Ричард Длинные Руки – курфюрст
Шрифт:
Справа и слева из темноты вышли по двое воинов с копьями в руках и медленно двинулись на меня, выставив острые жала. Я торопливо отступил на шаг, но дальше бездонная пропасть, откуда несет жаром.
— Зачем? — крикнул я. — Терьярдер и так меня сожрет. Позволь мне идти дальше по его следам!
Роднерик захохотал:
— Гиллеберд научил меня подстраховываться везде, где только можно! Ты попадешь к нему, обещаю. Но по самой прямой… ха-ха!.. и короткой дороге.
Я на всякий случай уточнил:
— Эта вот пропасть за моей
Он сказал со смехом:
— А зачем тебе часами кружить, спускаться по стене?.. Все равно конец один. А так р-р-раз, и на месте. Уверяю, когда терьярдер наткнется на твой труп, он будет еще совсем теплым.
— Ты так меня боишься? — крикнул я.
Он захохотал еще громче.
— Тебя? Ты посмотри на себя! Просто я не даю тебе не малейшего шанса, как этому учит Гиллеберд. Я будущий король, а не дурак… Сбросьте это ничтожество туда, где ему место!
Копейщики послушно сделали шаг, острые наконечники уперлись в мою грудь. За спиной черная бездна, отступать нельзя, но острия ужалили в грудь и живот, я отшатнулся, спина затрещала в диком усилии удержать равновесие, я замахал руками и ощутил, что падаю, а вслед прозвучал злорадный хохот Дугласа, внука Фальстронга.
В темноте я попытался превратиться в птеродактиля, все равно погибать, не получалось, дважды с такой силой ударило на выступах, что трещали кости, во рту солоно от крови, потом снова рядом пронеслась стена, глаза уже приноровились…
…и тут снизу ринулось каменное дно. Удар, хряск и хруст, дикая боль пронзила все тело, меня расплющило, как медузу, так мне показалось, кровь брызнула изо рта струей.
Я охнул и потерял сознание.
Голова тяжелая, как чугун, мыслей нет, только одна, даже не мысль, а так: вроде бы существую, раз вот так, но существовать — это еще не жить…
Все тело мое страшилось пошевелиться, вдруг не так срослось, буду уродом, только прислушивался к шуму крови на перекатах суставов, там стоит рев, как на порогах, а в костях что-то еще пощелкивает и словно бы сдвигается…
В темноте послышались шаги, я замер, прислушиваясь, запаховое зрение нехотя нарисовало расплывающийся образ очень невысокого человека с непропорционально крупной головой и широкими плечами. Вообще, туловище странно коротковато, даже для меня, лежачего.
Он подходил безбоязненно, следом прошаркали еще шаги. Второй — такой же, широкий и то ли неуклюжий, то ли очень неспешный в движениях.
— Ишь ты, — произнес он грубым голосом, — здорово его потрепало. Давно такого не видел.
— Давно дураки сюда не падали, — уточнил второй, голос его показался мне еще шершавее.
— А крови, — заметил первый, — крови… даже кровищи! Но это животное в одном куске, крепкое оказалось.
— А нам не все равно?
— Не все! — отрезал первый авторитетнее. — Оттаскивать проще.
Я сказал слабым голосом:
— Куда оттаскивать. Куда оттаскивать?.. Только
Оба гнома ошалели, даже попятились, а под каменным навесом, укрывшим их, как тяжелым каменным козырьком, застыли в темноте и смотрели на меня с распахнутыми ртами.
— Оно, — проговорил один дрожащим голосом, — что-то… шелестит?
— Ага, — ответил второй почти шепотом, — как бы это не того бы… Это же не потому, что явится некто с Травяным Мечом…
В голове у меня чуть прояснилось, я сказал уже чуть бодрее:
— Травяной Меч у меня в замке, с чего бы я его таскал, как дурак, когда и без меча красавец, и вообще?.. Как-то вы не совсем чего-то недопонимаете!..
Гномы долго рассматривали меня со злобной настороженностью, а я тихохонько сел, стараясь не показывать виду, что в ужасе прислушиваюсь, где и в каких местах застряли мои кости.
Послышались еще шаги, к этим двум прибавилась еще целая группа. Долго совещались, наконец вперед выступил один с хозяйскими манерами, морда кирпичом, а борода совковой лопатой для снега.
Он уставился в меня злыми глазками из щели между нависшими бровями и высокими скулами.
— Ты хто?
— Друг, — ответил я как можно теплее, в могучих жилистых руках гномов виднеются тяжелые молоты, а кое у кого и острые копья. — Весьма друг!
Гном возразил резонно:
— К нам друзья сверху не падают.
— Неужто только снизу? — удивился я. — Ну вы и живете… Надо же!
Гном сказал сварливо:
— Ты нам зубы не заговаривай. Наши видели, как тебя спихнули там наверху.
— Здорово было? — спросил я понимающе.
Он сказал зло:
— Как ты вот только не разшмякился весь, тут надо думать…
Я отмахнулся.
— Да я и сам собирался скакнуть, чтоб дорогу сократить, да те гады меня подтолкнули. Плохие люди, как вы сами видите! А я хороший и даже замечательный! Мой лучший друг — гном Атарк вам это подтвердит. Он великий вождь!
Они переглянулись, старший гном кивнул одному, тот сразу исчез, остальные продолжали меня рассматривать с хмурой враждебностью.
— Меня зовут Урант, — сказал старший гном. — Теперь ответствуй без лжи и коварства, так свойственного людям: с чего это Атарк стал бы с тобой общаться?
Я ответил с достоинством:
— Потому что умные и хорошие люди всегда найдут о чем поговорить, разве не ясно? И даже создать совместное предприятие для подъема экономики и процветания. А еще для новых рабочих мест, а то многие совсем обнаглели, на пособия живут целыми семьями, представляете? Да вам это, может быть, и незнакомо, вы же народ честный, трудолюбивый, запасливый, домовитый, работящий, замечательный, исполненный всяческих достоинств, настоящие короли подземелий… Атарк понимал необходимость всемерного сотрудничества, мы с ним помогали друг другу справляться с экономическими кризисами и его последствиями.