучал хрипло и отчужденно:
– Это они… уничтожили наш мир. Я не знаю, как это случилось, я родилась уже в изгнании. Мой народ превратился в племя, а потом нас остались единицы… Глава нашего рода взял с нас клятву не
– Люди Луны, – повторил я. – Они пришли с луны?
– Никто не знает, – ответила она очень серьезно, – но появились они, когда на небе засияла луна. Сперва была ярко-красной, там бушевали бури, а на земле моря выходили из берегов и разрушали целые города.
– Значит, – переспросил я, – вы вообще долунные?
Она кивнула:
– Да. Это было так прекрасно: ночь и звезды…
– Теперь тоже так часто бывает, – сказал я. – В новолуние.
Она вздохнула.
– В отличие от вас, людей, мы луну видим всегда. В тени или освещенную солнцем. Это наше проклятие. Темный Мир очень хорошо защищен. Намного лучше, чем этот. Ты уже понял, чистые люди туда не проникнут, ни один паладин туда не попадет и повредить не сможет. А тот, кто сумеет пройти через незримую стену… его душа достаточно черна, чтобы уже был своим.
Глава 9
Я молчал, прижимал ее, баюкал в объятиях, прикасался губами к ее золотой голове, вискам, щекам, захватывал уши и чуть-чуть прикусывал, Иллариана закрыла глаза и затихла, словно заснула.
Наконец я сказал то тяжелое, что очень не хотел говорить, ее доверие ко мне рухнет в пропасть, или может рухнуть:
– Иллариана… гончие Темного Мира гнались за мной… оттуда.
Она зашевелилась, спросила сонным голосом:
– Что?..
– Они попали сюда, – объяснил я с великой неохотой, – потому что помчались за мной прямо из Темного Мира.
Она произнесла еще сонно:
– Но этого не может быть…
– Но это было, – заверил я.
Она вздрогнула, попыталась высвободиться из моих рук, но я сжал крепче, удержал.
– Как это случилось? – прошептала она.
Я подумал, помялся, женщины здесь дуры, что им объяснять и рассказывать, но, во-первых, и я не здешний, и она не совсем отсюда, так что, возможно, понимает даже больше меня, теоретически такое возможно, хотя вероятность, конечно… гм…
– Не знаю, – ответил я с откровенностью отчаяния. – Я не собирался ни в какой Темный Мир! Просто это случилось. Там, на постоялом дворе, был только сон, а когда я прибыл в Альтенбаумбург, это моя здешняя резиденция, просто все случилось наяву.
– Ты… уверен?
Я сказал торопливо:
– В полночь прошло нечто… вроде волны холода. И мгновенно мир стал иным. Вместо нашего теплого и радостного… нечто мерзкое и отвратительное. Я, честно говоря, сильно струсил, когда вдруг оказался там.
Она сжалась в комок, взгляд стал не просто испуганным, а затравленным, словно у попавшего в капкан зверька.
– Ты был… там? В Темном Мире? Не шутишь?
– Ну да, – подтвердил я. – Как бы они за мной погнались? Стыдно перед женщиной признаться, но драпал со всех ног. И все равно догнали… Если бы не ты, мои косточки белели бы внизу на камнях.