Ричард Длинные Руки – гроссграф
Шрифт:
Она поморщилась:
– Полагаете, для этого надо быть чародейкой? На вас крупными буквами написано, кто вы.
– А вы и читать умеете, - сказал я одобрительно, - нет, ну точно чародейка!… И вообще я уже чувствую ваши чары.
Она поинтересовалась:
– Это как?
– Ну… вы же сами понимаете… Ваши флюиды, ваша чувственность, изгибы ваших плеч и прочие округлости… А этот ваш загадочно манящий взгляд…
Она поморщилась сильнее.
– Перестаньте. Я понимаю, когда говорят искренне, а когда прикидываются. Для этого,
Я развел руками.
– Может быть, нам решать эти вопросы в другой обстановке? Вы же знаете, что может хотеть мужчина от женщины…
Она не клюнула на ложную тропку, взгляд ее оставался прям и строг.
– Что может хотеть мужчина от женщины? Ну, это понятно. Подчинения, естественно. А в данном случае вы собираетесь распорядиться по собственному усмотрению моим замком и моими землями.
Даже не ссылается, мелькнула мысль, что это земли ее мужа. Молодец, крепкий орешек.
– Можем поискать компромисс, - сказал я миролюбиво.
– Так как насчет угощения? Уж молчу про женские ласки, но мяса и вина не пожалеете для гостя?
– А вы гость?
– Гость, - заверил я, - гость.
Она перевела взгляд на застывшего и даже забывшего дышать сенешеля.
– Лемюэль, передай мои распоряжения насчет мяса и вина. Что-нибудь еще, сэр Ричард?
– Можно что-нибудь еще, - согласился я.
Мне показалось, что едва заметная улыбка тронула ее губы.
– Не забудь, чтобы прислали и сласти.
Сенешель попятился и скрылся за дверью. Я сказал с благожелательной улыбкой дипломата:
– Знаете, что мужчины любят сладкое…
– Я немало знаю об этих простых существах, - ответила она ровным голосом.
– Что и позволяет вам с блеском вести дела?
– А разве мои дела идут плохо?
– Я этого не говорил, - ответил я.
– Но скажете?
Я усмехнулся, голос ее выдает некоторое напряжение, все время готова к отпору, а любые мои слова воспринимает, как угрозу. И все, что можно истолковать против меня, толкует именно так, что и понятно.
– Давайте оставим это на послеобедье, - предложил я.
– Многое будет зависеть от обеда. Если мне подадут недожаренное мясо и кислое вино, разве я могу признать, что дела у вас идут хорошо?
Она поморщилась, не принимая мой тон, но ничего не сказала, а служанки вошли неслышными тенями и быстро заставили стол блюдами, налили мне в кубок вина, Изабель отправила их обратно легким движением руки.
Я ел и нахваливал вполне искренне, мясо и гречневая каша бесподобны, а голод - лучшая приправа.
Леди Изабель наблюдала, как мне показалась, с удовольствием, как я очищаю тарелки, а я насыщался за все время не только последней осады, но и вообще за всю кампанию по объединению Армландии.
– Прекрасно!
– Вам в самом деле понравилось?
– спросила она с нарочитым недоверием.
Я бесстыдно улыбнулся.
– Вы же видели, как я жрал!
Ее губы изогнулись то ли в подобии улыбки, то ли в гримасе.
– Вы так часто употребляете эти слова, - заметила она холодновато.
– Волшебно, чародейски…
– Правда?
– изумился я.
– Правда-правда, - заверила она.
– Мне кажется, вы чересчур прямолинейны. А раз так, то не проще ли прямо с порога обвинить меня в чародействе?
Я изумился:
– Обвинить?
– Разве не так?
– Где я обвинял?
– поинтересовался я.
– Нет, вы скажите!
– Только что сказали, что волшебно.
Я развел руками, держа в одной кусок торта, в другой - чашку с травяным чаем.
– А обвинение где? Была лишь констатация факта. А это могло быть и похвалой.
Она не отрывала от меня взгляда.
– А что было на самом деле?
– А это зависит, - ответил я нагло.
– От чего?
– Ну, на пользу мне и моему огороду… в смысле, Армландии, или во вред? Я, леди Изабель, в данном случае не паладин, а владетельный государь. Не король, конечно, но правитель. А раз так, должен думать о благе. Если честно, мне во благо, что этой частью земель правит мудрая женщина, что не любит, как и я, воевать.
Она фыркнула.
– Вы не любите воевать? Не смешите.
– А что, люблю?
– поинтересовался я.
– Откуда это взяли?
– Да по вам видно!
Я ухмыльнулся:
– Вот видите, леди Изабель, и вы попались. Я должен выглядеть таким, чтобы не задирались. Если бы хотел подраться, прикинулся бы овечкой. Чтоб на меня напали, а я тогда на законном основании всех бы по стенам. А так всяк смотрит и кланяется еще издали. Или обходит стороной, это уж зависит от крепости нервов.
Она смотрела оценивающе, напряжение не покинуло ее лица и даже тела, но немедленной схватки уже не ждет, может разговаривать, на этом поле чувствует себя сильнее большинства мужчин, что попадались ей на пути. Я же смаковал воздушный торт, чаю запросил еще, снова назвал его просто волшебным, на что леди Изабель сверкнула глазами, но промолчала.
– Так что все пока хорошо, - сказал я довольно.
– Торт бесподобен, а эта гречка с ваших полей? Или покупаете?
Она покачала головой.
– Своя. Мы почти ничего не покупаем.
– А вот это зря, - пожурил я.
– Все невозможно как харвестить, так и крафтить в своем хозяйстве. Нужно разделение труда… Ничего, скоро поправим.
Она спросила ледяным голосом:
– Что вы имеете в виду?
– Ах, леди Изабель, - ответил я легко, - у меня такие планы… Если бы куры не передохли, я бы их в страусов вырастил! Словом, мы это обсудим, обсудим. Может быть, в более интимной обстановке? Все-таки я очень неконфликтный человек, а ваше управление хозяйством я в целом даже очень одобряю.