Ричард Длинные Руки — король
Шрифт:
Он посмотрел на меня с сомнением.
— Правда?
— Вы же видите!
Он вздохнул.
— Да вижу...
— И что?
— Смотрю и не верю, — ответил он чистосердечно. — У вас вот кровь кипит, вам же драться хочется!.. А вы, не вынимая мечей... Я просто не знаю, чему верить.
— Только мне, — сказал я. — Все врут, вы же знаете. Все рождаются в грехе, только я уж и не знаю, как таким уродился замечательным и безупречным.
Он подумал, ответил с осторожностью в голосе и движениях, словно собрался танцевать с чашей в руках, полной воды:
— Я соберу
— Спасибо, ваше величество!
— Надеюсь, там не сочтут это как объявление войны.
Я сказал значительно:
— Ваше величество! Говорю вам пока по секрету... на трон сяду я. Уже твердо и законно. Как человек, остановивший гражданскую войну. Дважды. Второй раз — окончательно. Видите, какой я почти бескорыстный благодетель? Потому вы должны беспокоиться не о том, как воспримут ваши действия неведомые лорды Варт Генца... скорее всего, я их перевешаю за мятежи и обильно пролитую кровь соотечественников. Чужих бы ладно, а то кровь своих проливали почем зря!
Он наклонил голову, но все еще смотрел на меня исподлобья.
— Я понял, ваше высочество. Вы хотите, чтобы ваша победа была сокрушительной... не только в военном отношении.
— Именно! — воскликнул я.
Он чуть улыбнулся, уверенный, что понимает мои нехитрые мысли, а я тоже улыбался чисто и открыто, пусть думает, что разгадал.
— Я все сделаю, — пообещал он. — Мне, как очень не воинственному королю, идея всеобщего мира кажется очень привлекательной.
Зайчик идет на такой скорости, что ветер не свистит в ушах, а злобно ревет. Я укрылся под гривой и с тоской вспоминал Квиллиону Шелкоперую, в прошлый раз было время и место, а сейчас почти и не вспомнил, только теперь вот как наяву вижу ее крепко сбитое тело, копну черных волос, что так чувственно рассыпаются по подушке, ее глаза цвета запекшейся крови, щеки в огненном румянце, что на загорелых под солнцем щеках выглядит багряным.
Когда встречный ветер промораживает тело насквозь, как ни кутайся в шубу, только и вспоминать ее полные и сочные губы, похожие на созревшие черешни, ее горячее тело и крепкие объятия...
А какие обещающие улыбки посылала мне в прошлый раз леди Грейда, подруга Аллераны Баттеншир-ской? А леди Бренда, ее вторая подруга, вообще улыбалась не просто обещающе, а многообещающе, но я, вот такой самоотверженный подвижник и вообще чудо, мчусь через холод и ветер, хотя они здесь же в Бриттии, рукой подать, всего лишь повернуть арбогастра чуть на юг, и через четверть часа, а то и раньше, уже могу оказаться в теплой постели одной из...
Границы между королевствами обычно проходят по рекам, болотам, горным цепям, а земли везде одинаковые, так что я не успел заметить, когда оказался в Гиксии, но хотя дремучие крестьяне на обочине одного из полулесных сел не сумели объяснить, как называется их королевство, но слышали однажды, что есть такой король по имени Натаниэль Стокбридж...
— Понятно, — сказал я, — значит, Гиксия...
Объяснять им не стал, что король Стокбридж давно убит, пусть основы власти выглядят незыблемыми, пустил арбогастра в галоп, оставив
Странно подъезжать к столице королевства, в котором не был, но где считаюсь принцем-регентом, в руках которого вся власть. Понятно, что, вздумай в самом деле начинать рулить, меня бы сразу остановили, то ли вежливо напомнив, что это был вариант предотвратить войну за трон, а на самом деле я здесь никто, то ли просто устроили бы мне мартовские иды.
Однако же авторитет у меня здесь какой-то есть, иначе бы вообще не выдвигали мою кандидатуру. Конечно, все учитывали, что не явлюсь и не скажу: вот я, где мой трон, сейчас все в королевстве переверну по-своему, но ведь были явно и другие кандидатуры...
Крепостная стена из массивных глыб серого цвета, где попадаются разных оттенков, из-за чего стена смотрится живописнее, и только два ярких пятна: по обе стороны такой же серой двери по гвардейцу в красных с золотом одеяниях, с копьями в руках. Длинные стальные наконечники блестят молодо и весело.
Города Гиксии не отличаются от городов Ирама и Пекланда, а если и отличаются, то лишь женщина сможет заметить, они даже рюшечки замечают на других женщинах. А я смотрел только на стены и башни, везде все функционально, а что где-то стены толще, а башни выше, так это всего лишь говорит, что людей здесь побольше, потому и оборона лучше.
Правда, когда показался Этервиль, столица Гиксии, я сразу ощутил, и что это столица, и что над нею поработали не только специалисты по обороне.
Стена высока и достаточно изящна, а башни самые высокие из всех, что я видел здесь, на севере. Главное, не только высокие, но и тонкие, словно служат всего лишь как наблюдательные, призванные не столько защищать город, как украшать его.
По дороге к городу тащатся две телеги, колеса стучат по камню брусчатки, здесь местами даже подсохло, хотя в канавах снег почти не начал таять.
Я догнал, крестьяне замерли, глядя на ужасного громадного пса, что с легкостью перепрыгнет повозку и не заметит, а я крикнул доброжелательно:
— Хороший денек, верно?.. Это что за башни такие?
Двое уставились на меня, широко распахнув глаза и с отвисшими челюстями, а третий сказал несмело:
— Да кто его знает... говорят, в старые времена в них жили колдуны...
— В какие старые? — спросил я.
Он почесался, ответил очень серьезно:
— В очень старые. Когда наших прадедов еще не было на свете. И даже ихних прадедов.
— Ого, — сказал я. — Не думал, что башни такие старые.
— Они не старые, — возразил он. — Их всегда такими строят.
— Зачем?
— А вдруг колдуны вернутся? — сказал он резонно. — Говорят, с ними было счастье.
Я подумал, кивнул. Все верно, мы тоже вывешиваем на столбы и деревья скворечники. Авось прилетят скворцы. От них и веселее, и гусениц собирают по всему саду.
— Хорошая идея, — одобрил я. — Могут и вернуться. Только всегда ли от них добро?
— Но старые люди говорили...